Кирилл Вертяев,
кандидат исторических наук
Сто лет тому назад, в 1912 году, на страницах издававшегося в Османской империи журнале «Ичтихат» («Суждения») курдский философ, публицист и османский политический деятель Абдулла Джевдет опубликовал серию статей, в которых пытался сформулировать новые идеи национального самоопределения разных народов Османской империи, основанные на принципах научного материализма.
В Турции о Джевдете известно, как об отце-основателе конституционного движения «Единение и прогресс», приведшее к власти младотурок в 1908 году, а через год – свергнувшее ненавистного многим султана Абдулхамида II. Однако тот факт, что Джевдет был курдом и много сделал для агитации и пропаганды курдизма в Османской империи, в Турции всё ещё старательно замалчивается.
Абдулла Джевдет был родом из города Арапкирли в провинции Дерсим и происходил из курдского племени атма. Он родился в семье полкового писаря и получил начальное образование в Арабкире, в провинции Харпут. В 1884 году в возрасте пятнадцати лет он перебрался в Стамбул, где поступил в военно-медицинское училище. Жажда перемен вывела его на авансцену политической борьбы: он оказался в числе четырех основных организаторов подпольного конституционного комитета «Османское единение», позднее переименованного в общество «Единение и прогресс» (Иттихад ве Терраки»). Целью общества предусматривалось восстановление конституции, запрещенной султаном в 1876 году, и утверждение национального единства и спасения Османской империи от развала на основе новых принципов т.н. «османизма», которым в тот период следовали Джевдет и его товарищи. На Джевдета оказали влияние взгляды западных философов-материалистов и распространённая в XIX в. критика религии как консервативного пережитка прошлого. В вопросах национальной идеологии Джевдет пропагандировал отказ от господствовавшей тогда в Османской империи принципа «государство ради религии» и предлагал новую парадигму – «государство ради нации». Этот тезис Джевдета практически слово в слово будет позднее реализован Ататюрком, который на стадии национально-освободительной борьбы турок находился под определенным влиянием воззрений этого курдского философа. Достаточно сказать, что после революции 1923 года Джевдет пользовался покровительством новой светской власти, несмотря на ненависть к нему со стороны клерикальных кругов Турции.
Один из турецких историков писал о Джевдете следующее: «Его идеи создали интеллектуальное движение, которое вдохновляло и апеллировало к изменению ментальности народа, от имперского мышления – к национальному, от религиозности – к секуляризму, от Востока – к Западу». Идеология подобного мессианства, вера в конституционный режим, как панацею от обрушившихся на Османскую империю бед и несчастий на фоне военных поражений и роста национально-освободительного движения разных народов, вера в позитивистские науки, в силу разума казались спасительным подспорьем в поиске новой национальной идентичности курдов. Примечательно, что именно с этих позиций Джевдет после своего разрыва с младотурками в 1902 году сблизится с шейхом Саидом Курди (Нурси), выступавшим с точки зрения курдских национальных интересов за синтез позитивистских взглядов с исламской догматикой.
С другой стороны, ни Джевдет, ни его товарищ по партии «Единение и прогресс» Исхак Сукути не являлись теми типами лидеров, которых курды, как отдельный миллет в Османской империи, могли бы наделять соответствующей харизмой, в отличие, скажем, от шейхов или племенных вождей. Они происходили из достаточно бедных семей, но благодаря собственной настойчивости смогли получить достойное образование.
Сторонники общества «Единение и прогресс» намеревались решать вопрос национального объединения миллетов достаточно наивным по сегодняшним меркам способом – путём обеспечения равного представительства всех национальностей Османской империи в едином меджлисе, то есть с целью обеспечения справедливого распределения между миллетами такого ресурса, как власть. Однако сам факт, что среди пяти основателей конституционного движения «Единение и прогресс» оказались два курда, албанец, черкес и азербайджанец – и ни одного турка – ясно свидетельствует о том, что нарождавшееся национальное самосознание окраинных народов империи уже самостоятельно искало пути для подобного патриотического объединения.
Среди идейных последователей Джевдета нужно безусловно назвать и турецкого социолога Зию Гёкальпа, для которого позитивистский подход к определению термина национализма позднее станет отправной точкой поиска уже его собственного «тюрко-туранского» национально-образующего элемента. В 1894-1895 гг. сразу после окончания военного медицинского колледжа Абдулла Джевдет отправился в непродолжительную поездку в Диярбакыр, где в это время свирепствовала эпидемия холеры. В этот период он тесно общался в Зией Гекальпом, которому по стечению обстоятельств ему пришлось спасать жизнь после неудачной попытки самоубийства. Они до некоторых пор оставались друзьями, а Гекальп всегда подчеркивал, какое влияние на него оказали позитивистские воззрения доктора Абдуллы Джевдета. Позднее, после прихода младотурок к власти, когда Гекальп, несмотря на то, что по материнской линии происходил из народности заза[1], станет главным идеологом нарождающегося националистического движения турок и будет активным сторонником идеи туркизации общества в ущерб интересам других национальностей – именно тогда Джевдет и выскажет сожаление, что он спас тогда в 1894 году в Диярбакырке жизнь этому курду, вытащив пулю из его головы.
В 1895 году за участие в антисултанской деятельности Джевдет был сослан в Триполи, где некоторое время работал в местной больнице. Узнав о том, что его, как неблагонадежного политического ссыльного, хотят направить служить врачом дальше вглубь Ливии, что означало верную смерть, ему удается бежать в отошедший под протекторат Франции Тунис, а оттуда – в Европу. Перебравшись в Женеву, Джевдет начал активно публиковался в издаваемой Абдуррахманом Бадерханом газете «Курдистан», иногда поддерживая армянские требования и призывая к тому, чтобы армяне и курды шли рука об руку на пути свержения существующего абдулхамидовского режима. Примечательно, что в 1900 году в 51-ом номере журнала «Османлы» другой курдский основатель «Единения и прогресс» Исхак Сукути опубликует большую статью «Курды и албанцы», в которой он будет отстаивать необходимость сохранения национальной самобытности у мусульманских народов Османской империи.
О характерном раскладе сил в нарождающемся курдском движении свидетельствует французский путешественник Э. Рамзо: «Хотя Абдурахман Бадерхан и печатал в Лондоне журнал «Курдистан», это не мешало ему активно поддерживать деятельность новых османов, в числе последних было немало курдов: таких, например, как Абдулла Джевдет и Исхак Сукути, которые принимали непосредственное участие в создании общества младотурок. Однако они в то время воспринимали себя скорее, как турок, или, точнее, как османов, но не как курдов с точки зрения их национальной самоидентификации». Примечательно, что свергнутый султан Абдулхамид II в своих воспоминаниях говорил о том, что курды Джевдет и Сукути были тесно связаны с французскими и итальянскими масонскими ложами и получали от них денежную помощь». Но это, на наш взгляд, является чистой апологетикой: деньги на конституционную деятельность благодаря придуманной ими хитроумной схеме они получали непосредственно от самого султана через османские посольства в Европе.
Для того, чтобы ликвидировать очаги младотурецкого диссидентского сопротивления за рубежом султаном в 1897-1899 годах в Европу периодически направлялся маршал Ахмед Джелаледдин паша, который имел репутацию «главного шпиона» Абдулхамида. Ахмед Джелаледдин действовал методами подкупа в отношении иттихидистов, предлагая должности в посольствах османской Турции либо деньги взамен за отказ от политической агитации. Но такие действия Ахмеда Джелаледдина возымели непродолжительный эффект. Так, Исхак Сукути за закрытие каирского отделения общества «Единение и прогресс» и передаче всех его документов Джелаледдину получил 1000 английских фунтов. При этом диссидентам приходилось идти на разные ухищрения, чтобы обмануть бдительность султана и продолжить агитацию за конституцию, несмотря на видимое соглашательство со Стамбулом. Так, после получения от султана денег за закрытие ячейки «Единения и прогресс», Сукути выделил из этой немалой суммы 260 фунтов и оставил их на последующее восстановление деятельности этого общества в Каире, а другую её часть Сукути передал младотурецким диссидентам, чтобы они могли приехать в Европу. Оставшаяся сумма была переведена им в акции Египетского банка для поддержания деятельности иттихадистов в Женеве. При этом Сукути, оставаясь ответственным за связь с соотечественниками, отвечал также и за организационные вопросы в движении «Единение и прогресс» и вёл переписку со сторонниками иттихадистов в Османской империи. Весьма грамотно распорядившись полученными от султана деньгами, Сукути по приезде в Женеву вместе с Джевдетом принял участие в издании антиправительственного журнала «Османлы», первый номер которого вышел в свет 1 декабря 1897 года. Однако участие двух курдов в издании «Османлы» и использование Сукути полученной от султана суммы в интересах опального издательства вызвало соответствующую реакцию – Джелаледдину паше удалось склонить Джевдета к закрытию этого издания в Женеве. В 1900 году и Джевдет, и Сукути были вынуждены приостановить всю свою издательскую деятельность в Европе, несмотря на то, что газета финансово поддерживалась, помимо прочих, и влиятельными курдами из семейства Бадерханов. Дело в том, что закрытие оппозиционной газеты была условием для освобождения целого ряда политических заключенных, находившихся в Триполи, с которыми Джевдету удалось установить контакт в Северной Африке. Как пишет английский исследователь Дэвид Мак Доуэлл, это был глубоко гуманистический акт, который, тем не менее, противоречил решимости движения младотурок вести бескомпромиссную борьбу с султанским режимом». Видимо, поэтому в глазах многих активистов младотурецкого движения Джевдет и Сукути выглядели ренегатами, соглашателями с Абдулхамидом: ведь им, оставшимся в Европе, удалось получить от султана назначения в посольства в Вены и Рима, где они стали работать фельдшерами. Их действия привели к серьезным противоречиям с другими лидерами младотурок, которые после этого случая посчитали их соглашателями до такой степени, что Джевдет не был приглашен на первый съезд иттихадистов в 1902 году в Париже, хотя сам стоял у истоков создания этой организации. Сукути вскоре умер в достаточно молодом возрасте во Франции в 1902 году и Абдурахман Бадерхан посвятил его памяти большую статью в газете «Курдистан», назвав его «преданным патриотом Курдистана».
Таким образом, политическая карьера Джевдета в системе младотурецкой иерархии была подорвана соглашательством с властями в деле закрытия газеты «Османлы». Однако сам он от политической активности не отказался.
После смерти Сукути Джевдет продолжил работу врачом в посольстве Османской империи в Женеве. Оставаясь формально на государственной службе Порты, он активно вёл пропагандистскую деятельность от имени младотурок. Позже из Женевы он будет переведён в Вену, а в 1902 году он уедет в Каир. В 1904 году Джевдет, находясь в Каире, вступил в «Общество личной инициативы и децентрализации» принца Сабахаттина, представлявшего либеральное крыло сторонников «Единение и прогресс», которое оформилось после съезда иттихадистов 1902 года. В этот период он занимался активной подготовкой восстания в Восточной Анатолии против султана – в основном путём издания агитационных материалов.
Главным детищем всей жизни Абдаллаха Джевдета стал журнал «Ичтихат» («Суждения»), который он издавал в течение 28 лет до самой своей смерти в Стамбуле в 1932 году. Всего им было опубликовано 358 номеров журнала. В журнале помимо Джевдета активно печатался и Абдурахман Бадерхан. Редакционная политика журнала была нацелена на всестороннее обсуждение культурных и национальных вопросов, связанных с взаимоотношениями различных миллетов и этнических групп, а сам Джевдет являлся активным сторонником тезиса «единства в многообразии». Безусловное влияние на него оказали и исламистские идеи, которыми он был увлечен еще в юности, и с которыми резко порвал, перейдя на материалистические позиции в своих взглядах. Джевдет настаивал на автономии в культурном развитии всех входивших в Османскую империю миллетов и это сближало его с либеральным крылом младотурок, сторонниками принца Сабахаттина. В момент обострения межэтнических отношений в Курдистане Абдулла Джевдет в своем журнале «Ичтихат» 16 января 1912 года опубликовал несколько программных статей по армяно-курдо-турецким отношениям. Пытаясь снизить остроту межэтнических противоречий, он в одной из них он писал: «Турки, армяне и курды – это отсутствующие на самом деле определения. Каждый из них может отличаться, как левый глаз от правого, а правый – от левого. И именно эти отличия и являются нашим достоинством».
В другой своей статье, посвященной восстанию в Йемене в 1912 году Джевдет, обращаясь к мусульманам, писал: «Вдохновением нашего единства является практика тевфрида (отказ от уравнительного многообразия в рамках уммы. К.В.). Аллах создал людей различным для того, что обеспечить условия для их единства; для того, чтобы научить их признавать и уважать других. Отсюда естественным образом следует, что для того, чтобы заложить основу такого взаимопризнания и союза различных элементов, образующих единое целое, нельзя отказывать в естественной привязанности таких элементов к своим корням».
Позднее, в период иностранной оккупации Стамбула после первой мировой войны, Джевдет будет анонимно писать передовицы в крупнейших стамбульских газетах, а также первым в истории страны выступит с предложением предоставления всеобщего избирательного права женщинам. С его политическим журналом «Ичтихат», тематика которого станет более близка к научно-публицистической деятельности, будет активно сотрудничать и курдский просветитель Камуран Али Бадерхан, который также писал в нем статьи о «курдизме в Османской империи».
Одним из важных аспектов просветительской деятельности Джевдета являлась пропаганда идеи утверждения критериев единого школьного образования различных народов империи. В своей книге «О необходимости единого школьного образования», опубликованной на французском языке в Женеве, Джевдет на фоне усиливающихся поисков политического решения народами империи собственной самостоятельности, пришел к выводу о возможности временного использования турецкого языка в качества языка межнационального общения граждан империи для получения ими единого универсального образования, поскольку это являлось единственно возможным способом обеспечения равенства всех ее граждан – мусульман и немусульман. По мнению Джевдета, именно нерешенность проблемы национального языка привела к тому, что при произнесении слова «родина» различные национальные элементы страны подразумевают совершенно разные понятия. Территория, земля для большинства представителей той или иной нации является более четким, осязаемым определением. Понятие родины, писал Джевдет в 1912 году, утратило единый межнациональный символ своего единения. Поэтому для османского гражданина, если он родом из Диярбакыра, Македонии или Стамбула, понятие родины не несло один и тот же универсальный смысл. Именно поэтому Джевдет считал, что османизм больше не связывался у других народов, отличных от турок, с понятием верности отечеству.
Кризис в воззрениях Джевдета, находившегося в юности под сильным влиянием идеи исламской уммы, выражался в этом колоссальном несоответствии идеалистических ожиданий умозрительного единства родины реальному соотношению сил на политической арене в Османской империи в начале XX века. Идея сакрализации понятия родины без насаждения какого либо этнического контекста в ее власть-образующем смысле была одним из самых значительных философских достижений Джевдета, которая во многом легла в основу модернистского принципа национального определения граждан Турции, взятой сразу после провозглашения независимости на вооружение Мустафой Кемалем. При этом воззрения Джевдета ложились в фарватер понимания и формирования собственно лаицистского подхода к определению понятия национализма, когда традиционный принцип религиозной сакрализации власти времен халифата («Власть от Всевышнего») идейно подменялся им принципом верховенства воли нации, как главного источника власти в государстве.
С 1904 года Джевдет тесно сотрудничал с Абдуррахманом Бадерханом и публиковался под псевдонимом «Курд» в таких османских изданиях, как «Мешверет», «Кануни Эсаси», «Садайи Миллет», «Османлы». В 1910-1912 гг. в журнале «Ичтихат» он опубликует несколько программных статей с обоснованием в них своего видения теории национализма в современной для него ситуации в Османской империи. В статье под названием «Когда корабль идёт на рифы» Джевдет обрисовывает три основные задачи, которые должна выполнять нация: это заботится о здоровье своего народа, его материальном благополучии и образовании. При этом под образованием Джевдет подразумевал приобщение в первую очередь к западно-европейским фундаментальным наукам и ценностям, в воспитании народа в антирелигиозном, лаицистском духе. Основой воззрений Джевдета в тот период быть тезис о том, что нация – это благосостояние, здоровье и просвещение народа. Этот принцип будет им использоваться для критики младотурок со страниц журнала «Ичтихат». В 1912 году Джевдет написал: «Мы уже два года наблюдаем, к чему привела политика младотурок: они не заботятся о здоровье народа – целые селения на востоке вымирают семьями…у нас нет инфраструктуры и нормального водоснабжения в вилайетах империи, особенно на востоке».
Таким образом, Джевдет ясно давал понять, что правительство иттихадистов не справляется с теми гарантиями, которые должны обеспечиваться им для всех жителей страны, как единой нации».
В своих теоретических статьях Джевдет подчеркивал необходимость формирования собственной истории для каждой нации. В одной из своих статей он писал: «Нация, у которой нет истории – не существует. Есть ли у курдов своя история? С существованием одного лишь «Шарафнаме» наша историческая гордость смириться не может. Мы живём уже в XX веке и только лишь наличие собственной истории утверждает право нации на самоопределение. А представители тех наций, которые не утвердили своего права на самоопределение, превращаются в слуг, которые не принадлежат больше сами себе» .
После разрыва с младотурками в виду усиления в их политике националистического турецкого элемента в особой полноте взгляды Джевдета, как основоположника научного курдизма, проявились в его публикациях в журнале «Роже курд», который издавался в Стамбуле с 1912 года курдским студенческим обществом «Хива». В частности, на страницах этого издания Джевдет первым поставил вопрос о недостаточности арабского алфавита для курдского языка. В этом же издании Джевдет опубликовал статью, в которой рекомендовал переводить классиков европейской литературы и философской мысли на курдский язык. Примечательно при этом, что сам Джевдет в повседневной жизни вообще не пользовался курдским языком.
После закрытия «Роже курд» в 1913 году новым печатным органом курдских студентов в Стамбуле стал журнал «Хетави курд», в котором Джевдет продолжил публиковаться под фамилией Карлыдаг, выступая с позиций необходимости формирования курдских национальных кадров. В одной из своей статей, обращенной к курдской молодежи, Джевдет писал: «Я жду того дня, когда молодые курды предпочтут устраивать школы в курдских деревнях и работать там учителями, вместо того, чтобы служить каймакамами и бюрократами с других случайных местах». В третьем номере им была напечатана статья под названием «Разум и чувства: правдивые истории», в которой он выступал сторонником более активных политических реформ в младотурецкий период.
Представляется, что степень недоверия Джевдета к армянам, которая сформировалась в результате давлевшего над многими курдскими просветителями армяно-курдского межэтнического противостояния по вопросам землепользования, нашла свое выражение в том, что Джевдет в своих статьях акцентировал важность «справедливого распределения всеобщего благосостояния» в границах единой нации между всеми населяющими ее народами. Угроза родине, то есть Османской империи – а другого представления о родине у Джевдета в тот период пока еще не существовало – виделась ему, как курду, в невозможности превращения мест традиционного проживания курдов в т.н. «Великую Армению», как в то время требовали дашнаки, и им сочувствующие армянские активисты. Ведь еще в 1878 г., после поражения Османской империи в русско-турецкой войне армянский вопрос был выдвинут на международную повестку дня, и речь шла, по сути, об отторжении от империи значительной части Восточной Анатолии и провозглашении там независимой Армении в тех границах, в которых курды и армяне веками жили бок о бок. Проводившаяся в это время национальная агитация воспринявших социал-демократическое идеи армянских «народовольцев», которые были на первом этапе не столь гибки в вопросах учёта интересов других этнических групп, не могла не вызывать отторжения у проживающего здесь мусульманского населения.
Не лишним будет отметить, что у Абдуллы Джевдета в его социально-политических взглядах довольно часто прослеживались и антисемитские взгляды. Прожив в Вене два года, Джевдет часто ссылался в своих работах на опыт национального строительства в Австро-Венгрии, где, по его словам, от 40 до 70% всей собственности и промышленности сосредоточено в руках евреев – в частности, он часто в статьях приводил пример семейства Ротшильдов. Возможно, антисемитизм Джевдета во многом и повлиял на его неприятие пришедшего к власти в результате младотурецкого переворота 1908 года салоникского комитета иттихадистов, значительную часть которого составляли представители так называемых «донме» – обращенных в ислам испанских иудеев. При этом Джевдет достаточно много рассуждал на страницах «Ичтихата» о природе неравенства на примере ростовщичества, зарождение которого в Европе он всегда связывал с действиями представителей «колена израилева».
При этом в работах турецких историков довольно долго замалчивалась не только приверженность Джевдета курдизму, но и сам факт того, что он был курдом. Так, об этом нет упоминания у одного из крупнейших турецких историков Шерифа Мардина. В книге, посвященной младотуркам, об этом не упоминалось ни в 1964 году, ни в 1983 г., когда эта книга переиздавалась.
Джевдет, как философ и социолог, в своих трудах пытался доказать, что причиной социального неравенства в современных ему обществах являлось то, что значительная часть национального богатства империи сосредотачивалась в руках тех, кто составляет меньшинство всего населения. Это, по мнению Джевдета, непременно будет вести к увеличению недовольства и разочарования большей части населения, которую меньшинство отстраняет от рычагов управления экономикой государства. Преодоление такого существующего в обществе бесправия, а также стремление к более эффективному распределению национальных богатств, невзирая на расы, религиозную принадлежность и лежит, с точки зрения Джевдета, в основе утверждения такой идентичности, как нация. Именно эта мысль Джевдета сейчас звучит наиболее актуально в контексте трудноразрешимого курдского вопроса в Турции.