Раздел 1. Ч. 1

/2/ Во имя Аллаха милостивого и милосердного!

Повествование следует начинать с восхваления властелина, дабы благодарственная хвала от лучезарного разума, подобного покорителю мира — солнцу, поднялась до ступеней небесной сферы. В заключение подобает возблагодарить владыку царства, дабы его вознесение, [исходя] из груди, достигло восходов благоденствия.

Слава Аллаху с начала и до скончания века — султану, который с высоты своего девятиступенчатого небесного престола провозгласил почитание и уважение рода человеческого гласом хутбы: “Вас мы сделали на этой земле преемниками после них” (Коран, сура 10, стих 15 (здесь и далее цитаты из Корана приводятся в переводе Г. С. Саблукова).); хакиму, испытавшему на монетном дворе [своего] беспредельного великодушия /3/ наличность достоинства человека чеканом [таких слов]: “Мы ущедряем сынов Адамовых” (Коран, сура 17, стих 72.); всемогущему, который возвысил стяги величия отмеченных великолепием государей рода человеческого словами: “Мы вознесли его на высокое место” (Коран, сура 19, стих 58.); всесильному, устремившему ввысь стяги мощи могучих хаканов во всех странах света до апогея самовластия и самодержавия; всевышнему, который, следуя обычаю правосудия, милостиво направил попирающие звезды стопы исполненных справедливости ханов к восхождению на султанский трон, [говоря]: “Даем им преимущество над многими из тех, кого сотворили [72] мы” (Коран, сура 17, стих 72.); предвечному, обратившему лезвие меча султанов, завоевателей мира, в зерцало, отражающее лик невесты победы и торжества!

Руководимый своею всеобъемлющею мудростью, воедино связал он управление миром и устройство дел рода человеческого с исполненным великодушия существованием справедливых султанов. Ведомый своими совершенными помыслами, почетными одеяниями отличил он среди аширатов и племен особую группу [со словами]: “Составили из вас племена и поколения” (Коран, сура 49, стих 13.), вознес их до высокого сана правителя и сообразно способностям и заслугам каждого назначил [им] степень падишаха, малика или эмира. Стихотворение:

О избранный! Тебе принадлежит титул царя царей,
Подвластно приказу твоему [все] от луны до рыбы ¹.

Сколь обо всех ты осведомлен.
То даруешь шахскую власть по своему усмотрению.

Предисловием к листам красноречия и введением к средоточию остроумия должны [служить] благословения [и] молитвы за высокодостойного, историческая миссия которого как пророка выясняется из смысла [изречения]: “ уже был пророком, когда Адам находился между водой и глиной”; всепроникающее [действие] указов о его пророчестве обнаруживают слова: “Мы послали тебя не иначе, как милость мирам” (Коран, сура 21, стих 107.); за властелина, который во время августейшего [своего] восхождения — “хвала тому, кто в некоторую ночь…” (Коран, сура 17, стих 1.) — так погонял Бурака ², мчавшегося с быстротою молнии, что архангел Гавриил, со всем почтением следовавший за ним, от него отстал; /4/ за высокоблагородного, который во время беседы с избранными, [о чем говорится в хадисе, начинающемся со слов]: “С Аллахом …”, изрек своими правдивыми устами, что [даже] для херувимов и [73] ниспосланных [туда] пророков не оставалось места в святилище почитания его. Двустишие:

За тобою не смог поспеть и Гавриил,
Да и кто осмелится сравниться с тобою?

Это — луна дворца пророчества; султан чертога славы; печать, скрепляющая описок пророков; жемчужина ларца благородства; свет зрачка немеркнущего ока; белый цветок лазурных садов красноречия; оглавление книги мироздания; предисловие к перечню творений; предводитель легиона посланников господних; повелитель друзей Аллаха — избранник [божий] Мухаммад — да благословит и да приветствует Аллах его, род его и сподвижников его! Стихотворение:

Арабский пророк, государь священного Ясриба —
Следует его путем и араб, и перс —

Что за сияющее солнце на небосводе славы,
Что за редкостная жемчужина из раковины курейшитов!

Им закончилась книга пророчества,
С него началась и им закончилась.

Миллионы благословений и приветствий
Творца жизни, создателя [всего] сущего

Да пребудут над ним, над родом и потомками его,
Над сподвижниками, друзьями и славными [соратниками] его!

Воздав хвалу всесильному творцу и возблагодарив вождя праведников, подобает принести моленья за падишаха, нижайшею ступенью дворца которого является орбита Сатурна при всем его высоком положении, а владыка четвертой [небесной] сферы (Солнце), хоть он и благодетель для [всего] мира, приходится ему ничтожнейшим из привратников и хранителей; за жемчужину венца величайших султанов, которым опорою служат небеса; за достойного представителя рода всемилостивейших хаканов, у коего заимствует [свой] блеск [74] [солнце]; за оплот наипрославленнейших императоров и прибежище величайших государей — хаканы гордятся целованием его высокого порога и султаны кичатся лобызанием его возвышенной порты; за защитника людей сунны и общины (Суннитов.), [неукоснительно] искореняющего признаки ереси и заблуждения. И это государь величайший, всепризнанный и хан справедливый, совершеннейший, кому [должно] повиноваться, тот, кто вознес знамена халифата справедливостью и благодеяниями [своими], кто начертал письмена /5/ милосердия и великодушия на страницах мест и времен, утвержденный в двух царствах, вспомоществуемый двойным счастьем султан обоих континентов и обоих морей, служитель при обеих почитаемых святынях (Мекка и Медина.), третий 'Умар, второй Искандар Двурогий, расстилатель ковра спокойствия и благополучия, любимец благосклонного ока всемилостивого владыки Абу-л-Музаффар султан Мухаммад-хан ³— да увековечит всевышний Аллах его царствование и его султанство и да распространит на оба мира свои щедроты и благодеяния! Стихотворение:

О господь! Ты явил милость [свою] (Букв, “ты воззрел с милостью”.),
Когда распростер над тварями эту тень (Т. е. поставив его государем, так как государь считался “тенью” бога на земле.),

Что могу сказать во славу этого высокодостойного?
Ведь солнце в похвалах не нуждается!

Как преданный слуга, молюсь за эту династию:
О господь! Ты вечно держи эту тень [над нами]!

И впредь да не останется скрытым и утаенным пред светлым всепроникновенным (Букв, “перед умом, чье действие подобно действию философского камня”.) разумом нанизывателей жемчужин красноречия и пред сияющею как солнце мыслью творцов красот риторики, что, по общему мнению ученых и [75] рассыпающих [перлы] премудрости знатоков, [хотя] предметом науки истории и могут быть тексты святых стихов и драгоценные камни преданий, неповторимые достоинства и великие преимущества этого благородного знания возрастают от того, что оно с помощью сладостного языка пера и рассыпающего сахар начертания дает возможность передать рассказ, исполненный очарования, и отмеченное благородством сказание.

Поэтому автор исторического [сочинения] Раузат ас-сафа Мухаммад Хвандшах б. Махмуд, известный [под именем] Мирхванда, в предисловии к своей книге писал, что знание истории полезно в десяти отношениях. Первое — она служит источником познаний для рода человеческого. Второе — от нее исходит благоухание и радость. Третье — при [всех своих] достоинствах она легко усваивается, изучение ее большого труда и беспокойства не представляет — оно [целиком] основано на памяти (Букв, “на силе памяти:”.). Четвертое — черпая сведения из утверждений различных [источников], она знает, что в них истина, что ложь, /6/ и отличает правду от фальши. Пятое — по словам разумных, искушенность в делах — одна из добродетелей рода человеческого, философы отнесли житейскую премудрость к десяти разумам. А изучение [истории] дает много такой премудрости. Шестое — знакомый с наукой истории человек не нуждается в советах мудрецов в случае несчастья. Седьмое — по изучении ее ум обладателей могущества сохранит ясность и твердость в бедствиях и при обстоятельствах затруднительных. Восьмое — знание науки истории — путь к умножению мудрости и знания, здравомыслия и сообразительности. Девятое — человек, познакомившись с историческими преданиями, обретет стойкость и довольствование [малым]. Десятое — государи еще больше убедятся во всепобеждающей мощи его святейшества, владыки царства — да возвеличится слава его! — дабы не возгордились они, сопутствуемые удачей, и не пали духом и не пришли в уныние, преследуемые бедами. Поэтому в чудесным образом нанизанных речах [76] всезнающих владык и содержится увещание поразмыслить над следующим: “Действительно, в этом было событие, назидательное для прозорливых” (Коран, сура 3, стих 11.).

Уповая на Аллаха, всемогущего [нашего] наставника, автор этих строк Шараф б. Шамсаддин — да дарует ему Аллах счастье в [этом] мире и в жизни будущей! — в расцвете юности и весны жизни изучив законы божьи, усовершенствовавшись в науках точных и в трудных делах судебных, обретя достоинства духовные, время от времени посвящал досуг [свой] ознакомлению с сочинениями, [в которых рассказывается о] преданиях старины и деяниях государей прежних времен, пока не соединил воедино способность к той благородной и изящной науке с возможно успешным ее овладением. [И] пришло на слабый ум написать в той возвышенной науке книгу, которую еще не озаряли бы лучи проницательности знатоков истории, а глубокая мысль исследователей /7/ судеб государей давних времен и настоящих не доходила бы до подобного [сочинения]. Однако из-за препятствий судьбы и бедствий, [низвергавшихся на меня] день и ночь (Букв. “бедствий дня и ночи”.), тот замысел оставался под покровом неизвестности, и облик тот ни разу не показался из-под завесы ожидания — со всех сторон дул враждебный ветер, и из каждого уголка к небесам поднималась пыль смуты. Стихотворение:

От раздоров дела на свете [перепутались] вдруг,
Подобно кудрям искусных красавиц.

По милости спесивых тиранов мир
Охвачен был цепями бедствий —

Мятежные войска — отряд за отрядом,
Океаны скорби — волна за волною — [обрушивались на нас].

Смертные, пребывая в крайнем ужасе, и раийяты, ютясь по углам смятения, — все простирали с мольбою руки ко [77] двору создателя, покровителя несчастных. Припав челом слабости и смирения ко праху уничижения, разверзли они уста [свои] со словами: “Господи наш! Не возлагай на нас того, что нам не по силам” (Коран, сура 2, стих 286.), как вдруг в [исполненную] печали грудь бедняков и на израненное сердце несчастных подул ветерок божественного милосердия и воссияли [над ними] лучи милости господней. Пред благодатью правосудия и щедрот этого высокодостойного султана спали покровы насилия, слабые и неимущие обрели свободу и спокойствие возле [своего] крова и в [своей] стране и почивали в колыбели мира и согласия, [вкушая] полный покой и отдохновение.

Пред жалким бедняком вновь воссияло великолепие [этого] сочинения, сладкоречивый попугай — калам — раскрыл [исполненные] сладости уста, в зерцале воображения [уже] красовались первенцы мысли, а луноликая чаровница истин сняла покрывало с радующего душу чела.

Поскольку украсительницы невест повествования и попугаи зарослей сахарного тростника преданий и ныне, и прежде — ни в кои веки — не изъясняли историю правителей Курдистана и не написали в этой области обстоятельного сочинения, /8/ слабый ум этой ничтожной презренной пылинки укрепился в намерении составить в. меру сил и возможностей с помощью пера описания сочинение, посвященное их деяниям и обычаям, описать и передать то, что довелось найти в персидских летописях, услышать от правдивых преклонного возраста, чему был [я] сам очевидцем и о чем хоть что-нибудь известно, и назвать [это сочинение] Шараф-наме, дабы не осталась под покровом тайны и неизвестности история высокодостойных родов Курдистана. Уповаем на снисходительность величайших людей стран света — пусть удостоят они внимательного рассмотрения это несовершенное сочинение, а встретив ошибку или противоречие, которые присущи человеческой природе, соблаговолят исправить рассыпающим перлы пером и отнесут их к недосмотру, не почитая за невежество. Стихотворение: [78]

Промолчи, коль попадется тебе ошибка, и не попрекай,
Ибо ни единая душа человеческая не свободна от заблуждений.

Взгляни на солнце — при всей его зоркости
И его путь не всегда лежит над экватором.

Это сочинение включает введение, четыре раздела и заключение. Введение поясняет происхождение курдских племен, откуда эти племена появились, и описывает обычаи и нравы их.

Раздел первый рассказывает о правителях Курдистана, которые подняли знамена султаната, и историки включили их в число султанов. Он состоит из пяти глав: глава первая посвящена правителям Диарбекира ⁴ и Джезире ⁵; глава вторая — правителям Динавера ⁶ и Шахризура ⁷, которые известны под именем Хасанвайхидов, глава третья — правителям [династии] Фазлуйидов, получившим известность как Луры. Большие ⁸; глава четвертая — правителям Лура /9/ Малого ⁹; глава пятая — султанам Египта и Сирии, которые известны [под именем] Айюбидов ¹⁰.

Раздел второй повествует о великих правителях Курдистана, которые, хотя и не претендовали на султанский титул, не стремились к восшествию [на престол], однако иногда пользовались правом поминовения своего имени в хутбе и чекана своей монеты. [Этот раздел] тоже состоит из пяти глав. Глава первая посвящена правителям Арделана ¹¹; глава вторая — правителям Хаккари ¹², которые известны под именем Шамбо; глава третья — правителям Имадии ¹³, называемым Бахди-нан; глава четвертая — правителям Джезире, получившим известность [под именем] Бохти. [Последняя] включает три параграфа: параграф первый повествует о правителях Джезире; параграф второй — об эмирах Гургила ¹⁴ и параграф третий — об эмирах Финика ¹⁵. [И наконец], глава пятая рассказывает о правителях Хасанкейфа ¹⁶, поименованных маликами.

Раздел третий повествует об остальных правителях и эмирах Курдистана и включает три части. Часть первая состоит из девяти глав. Глава первая посвящена правителям [79] Чемишгезека ¹⁷ и содержит три параграфа. В первом параграфе упоминаются эмиры Медженгерда ¹⁸, во втором — правители Пертека ¹⁹, в третьем — эмиры Сакмана ²⁰. Глава вторая содержит историю правителей Мирдаси и включает три параграфа. В первом параграфе говорится о правителях Агила ²¹, во втором — о правителях Пало ²² и в третьем — о правителях Джермука ²³. Глава третья посвящена эмирам Сасуна ²⁴, которые позднее получили известность как правители Хазо. Глава четвертая повествует о правителях Хизана ²⁵ и состоит из трех параграфов: параграф первый о правителях Хизана, параграф второй об эмирах Мокса ²⁶ и параграф третий об эмирах Асбайирда ²⁷. Глава пятая рассказывает о правителях Килиса, глава шестая — об /10/ эмирах Ширвана ²⁸ и состоит из трех параграфов. В параграфе первом говорится об эмирах Куфры, во втором — об эмирах Ируна ²⁹ и в третьем — об эмирах Карни ³⁰. Глава седьмая посвящена эмирам [племени] зраки ³¹ и включает четыре параграфа: параграф первый об эмирах Дарзини ³², параграф второй об эмирах Курдакана ³³, параграф третий об эмирах Атака ³⁴ и параграф четвертый об эмирах Терджила ³⁵. Глава восьмая повествует об эмирах [племени] сувайди ³⁶. Глава девятая содержит историю эмиров [племени] сулеймани ³⁷ и делится на два параграфа: параграф первый об эмирах Кулба ³⁸ и Батмана ³⁹, параграф второй об эмирах Майяфарикина ⁴⁰.

Часть вторая содержит двенадцать глав. Глава первая посвящена правителям Сорана ^4l, глава вторая — правителям Бабана ⁴², глава третья — правителям [племени] мукри ⁴³, глава четвертая — правителям [племени] берадост ⁴⁴. Последняя включает два параграфа: в первом параграфе говорится об эмирах Ушну ⁴⁵, во втором — об эмирах Сомая ⁴⁶. Глава пятая повествует об эмирах [племени] махмуди ⁴⁷, глава, шестая — об эмирах [племени] думбули ⁴⁸, глава седьмая ⁴⁹— об эмирах [племени] зарза, глава восьмая — об эмирах [племени] астуни, глава девятая — об эмирах [племени] дасни и глава десятая — об эмирах [племени] калхор ⁵⁰. Последняя включает три параграфа: параграф первый о правителях Палангана ⁵¹, параграф второй о правителях Дартанга ⁵² и [80] параграф третий об эмирах Махидашта ⁵³. В главе одиннадцатой рассказывается об эмирах Бане ⁵⁴ и в главе двенадцатой — об эмирах Тарза.

В третьей части упоминаются курдские эмиры Ирана, она подразделяется на четыре параграфа. Параграф первый посвящен эмирам [племени] сийах-мансур ⁵⁵, параграф второй — эмирам [племени] чигини ⁵⁶, параграф третий — эмирам [племени] /11/ зенгене ⁵⁷ и параграф четвертый — эмирам [племени] пазуки ⁵⁸.

Раздел четвертый повествует об эмирах Бидлиса — предках автора этих строк — и делится на введение, четыре части и послесловие. Введение посвящено описанию города Бидлиса — кто его основатель и какова причина основания городa и крепости. Часть первая рассказывает об аширате рузаки и о причине [такого] его поименования. Часть вторая посвящена правителям Бидлиса, к кому восходит их родословная и как они оказались в Бидлисе. Часть третья перечисляет милости и щедроты, оказанные покойными султанами правителям Бидлиса. [Последняя] включает четыре главы. Глава первая посвящена Малик Ашрафу, глава вторая — Хаджжи Шарафу б. Зийа'аддину, глава третья — эмиру Шамсаддину б. Хаджжи Шарафу и глава четвертая — эмиру Ибрахиму б. Хаджжи Мухаммаду. Часть четвертая поясняет, почему они потеряли управление Бидлисом, и делится на четыре подраздела: первый подраздел — о распре между эмиром Шарафом и эмиром Ибрахимом; второй — об утверждении эмира Шарафа на должность правителя Бидлиса вместо эмира Ибрахима; третий — о том, как эмир Шараф отобрал у кызылбашей Бидлисскую крепость; четвертый описывает деяния эмира Шамсаддина, сына эмира Шарафа. Послесловие посвящено жизни [этого] несчастного бедняка с разбитым сердцем с самого рождения до настоящего времени, то есть до 1005 (1597) года.

Заключение повествует об отмеченных великолепием султанах рода 'Усмана, падишахах Ирана и Турана, а также [государях] большей части света, что были их современниками. [81]

/12/ ВВЕДЕНИЕ

О происхождении курдских племен и их обычаях

Сочинители описания предначертания [всевышнего], а он всемогущ над всем, начертали такое предисловие на скрижалях разъяснения, что относительно происхождения курдского народа существует много различных мнений. Так, некоторые считают, что [их происхождение относится ко] времени Заххака Марана ⁵⁹, который был пятым из государей [династии] Пишдадидов и утвердился на султанском престоле Ирана, Турана и большей части света после Джамшида ⁶⁰… Но был он столь жесток и нечестив, что некоторые историки изображали по нему Шаддада. Поэтому один из искушенных в красноречии говорит о его насилиях — стихотворение:

Когда переселился Джамшид из этой обители ужаса,
Захватил престол Заххак.

Заххаку с нравом Шаддада
Предназначила судьба царство семи климатов.

Установил тот враг веры законы
Не по обычаю государей прежних,

Во времена его в народе говорили,
Что дни его [правления] были самыми несчастными.

Случилось так, что у [этого] насильника (Букв, “при наличии нрава насильника”.) выросли над лопатками две похожие на змей жилы, которые на языке лекарей называются раком. С появлением этой странной болезни овладели Заххаком [такие] боли и страдания, что не осталось у него сил терпеть и переносить их. Какие непомерные старания и похвальное усердие ни прикладывали опытные врачеватели и искусные лекари, чтобы излечить болезнь и возвратить ему здоровье, [их усилия] оказались тщетными, пока не появился под видом лекаря проклятый шайтан. Он сказал [82] Заххаку: “Излечить твою болезнь может только мозг из головы юноши, которым [следует] помазать больное место (Букв. “рак”.)”. И когда последовали совету того проклятого, так и вышло — боль сразу /13/ утихла. На том основании каждый день двое несчастных юношей погибали от [неведающего] справедливости меча того злодея, а их мозг употребляли [для лечения]. Долгое время продолжалось это беззаконие. Но тот, кому было поручено умертвлять их, был чрезвычайно добрым и мягко сердечным человеком, у кого вошло в обычай творить справедливость. Он убивал каждый день [лишь] одного, смешивал его мозг с мозгом овцы, а другого отпускал тайком с условием, что [спасенные] оставят родные места, поселятся и будут жить высоко в горах, где нет и следа [человеческого] обитания.

Мало-помалу число их возросло, они переженились, потомство их возросло, и народ тот назвали курдами. В течение долгого времени и многих лет питая отвращение и страх к общению с людьми и посещению населенных мест, они создали свой язык и наречие. Они начали осваивать, засевать, заселять леса и горы, лоно чащ и горные вершины. Некоторые из них, став владельцами верховых животных и овечьих отар, ушли в степи и равнины.

По одной версии, они были названы курдами за необычайную смелость и отвагу, которые присущи природе этого народа.

По словам некоторых мудрецов, курды — племя, которое произошло от джиннов — да раскроет Аллах тайну их невидимости! Согласно же рассказам некоторых историков, див соединился с женщиной (Букв, ее человеком”.), и от них появились курды. [Истинное] знание у Аллаха!

Курды делятся на четыре группы, чей язык и обычаи различаются: первая — курманджи, вторая — лур, третья — кал-хор, четвертая — гуран.

Начинается вилайет Курдистан с Хормоза, который находится на берегу Индийского океана. Оттуда граница тянется по прямой линии /14/ и подходит “ вилайету Малатии ⁶¹ и [83] Мараша ⁶², где и кончается. С севера эта линия проходит через области Фарса, Ирака Персидского, Азербайджана, Армении, с юга — через Диарбекир, Мосул и Ирак Арабский. Однако ее ответвления простираются от самых отдаленных [районов] восточных провинций до окраин западных областей.

Большею частью это люди мужественные и отчаянные, великодушные и гордые. Замечательною храбростью и отвагой, необычайным мужеством и горячностью они снискали себе славу воров и разбойников. Рискуя в этом деле головою” и подвергая себя опасности быть убитыми, ради одного хлеба не протягивают они руку нищенства к скупцам и скаредникам и не обращают внимания на исполненный красноречия смысл этого бейта. Стихотворение:

Протянутая рука ради одной серебряной полушки
Лучше, нежели отрубленная из-за полутора даньгов (Даны равен четверти динара.).

В большинстве случаев, [будь то] дела мирские, вопросы; важного порядка или торговые сделки, они поступают без раздумий и размышлений в соответствии [со словами]: “Кто думает о последствиях, не проявляет храбрости”.

Все курдские племена исповедуют шафиитский толк и в соблюдении уложений ислама и сунны его святейшества, благодетеля рода человеческого [Мухаммада] — да помолится за него Аллах и да приветствует его! — в рабском служении великим и славным последователям [его], в соблюдении молитвы, подаяния, хаджжа и поста являют они истинное старание, ревность и неописуемое прилежание, за исключением нескольких племен из улусов, подчиненных Мосулу а Сирии, например [племена] тасни, халиди и басйан, а также части [племен] бохти, махмуди и думбули, которые исповедуют езидский толк. Они принадлежат к ученикам шейха 'Ади б. ал-Мусафира ⁶³, одного из подданных мерванидских халифов. Они (Езиды.) связывают с ним свое происхождение и ошибочно полагают, что шейх 'Ади взял на себя их пост и молитву, а в день [84] страшного суда их, не подвергая попрекам и порицанию, /15/ отправят в рай.

[Курды] питают беспредельную ненависть и вражду к улемам-захиритам ⁶⁴, но на территории Курдистана, особенно в районе Имадии, много улемов и людей образованных. Они проявляют достойные старания, чтобы изучить науки созерцательные и повествовательные, познать хадисы (Предания о пророке Мухаммаде.) и фикх (Мусульманское право.), грамматику и синтаксис, метафизику и логику, изящную словесность и большинство общеупотребительных знаний. Возможно, что по некоторым наукам у них имеются сочинения и труды, не получившие известности. В учении они весьма прилежны, но не наделены достаточной долей обычных способностей к поэзии, высокому слогу, каллиграфии, [а также] знанием света, что служат средствами приближения к правителям и султанам и путями достижения высоких должностей при руководствующихся справедливостью государях.

В народе у них почитают права родителей (Букв, “простой народ у них держит свои руки длинными в отношении обязанностей перед родителями”.), исправно выполняют обязанности гостеприимства и радушия, следуют заповедям религии и соблюдают душевную преданность и признательность своему господину.

Слово “курд” несомненно означает “наделенный мужеством”, ибо большинство героев [своего] времени и славных богатырей вышло из этого народа. Так, к курдам принадлежит Рустам ⁶⁵, сын Заля,— этот богатырь с телом слона и неустрашимый храбрец жил во времена правления падишаха Кай-Кубада ⁶⁶. Поскольку родился он в Систане, то получил известность [под именем] Рустама Забули ⁶⁷. Фирдауси Туей, автор Шах-наме,— да пребудет над ним милость Аллаха! — назвал его Рустам-и курд. Из курдов вышел и знаменитый полководец, герой [своей] эпохи Бахрам Чубин ⁶⁸ — современник Хурмуза, сына Ануширвана, одного из персидских государей. Рос он в Туркестане и Хорасане, и к нему восходит генеалогия государей Куртской династии и падишахов Гура ⁶⁹. [85]

[То же можно сказать] и о Гургин-Миладе, который прославился необычайным мужеством и замечательной смелостью. /16/ Славные сыновья и внуки его уже около четырех тысяч лет являются независимыми правителями Лара ⁷⁰, и никаких изменений их власть не претерпела. Одно время они были обладателями хутбы и сикке (Т. е. на их имя читалась хутба и производился чекан монет.), и могущественные государи Персии, довольствуясь незначительными приношениями и подарками, не чинили препятствий их стране.

[К курдам принадлежит] и Мавлана Таджаддин ал-Курди ⁷¹, который первое время был мударрисом в Брусе, а под конец стал великим везиром Урхана и получил известность как Хайраддин-паша. Из племени калхор произошел и Фархад — [известный всему] миру богатырь, появившийся во времена Хусрава Парвиза, — это чудо [своей] эпохи и диковинка [своего] времени, глава братства страждущих влюбленных и предводитель племени несчастных поклонников верности. Стихотворение:

Скиталец пути любви,
Безумный квартала страсти,

Барабанщик процессии с железными литаврами —
[И он же] благочестивый [настоятель] храма вздохов.

Хусрав без короны и трона —
[И он же] утешитель сотни тысяч несчастных,

Канон для певцов Багдада —
[И он же] купец при торговцах несправедливостью (Т. е. при жестокосердных красавицах.).

Курдские племена не проявляют взаимного послушания и покорности, и между ними нет единства. Согласно тому, что говорит, характеризуя курдов, средоточие совершенства Мавлака Са'ададдин ⁷², наставник покойного государя султана Мурад-хана, в своей истории Турции, где описываются события [времен] Османской династии, каждое [племя] в [86] стремлении к самостоятельности подняло знамя строптивости. [Обитая] на вершинах гор, они по самой своей природе склонны к независимости; иначе как для восхваления единства божия они не имеют единого мнения. Причину разногласий [среди] этого народа объясняют таким образом.

Когда слухи о пророчестве Мухаммада и известия о посланнической миссии [того] прославленного /17/ — да благословит его Аллах и да приветствует! — подняли смятение по всем сторонам и частям света, хаканы мира и высокодостойные султаны осознали необходимость вдеть в уши кольца повиновения и послушания тому государю и накинуть на плечи попону покорности и смирения пред тем властелином. Угуз-хан, в то время один из величайших султанов Туркестана, в качестве посланника ко двору прибежища благоденствия, владыки обоих миров, повелителя людей и дивов — да пребудут над ним самые искренние молитвы и самые почтительные благословения!— отправил одного из курдских вельмож по имени Буг-дуз, отвратительного на вид, с обличьем дива, безобразного лицом и с черной кожей, и засвидетельствовал чистоту веры и искренность помыслов [своих].

Когда этот омерзительный на вид посол предстал пред августейшими очами его святейшества благодетеля рода человеческого, [он] возымел отвращение к внешним и внутренним качествам его и изволил спросить, какого рода он и племени. “Из народности курдов”,— ответствовал тот. [И] сказал тот достойный: “Да не споспешествует всеславный и всевышний Аллах удаче этого народа, иначе погибнет мир от руки их”.

С этого дня уже высшая власть и верховное владычество не доставались этому племени, за исключением пяти родов, которые претендовали на султанский титул и трон и иногда пользовались правом чекана своей монеты и поминовения в хутбе своего имени. Продолжительность их правления соответствовала божественному предопределению, и обстоятельства каждого из них будут упомянуты на своем месте, если это будет угодно всевышнему Аллаху.

Поскольку у курдов нет единого всепризнанного правителя, большинство их люди бесстрашные, отчаянные и жестокие, [87] так что за незначительную провинность они причиняют много вреда. Цена крови за полноценного мужчину установлена в одну девушку либо в одного коня или в две-три головы скота. Плата за повреждение руки, ноги, глаза, зуба не столь значительна.

/18/ В соответствии с законом, [установленным] пророком, — да благословит его Аллах и да приветствует!— они берут четырех жен да к ним еще четырех рабынь. По господнему изволению они имеют многочисленное потомство, так что, не будь среди них резни, несомненно государство Ирана да и весь мир испытывали бы голод и дороговизну из-за великого множества курдов. Аллах поступает так, как пожелает, и повелевает то, что ему угодно. Стихотворение:

Творение прекрасно в своем первозданном виде,
Глаз, заметивший недостаток, сам в этом повинен.

Среди правителей Курдистана те, чьи ашираты и племена многочисленны и могучи, носят имя [своего] аширата, как то: [правители] хаккарл ⁷³, сорана, бабана и арделана ⁷⁴. Правители, владетели крепостей и местечек, были названы по тем крепостям, например: правители Хасанкейфа, Бидлиса, Джезире, Агила и т.д.

Поскольку вилайет Курдистана и Луристана является страной гор и лесных чащ, урожаи там [невелики] и не могут удовлетворить нужды населения. Поэтому по сравнению с жителями других вилайетов племена курдов проживают в трудностях и заботах. И без подобия преувеличения и предубеждения [можно сказать]: они люди невзыскательные, так что большинство простого парода живет просяным хлебом и не обивает порогов обладателей власти и могущества в поисках хлеба пшеничного, ради богатства и положения.

Великие султаны и славные хаканы не притязали на страну и вилайет их, всецело довольствуясь приношениями, покорностью и обязательством принимать участие в [их] военных действиях и походах, и не пытались завоевать их. А если некоторые из султанов и устремляли все старания на завоевание и покорение Курдистана /19/ и переносили неописуемые [88] трудности и лишения, то в конце концов они раскаивались и снова передавали [те земли их] хозяевам. Подобная [участь постигла] области Грузии, Шеки ⁷⁵, Ширвана ⁷⁶, Талыш ⁷⁷, оба Гиляна ⁷⁸, Рустемдар ⁷⁹ и Астарабад ⁸⁰, которые расположены на севере Ирана напротив Курдистана.

Большая часть Курдистана входит в третий и четвертый климаты ⁸¹, за исключением нескольких удаленных местечек, которые мудрецами отнесены к пятому климату.

Сколь наше васитское перо с помощью чернил избавилось от написания предисловия [к этой] книге, в соответствии с порядком, принятым в оглавлении, мы переходим к изъяснению событий, [о которых рассказывается] в разделе первом. Полустишие:

Да будет он одобрен знатными и простым народом [всего] мира.

Аминь. [89]

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ

О правителях Курдистана, которые вознесли знамя султаната и которых историки отнесли к государям

[Раздел] состоит из пяти глав

ГЛАВА ПЕРВАЯ

О правителях Диарбекира и Джезире ⁸³

В зерцале блистающих как солнце разумов просвещенных мудрецов отразится такое утверждение, что первым султаном из курдов, который правил в Диарбекире и Джезире, был Ахмад б. Марван. Во времена Кадира 'Аббаси ⁸⁴ в делах его наступил полный расцвет, так что Кадир поименовал его Наср-аддаула. Прожил он восемьдесят лет, из которых пятьдесят два года, сопутствуемыи преуспеянием и удачей, управлял Диарбекиром и Джезире. Он направил посла к султану Тугрул-беку Салджуки ⁸⁵ и засвидетельствовал чистоту намерений и искренность помыслов [своих]. Среди подарков, которые он послал [султану], был один /20/ рубин, купленный им за огромную сумму у султанов Дайлама ⁸⁶. В числе его везиров были Фахраддаула б. Джахир, ставший позднее везиром аббасидских халифов, и Абу-л-Касим Магриби.

В конце концов в 453 (1061) году в положенный судьбою срок он умер. Рассказывают, у него было триста шестьдесят наложниц, каждую ночь он проводил в обществе одной из них, и за год ему не приходилось с одною сожительствовать дважды.

После смерти отца за дело правления взялся Наср б. Насраддаула и благодаря стараниям везира Ибн Джахира он правил целых двадцать один год. Между ним и его братом: [90] произошли столкновения; он наследовал отцу в Майяфарикине, а Са'ид — в Амиде. Умер он [в месяце] зу-л-хиддже 472 (май 1080) года.

Са'ид б. Насраддаула Ахмад

Долгое время он был наместником Амида, проявляя к бедным и беззащитным бесконечное сострадание и милосердие. Во времена его раийяты и служилый люд почивали в колыбели мира и согласия. Умер он в 464 (1072-73) году.

Место отца заступил Мансур б. Наср. б. Насраддаула Ахмад. Позднее он потерпел поражение в войне с везиром Фахраддаула б. Джахиром и был захвачен Джагармашем — начальником мосульского войска. [Тот] держал его в доме одного еврея в Джезире. В [месяце] мухарраме 489 (январь 1096) года он умер, и с ним закончилось правление этой династии, четыре представителя которой царствовали девяносто один год.

ГЛАВА ВТОРАЯ

О правителях Динавера и Шахризура, поименованных Хасанвайхидами

Да не окажется стертым со скрижалей разума исследователей событий /21/ исходных и конечных и солнцеподобной мысли летописцев деяний малых и великих, что, по общему мнению историков, Хасанвайх Хусайн ⁸⁷ был современником Рукн-аддаула б. Бувайха Дайлами ⁸⁸. Во времена его в делах Хасанвайха наступило полное процветание, но на благодеяния он ответил неблагодарностью и [в отношениях с] Рукнаддаула ступил на путь мятежа. Это побудило [Рукнаддаула] в 359 (968-69) году послать против него своего везира Ибн ал-'Амида ⁸⁹ с большим войском, но Хасанвайх, прибегнув к помощи посредников, с миром повернул те войска обратно.

И рассказывают, был он обладателем несметных сокровищ и богатств, из которых ежегодно значительную сумму [91] жертвовал на подаяния, следуя путем, начертанным всеславным и всевышним богом. Умер он в субботу третьего [дня] месяца раби' ал-аввала 369 (28 октября 979) года.

Бадр б. Хасанвайх

После отца он стал правителем и к 388 (998) году настолько возвысился, что диван Багдада пожаловал ему почетное звание Насираддаула. Все крепости, горы и равнины от Динавера до Ахваза, Хузистана, Боруджирда ⁹⁰, Асадабада ⁹¹ и Нехавенда ⁹² принадлежали ему. Позднее, в 405 (1014-15) году, он пошел на крепость Кусджад ⁹³ и осадил здешнего правителя Хусайна б. Майсура. Но столь суровой выдалась зима и так велико было желание его войск прекратить осаду, что он не устоял и в конце концов отступил. В это время на него напало племя из Джузгана ⁹⁴, и он обратился в бегство.

Хилал б. Бадр

Отношения с отцом у него были не слишком хорошие, и в том же 405 году меж ними началась война. В конце концов в сражении с везиром Фахралмулком он был захвачен в Багдаде /22/ и заключен в тюрьму. Когда Джалаладдаула б. Баха'аддаула б. Азудаддаула б. Рукнаддаула ⁹⁵, в то время правитель Багдада, прослышал, что владетель Хамадана Шамсаддаула б. Фахраддаула б. Рукнаддаула Хасан б. Бувайх ⁹⁶ возымел желание захватить владения Бадра, он освободил Хилала из заточения и направил его в наследственный удел, снабдив войсками и оружием. В месяце зу-л-хиддже 405 (июнь 1015) года между ним и Шамсаддаула произошло большое сражение. В той битве Хилал не устоял пред блеском меча Шамсаддаула и от руки алчущих крови храбрецов увидел [занимающиеся над ним] сумерки смерти на горизонте заката. [92]

Тахир б. Хилал

Отец его еще был в заточении в Шахризуре, когда он укрылся там из страха перед своим дедом. Некоторое время спустя он вторгся в пределы дедовских владений и был схвачен Шамсаддаула. В 406 (1015-16) году он был освобожден и в том же году погиб от руки Абу-ш-Шавка.

Бадр б. Тахир [б] Хилал

Согласно повелению Ибрахим Нийала ⁹⁷ в 438 (1046-47) году он стал независимым правителем Кумыша ⁹⁸ и Динавера.

Абу-л-Фатх Мухаммад б. Айар

В течение двадцати лет он оставался правителем Хулвана ⁹⁹ и в 401 (1010-11) году переселился из [этого] временного обиталища в мир вечности. Он происходит из другого курдского племени и не принадлежит к внукам и потомкам Хасан-вайха, но историки отнесли его к правителям Динавера и: Шахризура. Резиденциями его были Кумыш и Шахризур.

Абу-ш-Шавк б. Мухаммад б. Айар

Его почетный титул Хусамаддаула. В 421 (1030) году он завладел вилайетом Кума ¹⁰⁰. Он постоянно враждовал с братьями и в конце концов в 437 (1045-46) году умер.

/23/ Его брат Мухалхал по прозванию Абу-л-Маджид в 442 (1050-51) году отправился на службу к Тугрул-беку Салджуки. Он приложил большое старание для освобождения своего брата Сурхаба, пребывавшего в заточении. Просьба его была! удостоена приятия.

Сурхаб б. Мухаммад

Освобожденный Тугрул-беком из заточения, он отправился в княжество Махки ¹⁰¹ и проживал там. В 439 (1047-48) [93] году из-за смуты среди его племен он был схвачен и отвезен к Ибрахим Нийалу, и Ибрахим ослепил его.

Са'ади б. Абу-ш-Шавк

Он был схвачен своим дядей Сурхабом и пребывал в заточении в его крепости, пока сын Сурхаба Абу-л-Аскар после смерти отца не освободил его. В 444 (1052-53) году с могучим войском, [предоставленным ему] Тугрул-беком, он отправился в Ирак Арабский и взял в плен своего дядю Мухалхала.

Некоторое время правителем вилайета Шахризура и Кума был Сурхаб б. Бадр б. Мухалхал по прозвищу Абу-л-Фаварис, известный [еще] под именем Абу-ш-Шавка. В 495 (1101-02) году он завладел крепостью Джекандеган ¹⁰², которая на некоторое время была им потеряна. Был он обладателем несметных богатств и сокровищ и умер в [месяце] шаввале 500 (1107) года.

Абу-л-Мансур

После отца он стал правителем. В продолжение ста тридцати лет власть принадлежала тому роду.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

О правителях [династии] Фазлуйидов ¹⁰³, получивших известность как Большие Луры

В Зубдат ат-таварих упоминается, что наименование того народа лурами имеет свою причину. Причина эта такова: в вилайете Манруд ¹⁰⁴ есть селение, которое называют Курд. В тех пределах находится некое ущелье, /24/ именуемое на языке луров Кул, а в том ущелье есть местность, называемая Лур ¹⁰⁵. Поскольку произошли они в основном оттуда, то и назвали их лурами. Передают и другие версии, но, по мнению [94] [сего] несчастного (Т. е. автора этих строк.), [те] суждения были безосновательны, он их в этом сочинении не приводит.

Вилайет Луристана состоит из двух частей — Лура Большого и Лура Малого, в связи с тем что около 300 (91.2-13) года там одновременно правили два брата. Правитель Лура Большого именовался Бадром, правителя Лура Малого звали Абу Мансур. Продолжительным оказалось правление Бадра, и, когда он умер, власть перешла к его внуку Насираддин Мухаммеду б. Хилалу б. Бадру. Должность своего везира [Насираддин Мухаммад] препоручил Мухаммад Хуршиду. В 500 (1106-07) году около четырехсот курдских семейств из Джабал ас-Самака ¹⁰⁶ в Сирии предпочли покинуть родные места из-за разногласий, возникших у них с главою их племени. Они. прибыли в Луристан и поселились среди сторонников Мухаммад Хуршида как их подданные.

Однажды внук Мухаммад Хуршида, который был везиром страны и в его окружение (Букв, “в его свиту”.) входили курды, призвал их [к себе] и устроил пиршество. Когда разносили жаркое, перед Абу-л-Хаеавом Фазлави, [что был] их предводителем, поставили бычью голову. Тот принял это за добрый знак и сказал своим подчиненным: “Мы станем главою этого народа”.

У Абу-л-Хасана был сын по имени 'Али. Однажды, взяв с собою собаку, отправился он на охоту. По дороге повстречалось ему некое сборище, и произошла ссора. Те люди так избили 'Али, что он упал, потеряв сознание. Посчитав его умершим, они за ноги перетащили его в какую-то пещеру.

/25/ Собака 'Али поспешила вслед за теми людьми, а когда наступила ночь и все заснули, укусила предводителя той шайки за testicula, так что тот умер. Собака вернулась домой. Слуги 'Али, увидев собачью пасть, перепачканную в крови, поняли, что случилось несчастье. Собака пустилась в путь, и они побежали вслед за нею, пока не добрались до той пещеры, где лежал 'Али. Они принесли его домой и лечили, пока, тот не выздоровел. [95]

Сразу же после смерти 'Али сын его Мухаммад направился на службу к Салгуридам ¹⁰⁷, что были тогда правителями Фарса, хотя и не имели падишахского титула. Своею храбростью снискал он к себе беспредельное уважение. После его смерти сын его Абу Тахир — юноша, наделенный мужеством, избрал служение атабеку Сункуру. В то время атабек Сункур враждовал с правителями Шебангаре ¹⁰⁸. Он направил против (В тексте — “на помощь” что явно противоречит смыслу. Более правильным представляется чтение “на войну” ) них Абу Тахира с большим войском. Абу Тахир одолел врагов и с победой возвратился в Фарс. Атабек Сункур похвалил его и сказал: “Проси у меня что пожелаешь”. Абу Тахир испросил коня из собственных [конюшен атабека]. Атабек Сункур выполнил его просьбу и сказал: “Пожелай еще что-нибудь”. Абу Тахир испросил атабекское клеймо, и эта просьба его была встречена благосклонно. “Требуй еще”, — приказал атабек. “Коль будет на то позволение, — сказал Абу Тахир, — отправлюсь в Луристан и покорю тот вилайет для атабека”. Атабек отнесся одобрительно к этим словам и отправил на Луристан большое войско под его предводительством.

Абу Тахир б. Мухаммад б. 'Али б. Абу-л-Хасан Фазлави

Заручившись поддержкой атабека /26/ Сункура, он подошел к границам Луристана и в той стране стал единовластно решать вопросы войны и мира, кары и помилования. Но душу его объяло страстное желание [добиться] независимости, и он повелел, дабы в народе его величали атабеком. Сыновья его тоже следовали этому обычаю. Таким образом, Абу Тахир и его сыновья были фиктивными атабеками — не настоящими, ибо настоящими атабеками были те эмиры пограничных областей, которым сельджукские монархи поручали [96] детей своих, и они (Букв, “те царевичи”.) называли их атабеками, что означает “отец бек” или “отец эмир”.

Словом, завладев Луристаном, в 550 (1155-56) году A6v Тахир выступил против атабека Сункура, который оказал ему покровительство. Затем, провластвовав какое-то время независимо, в конце концов отправился он в потусторонний мир, оставив на память пять сыновей: 1. Хазарасба, 2. Бахмана, 3. 'Имададдин Пахлавана, 4. Насратаддин Илвагуша и 5. Кызыла.

Атабек Хазарасб

В соответствии с завещанием отца и благодаря поддержке братьев и знати он стал независимым правителем Луристана. Во времена его страна луров стала предметом зависти райских садов, и по той причине к нему присоединилось много народа из Джабал ас-Самака в Сирии, например племя окайли ¹⁰⁹ из потомков 'Укайла, сына Абу Талиба, племя хашими из потомков Хашима б. 'Абд Манафа ¹¹⁰ и другие различные племена ¹¹¹ 1. астараки ¹¹², 2. мамакуйе, 3. бахтиари ¹¹³, 4. джа-ванаки, 5. биданийан, 6. замидийан, 7. алани, 8. латванд ¹¹⁴, 9. батванд ¹¹⁵, 10. буазаки, 11. шнаванд, 12. раки, 13. хаки, 14. харуни ¹¹⁶, 15. ашки, 16. гави ¹¹⁷, 17. лирави ¹¹⁸, 18. муйи, 19. бахсафави, 20. каманкаши, 21. мамасти ¹¹⁹, /27/ 22. амлаки, 23. тавайи, 24. кадави ¹²⁰, 25. бадиха, 26, акруд ¹²¹, 27. кулару и другие ашираты и племена, чье происхождение неизвестно. После того как это сборище присоединилось к Хазарасбу и братьям, сила и могущество их возросли. Шулистан ¹²² также был завоеван ими, и дела Хазарасба достигли зенита процветания. В любом месте, которое ему казалось пригодным для обитания и земледелия, он строил деревни и заселял их людьми и не оставил в Луристане и Шулистане ни одного невозделанного места. Пред челом подданных распахнул он врата справедливости и благодеяний, и багдадский халиф послал ему грамоту на правление и халат. Когда же настиг его ангел смерти, он направился в мир вечности. [97]

После смерти отца на престол владычества воссел атабек Такла б. Хазарасб ¹²³, чья родословная со стороны матери восходит к Салгуридам. Когда весть о смерти Хазарасба достигла Фарса, атабек Са'ад Салгури ¹²⁴, движимый злобой, которую он питал к [Хазарасбу] и отцу его, трижды посылал войска в ту страну, и во всех тех битвах Такла выходил победителем.

В 655 (1257) году, когда Хулагу-хан пошел на Багдад, Такла покорно и смиренно отправился на службу к Хулагу-хану, и Хулагу-хан определил его в туман Китбука-нойона ¹²⁵. После завоевания Багдада Хулагу-хан прослышал, что Такла оплакивает гибель халифа и разгром мусульман. Разгневанный Хулагу решил наказать его. [Но тот] узнал о замысле Хулагу-хана и самовольно обратил поводья своих устремлений [в сторону] Луристана.

Хулагу-хан отправил в Луристан Китбука-нойона с другими эмирами схватить Такла. По пути они схватили брата Такла Алб-Аргуна, который /28/ направлялся в ханскую ставку, связали его и вступили в тот вилайет. Такла, находя сопротивление невозможным, укрылся в крепости Манджашт ¹²⁶. Сколько обещаниями и угрозами эмиры ни побуждали его сдаться, все 'было напрасно. В конце концов Хулагу-хан послал ему в знак прощения и помилования свой перстень. Такла поверил тому и покинул крепость. Эмиры доставили его в Тебриз к Хулагу-хану. Такла после расследования проступка и. установления вины был убит, люди его перевезли тайком в Луристан его тело и погребли в селении Дизва ¹²⁷.

Атабек Шамсаддин Алб-Аргун

Когда его брат удостоился мученической смерти, по приказу Хулагу-хана управление Луристаном было пожаловано [Шамсаддину], и за пятнадцать лет справедливостью и правосудием обратил он тот вилайет [в край] населенный и процветающий. По наступлении, естественной смерти он вознес знамя правления в потустороннем мире. После негр осталось два сына: Йусуф-шах и 'Имададдин Пахлаваш. [98]

По приказу Абака-хана ¹²⁸, сына Хулагу-хана, он стал после смерти отца правителем Луристана. Неизменно вместе с двумястами всадниками своей свиты пребывал он при дворе Абака-хана, сына Хулагу-хана, а его наместники являли старание в защите державы и охране страны. В битвах и походах не раз атабек Йусуф-шах оказывал Абака-хану [удостоившиеся] похвал услуги и снискал [государево] благоволение и милость. К нему перешли районы Хузистана и Кухги-луйе ¹²⁹, города Фирузан ¹³⁰ и Джербадакан ¹³¹. Когда умер Абака-хан, атабек оставался на службе у Ахмад-хана, и после славной кончины /29/ Ахмад-хана ¹³² Аргун-[хан] ¹³³ также следовал в отношении Йусуф-шаха обычаю милости и благорасположения. [Аргун-хан] послал его в Исфахан доставить в ханскую ставку начальника дивана Хаджа Шамсаддин Мухаммада. В пути они встретились, поскольку Хаджа [сам] направлялся в ханскую ставку, и прибыли туда вместе. Аргун-хан удостоил [Хаджу] мученической смерти, и один из достойных говорит, оплакивая его смерть. Стихотворение:

С заходом [этого] солнца пролила кровавые слезы вечерняя заря.
Луна расцарапала лик свой, а Венера обрезала косу.

Облачилась в черные одеяния ночь в знак траура,
Утренний ветерок разорвал на себе воротник, тяжко вздыхая.

Атабек Йусуф-шах на закате дней своих с позволения Аргун-хана отправился в Луристан и оттуда поспешил в Кухги-луйе. [Находясь] в дороге, он увидел страшный сон и возвратился обратно. В скором времени, в 684(1285-86) году он умер. После него осталось два сына — Афрасийаб и Ахмад.

Атабек Афрасийаб б. Йусуф-шах

На основании ярлыка Аргун-хана он заступил место отца и, оставив своего брата Ахмада на службе у Аргун-хана, уехал в Луристан. Избрав пагубный путь тирании и несправедливости, под разными предлогами он подверг всех своих [99] прежних наместников наказаниям и притеснениям и наконец предал их мечу насилия. Группа их близких и родственников укрылась в Исфахане. Атабек Афрасийаб направил в Исфахан своего двоюродного брата Кызыла привезти беглецов, которые попадутся ему в руки.

В то время распространился слух о смерти Аргун-хана. Кызыл выступил заодно с Салгур-шахом ¹³⁴, убил некоего Байду, традоначальника Исфахана ¹³⁵, и возгласил хутбу на имя Афрасийаба. Атабек /30/ Афрасийаб, почитая себя независимым государем, поставил на правление в округах своих вельмож. Он твердо решил завоевать резиденцию монгольских правителей и направил через Язак в ущелье Карахруд ¹³⁶ Джамаладдина, сына атабека Такла, с большим войском. Луры встретили там монгольские тысячи и вступили с ними в сражение. Монголы пустились в бегство, а луры, заняв их дома, предались увеселениям и пиршеству. Внезапно возвратились монголы, преисполненные решимости и пыла, и уничтожили войско луров. Рассказывают, что в той схватке одна монголка убила десятерых луров. Когда эта весть дошла до ханской ставки, и Кайхату-хану ¹³⁷ стало ведомо о мятеже Афрасийаба, он послал на Афрасийаба Доладай-эюдэчи с туманом монгольского войска и правителями Лура Малого, которые вместе составляли десять тысяч всадников. После сражения Доладай захватил Афрасийаба в плен и отвез к Кайхату-хану. Благодаря заступничеству Урук-хатун и Падшах-хатун Кирмани ¹³⁸ Кайхату-хан начертал на [списке] его прегрешений знаки всепрощения и вновь пожаловал ему Луристан.

Афрасийаб, оставив своего брата Ахмада при Кайхагу-хане, поспешил в Луристан и без единой на то причины казнил своего двоюродного брата и группу эмиров и вельмож. Когда же повелителем мира стал Газан-хан ¹³⁹, Афрасийабу выпала честь облобызать ковер [его]. Управление Луристаном по установленному обычаю был передано ему. В 695 (1295-96) году, когда Газан-хан направился в Багдад ¹⁴⁰, атабек Афрасийаб в окрестностях /31/ Хамадана еще раз удостоился служить ему. Отмеченный славным государевым благоволением, возвратился он в Луристан. Но в пути повстречался ему эмир [100] Хуркудак, который направлялся из Фарса ко двору Газан-хана. Силой повернул он его обратно и по прибытии ко двору Газан-хана подробно изъяснил неблаговидные деяния Афрасийаба. И такое в том деле явил он усердие, что Афрасийаб был казнен.

Атабек Насратаддин Ахмад б. Йусуф-илах б: Алб-Аргун

После убийства его брата согласно повелению Газана он отправился в Луристан и воссел на трон управления. Распахнув врата справедливости и правосудия, очистил он чело жителей тех областей от пыли насилия и притеснения. В занятиях делами святого шариата явил он похвальное усердие и прожил тридцать восемь лет при [полном] счастье и благоденствии в наследных владениях. В 733 (1332-33) году он умер естественной смертью, и государем в Луристане стал его законный сын Йусуф-шах.

Атабек Рукнаддин Йусуф-шах б. Ахмад

Правил он в Луристане шесть лет и, соблюдая обычай справедливости и правосудия, обращался с подданными в высшей степени милостиво. Умер он шестого [дня] месяца джумада-л-аввала 740 (9 ноября 1339) года, и слуги погребли его в медресе, известном как Рукнабад (Обитель Рукна.).

Музаффараддин Афрасийаб Ахмад б. Йусуф-шах

После смерти отца он возложил на себя венец правителя Луристана. В дни его власти обитаемую [часть] света озарили лучи завоевания от полумесяца знамени эмира Тимура Гургана./32/ Луристан, подобно другим областям Ирана, был им завоеван также ¹⁴¹. В понедельник 23 джумада-л-ахира 795 [101] (7 мая 1393) года вилайет был пожалован [Афрасийабу], после чего он умер. Атабек Пашанг б. Йусуф-шах Он пришел к власти после дяди [по отцу] и умер через несколько лет правления. После его смерти корону преемственности возложил на себя его сын Ахмад. Но во времена его Луристан опустел и обезлюдел. Сын Ахмада Абу Са'ид правил после его смерти несколько лет и в 827 (1423-24) году умер.

Атабек Шах Хусайн б. Абу Са'ид б. Пашанг б. Йусуф-шах

Провластвовав некоторое время, в 827 (1423-24) году он погиб от руки Гийасаддина б. Кауса б. Хушанга б. Пашанга. Мирза Султан Ибрахим, сын Мирза Шахруха ¹⁴², направил на Гийасаддина войска и изгнал его из той страны. Никто другой из того рода не узрел лика власти. Стихотворение:

Не привязывайся сердцем к старой кокетке — [этому] миру,
Ведь это невеста, обрученная со многими женихами.