Ныне никто не сомневается, что события, происходящие на Ближнем Востоке, сыграют важнейшую роль в судьбе курдского народа. Турецкий истеблишмент озабочен возможностью падения баасистского режима в Сирии, последствием которого туркам автоматически видится приобретение Сирийским Курдистаном политического статуса, с последующим неизбежным влиянием этого факта на турецких курдов. При этом, в общем, никто не сомневается, что крушение сирийского режима и возникновение курдской автономии (возможно полунезависимой, как в Ираке) – неизбежное дело ближайшего будущего. Однако кроме Сирии, курды проживают также в Иране, режим которого также не обещает особой долговечности – можно не сомневаться, что он не переживает ближайшего десятилетия, а с крушением хомейнистского режима, иранские курды с их опытом и традициями национальной борьбы несомненно завоюют статус, близкий статусу их иракских собратьев. В такой ситуации, Иракский, Сирийский и Иранский Курдистан окажутся тесно связанными между собой политическими субъектами, так что курды Эрбиля, Мехабада и Камышлы будут тяготеть друг к другу более, чем к Дамаску, Тегерану и Багдаду. При этом Эрбиль, в качестве столицы устоявшегося курдского государственного образования, скорее всего будет играть ведущую роль, являясь консолидирующим центром этого союза.

       Более сложны перспективы самой большой части Курдистана – именно Турецкого Курдистана, хотя общий тренд в Турции также очевиден и благоприятен для курдов. Начиная с 2002 года Турция медленно, с задержками и рецидивами, но все-таки достаточно последовательно и неуклонно расстается с наследием кемализма. Плотиной на пути радикальных перемен до сих пор оставалась конституция, принятая военными после переворота 1980 года и в числе прочего провозглашающая за армией право вмешиваться в политический процесс. Несовместимость этой конституции с европейскими демократическими ценностями, приверженность которым декларирует Анкара, была очевидна изначально, но только сейчас вопрос о ее пересмотре встал вплотную, при чем необходимость этого пересмотра, в целом, превращается в предмет консенсуса в турецком обществе. В этом отношении, важную роль должны сыграть предстоящие парламентские выборы: Партия справедливости и развития категорически намерена пересмотреть Конституцию в случае, если получит электоральный мандат. Судя по всему, за этим дело не станет: социологические опросы показывают, что АКП в целом сохранит нынешний уровень представительства в парламенте (ныне он составляет 47%). При этом курдская Партия мира и демократии (БДП) в парламент не пройдет ввиду невозможности преодолеть 10-процентный порог (опросы обещают ей 6-7% в общетурецком масштабе), но имеет хорошие шансы провести от курдских провинций ряд независимых депутатов. Если бы не препятствие порога, БДП могла бы иметь примерно 40 депутатов в 550-местном парламенте и являлась бы достаточно заметной силой. Между тем снижение этого, откровенно недемократичного, порога – общее требование большинства политических сил Турции, и по всему видно, что новая конституция его заметно сократит и, следовательно, 4 года спустя курдская фракция станет играть видную самостоятельную роль в политической жизни страны, тем более, что в таком парламенте какой-либо одной партии набрать подавляющее большинство голосов будет уже проблематичным, и неизбежно возникнут коалиции, в которых свою роль будут играть и курды. Следует также отметить, что курды составляют не менее четверти населения Турции, и при условии, что их партии смогут мобилизовать свой электорат, они в принципе способны получить до 100 мест. Разумеется, главным условием этого было бы единство в самой курдской среде, но в этом отношении проглядываются очень обнадеживающие тенденции: ведущие курдские политические силы отказались от былых претензий на монопольное представительство национальных интересов и организовали широкую коалицию всех патриотически настроенных сил, объединившую БДП, ХАК-ПАР (стоящую на автономистской платформе) и КАДЕП (социалисты-федералисты), в результате чего, например, среди поддерживаемых коалицией независимых депутатов есть и курдский националист "классического" типа Шарафеддин Эльчи, и связанный с исламскими кругами Алтан Тан. Последнее особо впечатляет на фоне того, что до сих пор курдские национальные партии сильно теряли в поддержке традиционалистских и религиозно настроенных масс, прокламируя свою приверженность левой идеологии – чем пользовалась АКП, подбирая весь религиозный электорат.

       Наряду с усилением роли курдов в системе центральной власти Турции, другим неизбежным процессом является усиление курдов на местах. Это связано, в свою очередь, с наступившим в Турции осознанием исчерпанности централистской системы управления и необходимости перехода к европейским стандартам местного самоуправления, предполагающим передачу муниципалитетам и вообще коммунальным властям значительную часть властных полномочий. При условии же адекватного представительства курдов в центральной системе власти, широкой местной автономии и ликвидации военной опеки, предоставление Турецкому Курдистану национально-территориальной автономии превратится из достаточно абстрактной фантазии, каковым она является теперь, в конкретный политический лозунг завтрашнего дня. Особенно при учете того обстоятельства, что связи между Турецким Курдистаном и курдами Ирака, Сирии и Ирана будут все более крепнуть в условиях глобализации, снятия пограничных препятствий и отмены политических ограничений, накладываемых ныне Тегераном и Дамаском. Тем более, что (как показывает пример Иракского Курдистана) сама Анкара как экономически, так и политически заинтересована в экспансии своего капитала в соседние страны и следовательно будет делать все возможное для облегчения двусторонних связей.

       Таким образом, 2010-2020-е годы, скорее всего, станут переломными в длительной истории курдского вопроса, заложив фундамент Большого Курдистана. То, что в исторической перспективе курды не могут вечно оставаться многомиллионной нацией без государства – в общем было очевидно всегда; однако только теперь явственно проступают сроки и конкретные формы, в которых найдет свое разрешение застарелый курдский вопрос.

http://kurdistan.ru/2011/05/19/articles-10495_Kontury_Bolshogo_Kur.html