2010-12-16 Юрий Набиев, Kurdistan.Ru

     Мы знаем, что есть народы, в жизни которых диаспора играет огромную роль. Евреи на протяжении двух тысячелетий существовали только в диаспоре. В жизни армянской нации, диаспора на протяжении столетий также играла первостепенную роль по сравнению с армянами собственно Армении. В странах, прежде всего, Тихоокеанского региона огромное значение играет китайская диаспора. Курдская диаспора, конечно, далеко отстает от еврейской, армянской и китайской по опыту диаспоральной жизни и организованности, что объясняется недавним возникновением курдской диаспоры.

     Фактически, курдская диаспора возникла на протяжении последнего полстолетия, т.е. на памяти ныне живущего поколения. Ее основу первоначально составляли экономические мигранты из Турецкого Курдистана, т.е. люди в целом из низшего класса, с традиционной культурой и невысокого уровня образования, маргинализованные  в результате попадания в чуждую социокультурную  среду – естественно, такой "человеческий материал" не был расположен к тому, чтобы быстро структурироваться и принять формы "диаспоральной" жизни, процветающие у "старых" диаспор. Силой, которая структурировала рассеянных по Европе курдов и превратила их в "полноценную" диаспору, явилась Рабочая Партия Курдистана. В этом ее несомненная и громадная историческая заслуга перед курдским народом.

     После 1975 года, к экономической эмиграции прибавилось несколько волн политической эмиграции: Произошедшие почти синхронно военный переворот в Турции и поражение курдского восстания в революционном Иране "переместили" в Европу интеллектуальную элиту Турецкого и Иранского Курдистана. Саддамовские репрессии и, в особенности, Великий исход 1991 года привели на Запад волну беженцев из Иракского Курдистана. Последние имели свои формы политической организации, но также ориентированные более на вопросы борьбы в Курдистане, нежели на собственно диаспоральную деятельность. Однако мало-помалу в жизнь начало входить второе поколение диаспоры – дети эмигрантов, выросшие в странах пребывания и интегрированные в их общество. Вступив в возраст жизненной активности, они начинают все более и более заметно участвовать в общественной, экономической и политической жизни этих стран, и свидетельством роста их влияния являются последние выборы в Швеции, когда пять представителей вошли в парламент Швеции; вообще сегодня во многих парламентах европейских стран есть представители курдов, в том числе в Англии, в Голландии, а на региональных уровнях и в других странах. По всему видно, что эти тенденции будут нарастать и увеличиваться, а это означает, в числе прочего, появление на Западе массового "курдского лобби", по образцу лобби еврейского, армянского, турецкого и др.

     Параллельно с усилением курдской диаспоры в странах Запада, наблюдался и ее количественный рост в арабских странах, в частности в ОАЭ, и особенно Ливане. Особняком стоит российская диаспора, о которой здесь необходимо сказать несколько слов.

     История курдской диаспоры бывшего СССР – самая длинная, и с некоторой точки зрения ее можно считать старейшей из курдских диаспор. Правда, с более строгой точки зрения, Закавказский регион вплоть до появления "железного занавеса" являлся естественным продолжением региона Переднеазиатского, а это значит, что курды, оказавшиеся в начале XIX века на территории Российской империи, не являлись диаспорой в собственном смысле слова, а лишь естественным "продолжением" населения Курдистана. Курды проживали там компактно, ведя традиционное земледельческое и кочевое хозяйство – следовательно, никак не могут быть названы "диаспорой" в строгом смысле слова. Первая группа курдов, которая была поставлена в собственно диаспоральные условия, были езиды, бежавшие в Армению (а оттуда частично переместившиеся в Тбилиси) после геноцида 1918 года в Турции. Оторванные от традиционного образа жизни, помещенные в новую для них городскую среду, езиды для приспособления к ней были вынуждены вырабатывать типично "диаспоральные" навыки. Со временем в городскую жизнь стало входить все больше и больше получивших образование курдов-мусульман, однако в условиях тоталитарной системы была невозможна их самоорганизация (в отличие от езидов, организации которых способствовали религиозные институты) – и только в эпоху перестройки, курдская диаспора начала формироваться в институциональном смысле.

      Вообще, следует заметить, что советская эпоха оказалась для российских курдов очень неоднозначной. С одной стороны – мы видим насильственные депортации закавказских курдов в Сибирь и Среднюю Азию в эпоху Сталина. С другой – эта эпоха отличалась резким повышением образовательного уровня курдов (не просто при активной поддержке, но и преференциях со стороны власти), что привело к появлению широкого слоя советской курдской интеллигенции. Неоднозначной была и собственно национальная политика в отношении курдов. Следует напомнить, что в Советском Союзе, где общественная самодеятельность не допускалась, каждый этнос имел набор прав и привилегий в зависимости от своего административного положения в советской системе (титульная нация союзной республики, автономной республики, автономного края или округа); курды такого административного положения не имели. Этим, а также внешнеполитическими факторами, объясняются довольно разнообразные извивы политики советских властей в их отношении. В 20-е – первой половине 30-х гг. наблюдаются активные попытки "поднимать" и развивать курдов, как впрочем и другие национальные меньшинства – создается курдский алфавит на основе латиницы, курдские школы, книги, газеты и т.п., а в Азербайджане дело едва не доходит до появления курдской автономии. Примерно, с 1937 года начинается эпоха репрессий. После смерти Сталина, наступает "оттепель" и для курдов: центром курдской жизни становится Ереван, там возобновляется курское радио, курдская газета "Риа Таза" и т.п. Москва была тем более заинтересована в такого рода политике, что как раз в это время в Курдистане начинается подъем национального движения, вылившийся в Сентябрьское восстание; на волне интереса к курдам, фактически в административном порядке организуются курдские исследования, и ученым заказываются работы по истории курдского вопроса, ставшие классикой курдоведения (книги Халфина и в особенности Лазарева). Иным было положение в мусульманских республиках: в Средней Азии культурные потребности курдов игнорировались, в Азербайджане проводилась целенаправленная политика ассимиляции (в частности все курды были записаны в паспортах азербайджанцами).

     Столь же неоднозначным, как советское время, явилась для курдов бывшего СССР и время постсоветское. С одной стороны, рухнул "железный занавес", и курды СССР обрели непосредственную связь со своими соотечественниками в Курдистане и остальной диаспоре. Стала возможной общественная самоорганизация курдов, появление курдских обществ, союзов, национально-культурных автономий и т.п. С другой стороны, курды оказались в числе жертв тех негативных экономических и политических явлений, которые сопровождали распад СССР. Самый крайний и трагический случай – это, конечно, изгнание курдов-мусульман из Армении в ходе армяно-азербайджанского конфликта, а затем и изгнание кельбаджарских курдов в результате Карабахской войны. Экономическая катастрофа, перед лицом которой оказались новые государства Закавказья и Средней Азии, заставила многих курдов и безо всякой войны мигрировать в Россию (а также за границу). Новыми центрами массового проживания курдов оказались Москва, Ярославль и Краснодарский край; также курды большими группами живут в Ставропольском крае, Тамбовской области, менее значительная диаспора – в Сибири и на Дальнем Востоке. Однако на Юге России, как и в Киргизии и Казахстане, курды столкнулись с ксенофобией и погромами. В ходе этих процессов, изменилась и социальная структура курдского общества: его верхушку, наиболее влиятельную часть стала составлять уже не только интеллигенция (положение которой с потерей государственной поддержки было резко подорвано, а социальный статус понизился), но и бизнесмены. Из представителей современной курдской элиты России следует назвать известного дрессировщика Азиза Аскаряна, певицу Зару, бизнесмена и государственного деятеля Зелимхана Муцоева. Интересно отметить, что в организации курдской диаспоры большую роль играет РПК (и аффилированные с ней структуры). Другие курдистанские партии также проявляют активность, но гораздо меньшую, чем представители РПК. Эти партии, однако, определяют политическую жизнь курдской диаспоры, организуя митинги и демонстрации в основном в поддержку курдов Большого Курдистана.

      Специфической внутренней проблемой курдской диаспоры в России, а равно Грузии и Армении, является езидский вопрос. В отличие от других диаспор, в этих диаспорах значительную (а в Армении исключительную) роль играют именно представители езидской религии, часть которых не принимает курдской идентичности и упорно считает езидов отдельным этносом. Безусловно, это имеет свои исторические корни, которые уводят в средневековую вражду между курдами-езидами и мусульманами (по-своему естественную для эпох, когда царила исключительно религиозные, а не национальные идентичности) вылившуюся в дикие зверства 1918 года. Воспоминания об этих событиях явились "родовой травмой" езидской диаспоры в России, которая остро переживалась на протяжении ХХ века и, разумеется, не способствовала взаимопониманию между курдами-езидами и мусульманами. С падением СССР, в курдской среде остро схлестнулись идеологии курдского национализма и езидской этнической идентичности. К этому следует добавить, что носительницей первой в начале 90-х годов выступала в основном РПК. "Езидистская" идеология отвечала интересам лидеров езидских сообществ, заинтересованных в том, чтобы безраздельно доминировать в своих группах. Наконец она поддерживается извне, особенно в Армении, власти которой, судя по всему, считают политически выгодным для себя "оторвать" успешно ассимилировавшихся с армянами армянских езидов от курдов и превратить их в лояльную группу в рамках армянской (а не курдской) нации. Распространение информации о ситуации в Большом Курдистане вырывает езидов бывшего СССР из замкнутого мирка, в который их хотели бы загнать некоторые их лидеры, и более тесная связь с езидами Курдистана и прежде всего езидским духовным руководством, которое как известно твердо считает езидов религиозной группой в рамках курдской нации, может со временем поставить точку в этом споре, обеспечив победу за сторонниками курдского национализма.

     Этот последний вопрос подводит нас к такому важному моменту, как единое общекурдское информационное пространство. Оно возникло на рубеже XX-XXI веков, с распространением интернет-, спутниковых и мобильных технологий, придав жизни курдского общества новое качество. Грани между курдами диаспоры, стран, разделивших Курдистан, и наконец полунезависимого Курдистанского региона стремительно стираются, что оказывает революционизирующее действие на сознание: курды диаспоры, даже родившиеся в ней, чувствуют свою непосредственную связь с Большим Курдистаном, жители забытых Богом областей где-нибудь в глубине Турецкого Курдистана теперь могут ежедневно общаться с соотечественниками из Берлина и Амстердама, читать например сайт Курдского института в Париже, и т.д., и т.п. Курдские интернет-cайты организуют общение и информирование, обмен идеями; сайты на других языках – англоязычные, для бывшего СССР русскоязычные – также служат для общения курдов диаспоры, одновременно знакомя с курдским вопросом всех интересующихся в этих странах. Я помню, как каких-то 20 лет курд, приехавший в Тбилиси из Турции, был поражен, услышав на улице курдскую речь: "но ведь это же запрещенный язык!". Теперь подобная реакция уже невозможна не только потому, что в самой Турции появилось курдское телевидение (отметим, во многом как ответ на спутниковый курдский телеканал Рож-ТВ в Европе, который, по мнению некоторых, является проектом РПК). Гораздо более важно, что курды Турции теперь ясно знают, как живут их соплеменники в других странах, и потому даже самые отсталые из них не могут воспринимать свое положение в Турции как нечто естественное.

       И в заключение, хотелось бы кратко сказать о задачах, стоящих перед курдской диаспорой. Несомненно, первостепенной такой задачей является создание некоего общекурдского органа. Если взять пример других диспоральных народов, то у армян роль организатора диаспоры играет партийная структура – партия "Дашнакцутюн". Эту модель попыталась воспроизвести РПК, однако, поставленной цели до конца так и не достигла.

      Партии иранских и иракских курдов сознательно также не ставили себе задачу объединить диаспору и стать выразителями общекурдских интересов. Более подходящим для курдов, возможно, является пример еврейской Сионистской федерации. Федерация, основанная Теодором Герцелем, объединяла самые разные еврейские группы и партии, начиная от социалистов и кончая религиозно настроенными правыми, при условии принятия ими основного постулата сионизма – о необходимости еврейского государства. Ради этой цели, были созданы Еврейское агентство и Еврейский банк и осуществлялась активная лоббистская деятельность, в конечном итоге принесшая результаты в виде Декларации Бальфура. На наш взгляд, по этому образцу, курдам также следует создать некую федерацию курдских организаций — Всемирный Курдский Конгресс, с собственными исполнительными органами и собственным бюджетом, которая бы осуществляла координацию организаций диаспоры, вела активную лоббистскую деятельность и находилась примерно таких же связях с Курдистанским регионом Ирака, в каких современные еврейские организации находятся с Государством Израиль. Естественно, для этого следует приложить усилия не только самой диаспоре, но и Эрбилю, который вообще не должен забывать, что ныне он – не просто центр иракских курдов, а фактически столица курдского национального государства, и потому политическим центром для всего Курдистана и всех курдов мира. В связи с этим, Региональному правительству Курдистана следовало бы создать особый директорат по делам соотечественников, по образцу всех государств, обладающих более или менее значимой диаспорой. В связи с этим следует отметить, например, что Курдистан нуждается в квалифицированных кадрах; согласно данным ЮНЕСКО для подготовки одного специалиста необходимо около 300 тысяч долларов, а в диаспоре, особенно постсоветской, большое количество курдских специалистов, которые хотели бы и могли бы работать в Курдистане, если их туда пригласят. Одним из направлений деятельности этого директората в отношении, особенно, России могла бы стать организация паломничества российских езидов в главную езидскую святыню – Лалеш, который каждый езид обязан посетить хотя бы раз в жизни. В целом следует подчеркнуть, что объединение курдской диаспоры под эгидой (внепартийной) курдской государственной власти в Эрбиле откроет перед курдами новые блестящие горизонты.

http://www.kurdistan.ru/index.php?m=read&a=8940