В 1996 г. в городе Тегеране — столице Ирана была издана книга иранского историка Джаафар Мехди Ния «Премьер-министры Ирана. Политическая жизнь Кавам-ас-Солтане», в которой рассказывается о казни 31 марта 1947 г. руководителей Курдской Республики Мехабад (22 января —17 декабря 1946 г.).
После нападения иранской армии солнце этого правительства, а также Демократического фронта Азербайджана закатилось, и коалиция распалась. Армия еще раз заняла Мехабад. Садр Кази, как депутат национального меньшинства меджлиса 14-го созыва, был связан с Кавам-ас-Солтане и постоянно прилагал усилие в Тегеране, чтобы спасти от наказания брата и племянника, т.е. Сейфа Кази и Кази Мухаммеда. Возможно, по этой причине компетентные органы в Тегеране были свидетелями тайной борьбы между аппаратом премьер-министра и Генеральным штабом армии, во главе которого стоял Рази Ара. Рази Ара и другие руководители армии считали, что Садр Кази также был замешан в событиях в Курдистане.
Наконец, в Тегеране стало известно, что, что усилия Садра Кази остались тщетными. Сообщение, которое было опубликовано в газетах, было следующим: «В связи с тем, что господа Кази Мухаммед и Сейф Кази дали показания в суде, необходимо также допросить и господина Садра Кази. Он уже направился в Мехабад». Однако интрига состояла в следующем: перед тем как стражники генерала Дафтари вошли в дом Садра Кази, он, т.е. Садр Кази, срочно прибыл в здание министерства иностранных дел, т.е. место пребывания Кавама-ас-Солтане. Там он попросил премьер-министра спасти его. Тот заверил Садра Кази, что не позволит, чтобы его отправили в Мехабад, потому что по прибытии в Мехабад его казнят.
Кавам-ас-Солтане сказал ему: «Вы знаете, что заявление военных очень высокре. Если Вы не поедете в Мехабад, появится непонимание и попользут слухи, что я был связан с Демократическим фронтом Азербайджана. Поэтому будет лучше, если Вы поедете в Мехабад, чтобы смог принять все меры для Вашего освобождения». Садр Кази вынужден был покинуть здания министерства, и в сопровождении охранников генерала генерала Дафтари его повезли в Мехабад.
Суд над руководством Курдистана, несомненно, стал одним из самых удивительных и интересных политических судебных процессов, самым беспрецедентным в современной истории Ирана.
В противовес фактам и аргументированным документам, которые предъявляли обвиняемые в суде, выставлялись только слова и решения, письма и заявления премьер-министра Кавама-ас-Солтане. Садр Кази до последнего мгновения надеялся на Кавам-ас-Солтане, того самого человека, который шестнадцатого азера 1325 (1946) г. сказал в мечете Аббаси в Мехабаде: «Правительство Ирана никогда не сможет воевать на два фронта — в Курдистане и Азербайджане. Мы сможем полноценно использовать Демократический фронт Азербайджана с его помощью подавить правительственные силы. И в этом не следует сомневаться!».
Заседания суда, которые большей частью продолжались по 18 часов, постоянно представляли собой арену защиты и обличений, разоблачений секретов и тайн обоих сторон. Ношение генеральской формы руководством республики Курдистан, изменение цветов национального флага Ирана, отмена символа льва и солнца, поездка руководства партии «Кумле» в Баку и встреча с иностранными генералами, убийство офицеров и солдат иранской армии, обязательство о предоставлении нефтяных концессий иностранцам в соотношении 51 и 49% и, наконец, документы и копии обращений этих обвиняемых в момент их власти, в том числе важные и не отрицаемые факты — все это присутствовало на суде, который легко мог принять против них свое решение.
Суд проходил под руководством полковника Парси Табара и в присутствии прокурора Фиюзи, в дее4 1325 (1946) г. Он осудил на смертную казнь всех трех главных обвиняемых: Кази Мухаммеда, Сейфа Кази и Садра Кази. Однако это решение по различным причинам в то время не было публично объявлено, и возник вопрос обжалования дела. В это время, т.е. до начала кассационного суда, шла тайная борьба. Судьи настаивали на том, кассацирнный суд состоялся в Тегеране. С другой стороны, общая политика, особенно политика Генерального штаба армии в те дни в Иране, состояла в том, чтобы дела слушалось в Мехабаде. Военные хотели, чтобы сила и авторитет армии вновь была восстановлена в этом специфическом районе. Однако Кази выражали желание любым путем отправиться в Тегеран. Почему? Это было вызвано тем, что тогда еще не была раскрыта тайна комментариев и заявлений. В Тегеране воздерживались от этого. Однако следует сказать, что Кази надеялись, что с помощью депутатов национальных меньшинств Меджлиса 14 созыва, часть из которых была избрана и в 15-й созыв, им удастся избежать смерти.
Кази надеялись, что по прибытии в Тегеран они напомнят премьер-министру Кавам-ас-Солтане его обещания, приемы в его честь, которые устраивали в Дербенде. Кази надеялись, что напоминания о встречах в Сегзе и Сара сделают генерала Разм Ара их защитником. Однако Кавам-ас-Солтане и Разм Ара договорились о том, чтобы Кази не оказались в Тегеране. Всеми силами они препятствовали приезду Кази в Тегеран.
Члены кассационного суда седьмого дея 1326 (1947) г. прибыли в Мехабад.
Тайны казни руководителей Демократической республики Курдистан
Прошло более 80 дней, после того, как первичный полевой суд осудил на смертную казнь Кази. Этот приговор обеспокоил многих обвиняемых и руководителей автономного правительства Курдистана. Они надеялись, что военный кассационный суд, который будет организован в Тегеране, или помилует их, или же срок заключения, к которому они были приговорены, будет или аннулирован, или сокращен.
Военный трибунал из Тебриза была уполномочена организовать судебный процесс в Мехабаде. Кассационный суд возглавил полковник Ата при прокурорском надзоре полковника Некузада, а капитаны Сальхджу и Набави были назначены адвокатами обвиняемых, что вызвала обеспокоенность, так как судебный процесс приобретал уже другой характер.
Против Мухаммеда Кази, руководителя партии "Кумле" и председателя автономного правительства Курдистана были выдвинуты следующие обвинения: вооруженный мятеже против центрального правительства, заключении нефтяной концессии с иностранцами о разработке нефтяных месторождений в Курдистане (соотношение 51 и 49% акций) и другие преступления.
Кази Мухаммед такжи обвиняли в том, что он отдал приказ об убийстве местных чиновников и поджоге их домов. В первичном суде он был осужден за это на смертную казнь. Однако все эти вопросы рассматривались вновь. Садру Кази, брату Кази Мухаммеда, теперь предъявили те же обвинения, а также подстрекательство к мятежу против центрального правительства.
* * *
Ход судебного процесса, который продолжался непрерывно 48 часов, был совершенно ординарным. Каждый раз, когда обвиняемые отрицали обвинения, защищая себя, прокурор предъявлял очередное доказательство или подтверждение. Только несколько раз прокурор терял самообладание и срывался на грубость, назвая обвиняемых "курды-собаки". Кази Мухаммед сильно разозлился и напал на прокурора. В суде возникло сильное волнение, был объявлен перерыв и временноое прекращение слушанияй. Кази Мухаммад был блестящим оратором и отказался от услуг адвоката. По отношению к двум другим обвиняемым он занимал положение повелителя: пока он не давал им разрешения сесть, они не садились и т.д.
В последней защитной речи было сделано откровенное заявление, из которой стало ясно, что Кази Мухаммед обо всех решениях и постановлениях хорошо знал и перед приходом иранской армии и представителей правительстьва в Мехабад заявил: "В конце концов, меня отправят на виселицу». Однако он откровенно признал: «Если я об этом знал, почему не убежал? Ведь в моем распоряжении было шесть легковых автомобилей и джип, и я в любой момент мог пересечь границу и спастись. Но, поймите, я, как С. Д. Пешевари, не считаю себя слабой женщиной, чтобы убежать в момент опасности. Куда мне бежать? Здесь земля Курдистана и здесь находятся могилы восьми поколений моих предков».
Садр Кази также отказывался от всех предъявляемых к нему обвинений.
Наконец, прокурорское расследование было закончено, и судебная коллегия ушла на совещание. В зале суда царило волнение. Суд принимал решение более 12 часов. Все это время осуществлялось телеграфная связь между Мехабадом и штабом армии. Наконец, в половине первого ночи большинством голосов было принято решение суда о казни трех человек (Кази). Командующий вооруженными силами Мехабада немедленно сообщил об этом в штаб армии. Внимательные наблюдатели, увидев шифрование приговора и передачу его по радио, по бледнсоти командующего сразу же поняли, что суд вынес приговор о казни.
По свидетельству очевидцев, приказы из штаба армии поступали каждые полчаса. В ту ночь штаб армии работал до утра. Последнее сообщение, поступившее из Мехабада, гласило о вынесении смертного приговора большинством голосов. Там же отменялось решение первичного суда.
На следующий день, когда был опубликован приговор кассационного суда, в три часа дня командующему силами в Мехабаде было приказано привести его в исполнение в течение 24 часов.
Как только командующий получил приказ об испольнении приговора, были приняты все меры безопасности. Для этого было необходимо, во-первых, в полночь, когда все жители Мехабада спят, а постановления комендатуры не позволяют им выходить из домов, привести приговор в исполнение, во-вторых, военным и органам безопасности принять меры предосторожности.
С другой стороны, командующий вооруженными силами должен был принять необходимые меры предосторожности, и военные должны были занять все окрестности и шоссе, ведущие в город.
* * *
Осужденные на смертную казнь, арестованные еще в зале суда, находились каждый в отдельной комнате в казарме за пределами города Мехабада. Однако никаких строгостей по отношении к ним не применялось. Им было разрешениы встречи с детьми и родственниками в присутствии офицера высокого ранга. Им привозили еду из дома. Однако за помещением велось постоянное наблюдение во избежание попытки к бегству.
В 11 часов того же вечера, когда был получен приказ об исполнении приговора, один из офицеров вошел в комнату к заключенным и сообщил им, что правительство разрешило отправить их в Тегеран, поэтому они должны срочно собраться, чтобы через час отправиться в путь.
Осужденные чрезвычайно обрадовались, стали целовать друг друга и даже расцеловали офицера, который принес им это сообщение. Один из них заявил, что нужно сообщить об этом семьям, чтобы принести деньги. Офицер ответил, что высшие органы предоставили достаточные суммы денег в распоряжение сопровождающих офицеров и поэтому нет необходимости обращаться родственникам за деньгами. Осужденные в спешке собрали вещи и предметы, необходимые для поездки. В соответствии с утвержденным планом каждый из них на отдельном грузовике, наполненном военными, был доставлен в казарму, где они стали ожидать дальнейшего приказа. Все эти мероприятия заняли полутора часов. Таким образом, 00.30 грузовики были готовы и ожидали приказа.
* * *
Уже говорилось, что осужденные находились в казарме за пределами города. Но, было запланировано, что приговор будет приведен в исполнение на площади Мехабада. Первым был отправили грузовик с Кази Мухаммедом, председателем автономного правительства Курдистана. На площади находилось строение с несколькими дверями. Одна дверь открывалась на площадь, а другая — за ее пределы, площади Мехабада. Вначале под предлогом того, что перед поездкой в Тегеран необходимо пройти некоторые процедуры, сделать обыск, грузовик остановили напротив двери, выходившей за пределы площади. Кази Мухаммед вошел внутрь здания. В комнате, где был большой стол с лежащим на нем Кораном, находились министр здравоохранения Мехабада, мулла и прокурор.
Комната была достаточно освещена, и кроме указанных лиц, в ней никого не было. Остальные наблюдали, заглядывая снаружи в окна. Как только Кази Мухаммед вошел в комнату, он сразу же все понял, что поездка — это ложь, что все сделано так, чтобы обмануть его. Полковник Некузад, прокурор кассационного суда зачитал приговор и дал понять, что приговор должен быть немедленно приведен в исполнение и что завещание или просьбы будут выполнены.
Вначале Мухаммед Кази сел за стол и хотел написать завещание, однако не смог сделать этого, поэтому попросил муллу-курда писать под его диктовку. Согласно завещанию, часть своего имущества он отдавал на создание начальной и средней школ для курдских детей в Мехабаде, а курдов призвал к союзу и единству.
Потом Кази Мухаммед попросил разрешение совершить намаз. Намаз продолжался более двух часов. Наконец, настал час приведения приговора в исполнение, и его повели к двери, выходившей на площадь. Как только он вышел на площадь и его взгляд упал на подобие виселиц, видневшихся в темноте, он чрезвычайно забеспокоился. Он заявил, что повешение в исламе запрещенно, поэтому попросил, чтобы его расстреляли. Однако его просьбу отклонили.
Перед тем как пойти на виселицу, Кази Мухаммед попросил, чтобы ему разрешили совершить молитву – произнести калмеи-шахадат, объязательный для каждого мусульманина перед смертью. С этой просьбой согласились, и в течение 10 минут он совершал эти церемонии. Казнь заняло не более четырех минут. И председатель автономного правительства Курдистана покинул этот мир…
В 03.30 после полуночи второй грузовик, в которой находился Сейф Кази — министр обороны правительства Курдистана, остановиться у того же здания. Сейф Кази вошел в дом. Его взгляд упал на прокурора, министра здравоохранения и муллу, он сразу же все понял. Однако волнения и беспокойства не проявил.
Когда закончилось чтение приговора, и ему сообщили, что он может написать завещание, он лично написал свою последнюю волю. Затем совершил намаз, и его церемонии продлились некоторое время. Так что когда ему указали, что через другую дверь он должен выйти на площадь, было 5 часов утра.
В этот час начинается рассвет, и площадь несколько осветилась.
Как только Сейф Кази вышел на площадь и увидел тело Кази Мухаммеда на виселице, он начал кричать и нападать на охрану. Он выкрикивал: «Да здравствует курдский вождь и независимость народа Курдистана». Эти крики, раздававшиеся словно гром, разбудили людей. Однако улицы были заполнены военными, а постановления о комендантском часе и другие меры военного времени все еще действовали, поэтому люди не могли выйти из домов. Сейф Кази волоком тащили к виселице и, связав руки, повесили. Однако через две минуты, веревка оборвалась, и Сейф Кази упал на землю. Его немедленно оттащили к третьей виселице, предназначенной для Садра Кази, и повесили там.
Было 5 часов утра, когда наступила очередь Садра Кази, депутата меджлиса 14-го созыва. Из-за задержки грузовика напротив казармы и криков Сейфа Кази Садр Кази начал понимать, что происходит.
Когда он вошел в комнату, мулла сказал ему что он и эти солдаты не могут спасти его, а приговор должен быть исполнен. Поэтому нужно вести себя мужественно и написать завещание. Эти советы несколько успокоили приговоренного, и после написания завещания и молитвы, в 6 часов утра его отвели на площадь и вскоре его тело висело на виселице.
* * *
Через некоторое время тела убрали. Друзья и родственники собрали деньги на погребение. И если бы не было военное положение, возможно, могли бы произойти непредвиденные чрезвычайные события.
Перевод из персидского кандидата исторических наук
Афросиаба Хорами
Журнал Дружба (Dostani). №23. 2003. СС. 34-36.
1Шахривар (23 августа —22 сентября) — месяц иранского солнечного календаря.
217 декабря 1945 г.
3Соответствует 22 ноября — 21 декабря.
4Дей — 22 декабря — 20 января.