В. ГУРКО-КРЯЖИН
АРМЯНСКИЙ ВОПРОС, составляющий часть так называемого Восточного вопроса, необходимо рассматривать с двух точек зрения: с внешней стороны он сводился к стремлению великих держав усилить центробежные силы Турции, ослабить ее этим — в целях более легкой ее эксплуата¬ции. Внутреннее существо армянского вопроса исчерпывалось борьбой армян, руководимых своей буржуазией, за национальное самоопределение, за достижение тех политико-экономических предпосылок, при наличии которых буржуазия могла бы свободно развиваться.
Предпосылки Армянского вопроса сложились еще в XVIII веке, когда во главе армянской нации (Эрмени Миллет) стала финансовая аристократия Константинополя.
Разбросанный по всей Малоазиатской Турции армянский народ очень рано выделил из себя торговую буржуазию, которая играла заметную роль в экономической жизни Турции — занималась откупами, давая ссуду правительству, губернаторам провинций и прочее.
Она руководила одновременно всей жизнью армянского народа через посредство духовенства, пользовавшегося огромным влиянием: при Константинопольском патриархе, стояв тем во главе теократической армянской общины, созданной по указанию турок после завоевания ими Константинополя (1453), имелся Совет нотаблей (из представителей финансо¬вой аристократии), который и являлся фактическим руководителем» армянского народа.
Известную роль в развитии армянской буржуазии в Турции играют также ее связь с армянским купечеством, живущим в Леванте и Америке, и прилив заграничных капиталов Должно отметить, что и армяне-ремесленники (эснафы), составлявшие весьма многочисленный, распадавшийся на ряд цехов, класс, играли, наряду с греками, доминирующую роль в турецкой кустарной промышленности. Одни только армянские крестьяне, проживавшие в восточных провинциях Турции, находились в состоянии жестокого угнетения — и политического, и экономического.
Вполне понятно поэтому, что в меру наступления западного капитализма на Ближний Восток, западные державы начинают все интенсивнее искать опоры именно в армянской буржуазии, подневольное, политически подчиненное положе¬ние которой чрезвычайно стесняло развитие экономической ее деятельности, — и тем самым обеспечивало поддержку ею всяких начинаний, направленных на разрушение натурального хозяйства и внутренней замкнутости Турции. Минуя крупную армянскую финансовую буржуазию, слишком тесно связанную с турецким правящим классом, западный капитал стремится использовать для своих целей сначала духовенство (образование армяно-католической и армяно-протестантской церквей); когда же эти попытки не дали ожидаемого резуль¬тата, западный торговый капитал использовал в качестве своих экономических посредников среднюю торговую буржуазию: его поддержка повела к усилению этой буржуазии и да¬ла толчок развитию национального движения.
Движение было поддержано интеллигенцией, в особенности, находившейся в Москве и Тифлисе. В этих городах, ставших в 70-х гг. (под прямым воздействием русского либерального движения) центрами «армянского либерализма», печатным и устным словом велась проповедь «пробуждения национального самосознания» и даже боевого национализма не только среди русских, но и турецких армян.
Первые шаги армянской средней буржуазии к самоутверждению, естественно, направлены были к ограничению господства духовенства: опираясь на городских ремесленников, она повела борьбу за секуляризацию церкви и, главным образом, Константинопольского патриархата. Борьба эта за¬кончилась успехом: средняя буржуазия получила в так на¬зываемом «армянском представительстве», созданном при пат¬риархате, и в епархиальных центрах место наряду с клиром и финансовой буржуазией. Представительство это получило заведывание финансами, юстицией и просвещением.
Крестьянские массы оставались первоначально вне этого национального движения. В 70-х гг. положение армянского крестьянства в Турции резко ухудшается, благодаря росту на¬логового гнета и обострению отношений с курдами. На территории 5 восточных вилайетов (Ванского, Эрзерумского, Битлисского, Харпутского и Сивасского) армяне составляли лишь меньшинство населения (от 20 до 40%). Остальную массу со¬ставляли курды, группировавшиеся по кланам и ведшие кочевой скотоводческий образ жизни. Во второй четверти XIX века, вследствие перенаселения, они переходят к оседлому быту, но, при отсутствии в гористой Армении свободных земель, начинают теснить армянское крестьянство и экспроприировать его земли. Турецкое правительство, стремящееся укрепить свою власть над воинственными, полунезависимыми курдскими племенами, всячески стимулирует этот процесс. Оно закрепляет за их вождями отнятые земли, передает им административно военные функции и, таким образом, насаждает курдский феодализм. Попутно оно всячески натравливает курдов на армян, используя их религиозный фанатизм, благодаря чему прежние спорадические насилия над последними принимают массовый, неслыханно жестокий характер.
Вторая причина развивающегося антагонизма заключа¬лась в том, что по отношению к отсталым массам мусульман¬ского населения армянская городская буржуазия выступала н виде представителей капитала, носящего в условиях Турции хищнический, преимущественно ростовщический характер.
Обострившийся, таким образом, на чисто экономической почве Армянский вопрос был трагически осложнен вмешатель¬ством «великих держав» — России и Англии. Стремление русского торгово-промышленного капитала к захвату Черного моря, Босфора и Дарданелл — прикрывалось лозунгами «борьбы за освобождение христиан от ига мусульманской Турции»: армянская буржуазия, надеясь использовать этот лозунг в целях национально-политического самоопределения, не только сама приняла в большинстве своем российскую ори¬ентацию, но и повела в этом направлении агитацию среди армян Турецкой Армении. Позиция эта резко изменила отноше¬ние к армянской буржуазии турецкого правительства, до войны 1877 не только не преследовавшего ее, но даже допускав¬шего армян на видные государственные должности. Еще ост¬рее стали эти отношения после петиции российских армян кавказскому наместнику великому князю Михаилу Николаевичу и официального обращения турецких армян, во главе с патриархом Нерсесом, за поддержкой к России при обсуждении условий мира с Турцией. Использовав это обращение, Россия ввела в Сан-Стефанский прелиминарный договор § 16, согласно которому Турция обязывалась без промедления ввести в армянских вилайетах необходимые реформы, впредь до осуществления которых русские войска продолжали оккупацию занятых областей Азиатской Турции.
Эта попытка царской России «стать твердой ногой на армянском нагорьи», опираясь на «отдавшихся под ее покро¬вительство армян», была отбита главной соперницей ее на Ближнем Востоке — Англией, сумевшей на Берлинском Конг¬рессе настоять на замене указанного § 16 новой статьей (ст. 61-я Берлинского трактата), подтверждавшей обязанность турецкого правительства провести необходимые реформы в армянских провинциях, но контроль за проведением этих ре форм передавшей не единолично России, а «концерту» шести великих держав, участниц Берлинского Конгресса.
Постановления Берлинского Конгресса вызвали в руководящих кругах армянской буржуазии надежды на помощь — в своей борьбе за создание национально-армянского государ¬ства — уже не России, а всех великих держав. Эти иллюзии усиленно поддерживались английской дипломатией, сулившей армянам «Великую Армению» «от моря до моря» (от Черного до Средиземного морей). Однако перемена ориентации имела последствием лишь полную изоляцию армян — в смысле международного их положения. От России они отказались сами, Англии же в данный момент нужно было лишь не дать России использовать армян в ее ближневосточной политике. Для собственной политики ее в Турции — армяне в это время не были нужны: очередные задачи этой политики разрешены были тайным договором с Турцией, по которому Англия по¬лучила в обмен на обязательство защищать Турцию от Рос¬сии остров Кипр. В силу этого, сорвав ставку царской России на турецких армян, Англия отступилась от них, оставив их на произвол турецкого правительства, правильно оценившего роль, которую могут сыграть армяне в сложной игре великих держав. Простейший и вернейший способ устранить эту опасность был формулирован султаном Абдул-Гамидом в краткой формуле: «покончить с армянским вопросом, покончив с армянами». Для Турецкой Армении наступает период постепенного, дабы не вызвать внешнеполитических осложнений, но неуклонного истребления армянского населения курдами, принявшего особо широкие размеры в 1890 гг., когда соз¬дана была иррегулярная курдская конница — гамидиэ, фор¬мально предназначенная для защиты границ от России, но фактически, главным образом, для армянских погромов.
Армянская буржуазия, отчаявшись в помощи великих держав и оказавшись перед фактом физического истребления тех крестьянских масс, которые должны были стать базисом «Великой Армении», о которой она мечтала, перешла к вооруженной борьбе против правительственного террора. Создают¬ся националистические партии — Гнчак и Дашнакцутюн: обосновавшись в русском Закавказье, они высылают в Турцию пропагандистов и агитаторов, организуют повстанческие отряды, выступления которых имеют целью не только реаль¬ные боевые успехи (для победной борьбы с турецким прави¬тельством у армян явно не хватало сил), сколько привлечение внимания великих держав к событиям в Армении, с тем, чтобы принудить их к вмешательству и выполнению обяза¬тельств статьи 61-й Берлинского трактата, о которой одинаково забыли и Турция, и западно-европейские державы. В этом же направлении вели усиленную работу в Западной Ев¬ропе заграничные комитеты названных партий. К концу 1890 гг. Гнчак сходит со сцены, и единственной руководящей политической организацией армян остается Дашнакцутюн.
Повстанческая борьба, естественно, еще больше обострила положение на местах и еще более развязала руки турецкому правительству в его «политике истребления». Когда Англия после оккупации Египта, не добившись от султана Абдул-Гамида соглашения, легализирующего захват англичанами долины Нила, «вспомнила» об армянах и попыталась использовать их как угрозу султану, — турецкое правительство поспешило принять «предупредительные меры» и от посте¬пенного истребления армян перешло к массовому (султан ци¬нично называл это «уменьшением населения»). В 1894 пра¬вительством организована резня армян в Сасуне, во время которой уничтожено было 24 деревни; в 1896 резня шла уже на всей почти территории Азиатской Турции: разрушено было до 8.000 деревень, вырезано около 50 тысяч человек, до 100 тысяч человек получили тяжкие увечья, до 300 тысяч человек остались без крона, и большая часть эмигрировала в Россию. Вмешательство послов привело к резне в самом Константино¬поле, во время которой погибло свыше 6 тысяч армян.
«Державы» отнеслись к этим событиям по существу со¬вершенно равнодушно. «Минутная» заинтересованность Анг¬лии в армянах уже миновала: к тому же она была связана Россией, заявившей, что русское правительство «не допустит самостоятельного выступления со стороны какой-либо дер¬жавы». Что касается России, то она проводила в эту эпоху русификаторскую политику в Закавказье и открыто проте¬стовала против идеи «образования в Азии территории, где армяне пользовались бы исключительными преимуществами». Кроме того, обжегшись на Болгарии, которая, хотя и была освобождена при помощи царской России, но не хотела быть ее вассалом, царская дипломатия заявила, устами князя Лобанова-Ростовского, что она не допустит создания «другой Болгарии». Германия же, занятая приобретениями концессий на Багдадскую дорогу, не только не протестовала против избиений, но в лице императора Вильгельма II даже от¬крыто одобрила политику Абдул-Гамида по отношению к «крамольным подданным».
Разгром 1890 гг., явная оброшенность армянской националистической буржуазии привели руководящую партию, Дашнакцутюн, к перемене политики — партия стала искать опоры в общетурецком революционном движении: она заключает соглашение с младо-турками; в 1907, по инициативе дашнаков, в Париже происходит съезд всех оппозиционных партий Османской империи, на котором разрабатывается план государственного переворота.
Переворот состоялся в 1908, но не дал дашнакам ожидаемых результатов: положение армян при новом режиме ни¬сколько не улучшилось: в 1909 в Киликии произошла новая резня, во время которой пострадало свыше 20 тысяч армян, при чем младо-турецкое правительство ограничилось легкими наказаниями виновных. В связи с этим армянские политические круги снова меняют ориентацию и возвращаются к первоначальной опорной базе своей — России: царское правительство охотно идет, на этот раз, навстречу: назревает мировая война; армяне, по выражению Милюкова, «засевшие на перепутье между Россией и Турцией», приобретают крупное политическое значение. В 1913 русские дипломаты заключают соглашение с организованной армянской буржуазией и открыто выступают «в защиту угнетенных армян», требуя проведения реформ в восточных вилайетах. В 1914 (26/1), после упорного сопротивления, поддержанного Германией, турецкое правительство вынуждено подписать соглашение о реформах, по которому армяне должны были получить довольно широкую автономию в области администрации, языка, отбывания воинской повинности и т. п., под контролем держав и, в первую очередь, России.
Это вмешательство России в огромной мере осложнило положение армян во время разразившейся, вскоре после со¬глашения, мировой войны, тем более, что дашнакцутюны, с началом ее, не только выбросили снова лозунг «Великой Армении», но и приступили к созданию добровольческих отрядов, главным образом, из турецких дезертиров-армян. Турецкое правительство ответило на это жесточайшими репрессиями, когда же обнаружился успех русских войск на турец¬ко-кавказском фронте, оно приступило к планомерному и всеобщему уничтожению армян. Последнее совершалось под видом переселения неблагонадежного армянского населения из зоны военных действий в Месопотамию. Однако, на практике, оно свелось к организованной и необычайной по жестокости бойне.
В результате было умерщвлено около 300 тысяч человек, такое же количество умерло по дороге в Месопотамию, 200 тысяч человек бежало в Россию, наконец, около 400 тысяч че¬ловек спаслось путем принятия Ислама. После этой гранди¬озной расправы Турецкая Армения, фактически, осталась без армян.
Февральская революция 1917 открыла новую эпоху в истории Армянского вопроса. В течение года Закавказье про¬должало сохранять связь с Россией и управлялось так назы¬ваемым Особым Закавказским Комитетом, получавшим директивы из Петрограда. Однако наряду с этим шла консолидация всех буржуазно-шовинистических сил, представленных партиями грузинских меньшевиков, мусаватистов, и дашнакцаканов. Уже летом 1917 на крестьянском съезде в Тифлисе определился грузинско-мусульманский блок против армян.
В октябре 1917 в Тифлисе собрался армянский нацио¬нальный конгресс, руководимый дашнаками, подтвердивший связь Армении с остальной Россией и выдвинувший требование сохранения за Россией территорий Турецкой Армении, оккупированных русскими войсками во время мировой войны. На конгрессе избран был армянский «национальный центр» и национальный Совет из 15 членов, с местопребыванием в Тифлисе.
После Октябрьской революции Закавказский Сейм, став¬ший центральным государственным органом Закавказья вместо ОЗаКа, возложил на Армению фактически всю тяжесть прикрытия Закавказья от покушений турок, естественно стремившихся использовать благоприятный момент для территориальных захватов. Пограничное население Армении понесло в связи с этим тяжкие потери при повторных вторжениях турецких войск, особенно пострадало армянское население Карской и Эриванской областей и Азербайджана. При распаде в 1918 Закавказской Республики на три государственных образования — Грузинскую, Азер¬байджанскую и Армянскую республики, Армения оказалась брошенной на произвол турок и вынуждена была в июне 1918 принять (по договору в Константинополе) все требования Турции, в силу которых территория Армении свелась к двум уездам – – Эриванскому и Эчмиадзинскому с 400 тысячами жителей в обоих.
Разгром центральных держав открыл перед армянской буржуазией новые и широкие возможности: в сложившейся после войны обстановке армяне явно были «нужны» победи¬телям в качестве опоры не только против Турции (в Киликии), но и против Советской России (в Закавказье): Армянский вопрос приобретал новое, более обширное чем раньше, значение. В связи с этим «державы-победительницы» приняли меры к соответственному оборудованию своей «армянской базы», прежде всего на наиболее опасном для них «Советском» направлении.
Армянская республика дашнаков получила от союзников Карскую область, отнятые у нее в 1918 части Эриванской губернии и т. д., что довело территорию Армении до 17.500анг. кв. миль, с населением в 1.510.000 человек (795.000 армян, 575.000 мусульман, 140.000 прочих национальностей). Не довольствуясь этим, дашнаки заявили претензии на территории Ахалкалак и Борчало, пошедшие в состав Грузии, и на Карабах, Нахичеванский край и южную часть большой Елизавет-польской губернии, входивших в состав Азербайджана. По¬пытки силою присоединить эти территории (в период английской оккупации Закавказья) привели к войне с Грузией (декабрь 1918) и долгой и кровопролитной борьбе с Азербайджа¬ном, в результате которой население спорных районов сокра тилось на 10—30%, и ряд поселений был в буквальном смыс ле слова стерт с лица земли.
Особо ожесточенно шла борьба в Карабахе, где прочно обосновались дашнакские четники: только крушение мусаватистской власти и советизация Баку (27/IV 1920) спасли армян Карабаха от полного уничтожения.
Борясь за экспансию в сторону Грузии и Азербайджана, Армянская республика в то же время вынуждена была непрестанно отражать (в районах Ольт, Сарыкамыша и др.) налеты курдов с турецкой стороны. Англичане-оккупанты не проявляли особых стремлений к поддержке армян: даже снабжение Армении обещанными ей припасами шло чрезвычайно нерегулярно и в ничтожных количествах. Англия пере несла в этот период центр своего внимания на поддержку белых армий, ведших войну против Советской России: при наличии их «армянская база» не представляла для них инте¬реса. Дашнаки, со своей стороны, вполне разделяли эту ори¬ентацию; в противоположность Грузии и Азербайджану, правительство Армянской республики поддерживало дружеские отношения с Деникинской армией настолько, что, по выражению одного из эриванских политических деятелей, — «Армянская республика со своими силами составляла 7-й корпус Деникинской армии».
Договор Англии с Персией в 1919 и оккупация Константи¬нополя (16/111 1920), укрепившие положение Англии на Ближ¬нем Востоке, окончательно охладили ее внимание к Армянскому вопросу: уже в конце 1919 англичане эвакуируют Закавказье, и вопрос о судьбах Армении на конференции в Сан-Рено (апрель — май 1920) — передается… за ненадобностью ее западно-европейским империалистам — империалистам северо-американским: передача эта представлялась необходимой, поскольку Верховный Совет Лиги Наций признал, что «без поддержки» Армения существовать не может. Президент Вильсон принял поручение Лиги определить границы, кото¬рые надлежит отвести Армении, и великодушно присудил ей большую часть Эрзерумского и Трапезундского вилайетов, а также целиком вилайеты Битлисский и Ванский, общей площадью в 30.000 кв. миль, с береговой линией в 150 миль. Американские политики оказались, однако, более трезво настро¬енными, чем их президент: расценив точным арифметическим расчетом, во что обойдется им «мандат на Армению», фактически ни к чему ненужную американскому капиталу, поскольку Армянский вопрос есть европейский, по самому существу своему, вопрос, отвергла этот мандат крупным большинством при голосовании в Сенате. Армянская республика дашнаков — осталась, таким образом, беспризорной: западные империалисты еще раз бросили Армению разоренной и опустошенной на произвол судьбы.
То же сделало и французское правительство — с армянами оккупированной им в 1919 Киликии. Эта плодородная об¬ласть с XI—XIV вв. составляла небольшое армянское царство, благодаря чему здесь имелось значительное ядро армян (около 33% всего населения), значительно усилившееся после избиений 1915 притоком беженцев. Когда начались военные действия турецких националистов против французов, послед¬ние посулили армянам создание независимого государства под своим протекторатом и поручили им карательные экспе¬диции против восставшего мусульманского населения. В 1920 ангорское правительство направило в Киликию регу¬лярные войска, которые оттеснили французов к морю и раз¬громили ряд армянских деревень, вырезав около 16 тысяч человек. Доведенное до отчаяния армянское население про¬возгласило независимую республику под протекторатом Фран¬ции, создало правительственные органы и «легион армянской самообороны», численностью около 10 тысяч человек. После борьбы с переменным успехом французы вновь, и на этот раз окончательно, отошли к морю, вступив в мирные переговоры с Турцией. Брошенные на произвол судьбы армяне были осаж¬дены турками в своих твердынях (Хаджине, Зейтуне) и, после упорного сопротивления, целиком уничтожены. Всего их погибло около 20 тысяч человек. В 1921 Франция заключила мирный договор с Турцией, по которому она решительно от¬казалась от Киликии, после чего вновь начались армянские погромы, прекратившиеся только после угрозы союзников окончательно занять Константинополь. Лишь жалкие остатки армянского населения бежали в Сирию, на Кипр и в Египет
Таким образом, одна из двух «армянских баз» была ликвидирована. Армянский вопрос сосредоточился на Закавказье, где дашнаки, несмотря на столь очевидное крушение всех их «великоармянских» надежд, продолжали вести политику воинствующего национализма. Их положение стало явно опасным с того момента, как с севера Армении прошла Советская граница: утомленные террористическим режимом дашнаков, бесконечными погромами и войнами, испытывавшие хронический голод и нищету народные массы Армении стихийно тя¬нулись к Советской власти: уже через три дня после установления Советской власти и Баку в ряде пунктов Армении про¬изошли восстания (в Александрополе на несколько часов была даже установлена Советская власть), беспощадно подав¬ленные дашнаками. С другой стороны, начавшиеся в 1920 дру¬жественные сношения Советской России с Ангорой наталкива¬лись на дашнакскую Армению, поскольку она враждебной силой залегала на путях сообщения названных государств.
Дашнаки решили поэтому использовать связанность АН горского правительства – борьбой на западном греко-английском фронте – и обезопасить себя с турецкой стороны, поскольку Советская Россия не проявляла никаких стремлений к агрессивным действиям На предложение (в июле 1920) о передаче ей Карабаха, Нахичевани и др., определенно тяготеющих к Советской Федерации территорий, Эриванское правительство согласилось, дав одновременно тайный приказ дашнакским воеводам открыть партизанские действия на территориях, о которых шла речь. Действия эти начались в сентябре 1920. Одновременно с этим, получив от англичан оружие, дашнаки произвели массовый погром мусульманско¬го населения во всей Карской области и Эриванскои губернии, обратив в пепелища районы Шурагел, Шаруро-Даралагеза, Кагызмана, Сурманли, Каракурта, Сарыкамыша; «обеспечив себе таким образом тыл», они повели наступление на Ольты и Кагызман, заручившись поддержкой Макинского Сардара.
Турки ответили встречным ударом восточной турецкой армии Карабекира и Хамил-Паши. Войска Эриванского правительства были разбиты; поголовно уничтожая на пути армянское население, турки взяли Карс (2/XI), Александрополь и заставили правительство Армении подписать неслыханно тяжелый мир. Армения не только потеряла почти все оккупированные турками территории, но лишилась права содержать армию свыше 1.500 чел. при 8 полевых орудиях и 8 пулеметах. Население Армении реагировало на этот мир, сбросив дашнаков и установив в декабре 1920 Советскую власть. Русско-турецкий договор 1921 аннулировал Александропольский мир, установив границу Армении с Турцией в современных ее начертаниях.
С этого момента — момента нового государственного бытия армянского народа — Армянский вопрос, как таковой, может считаться ликвидированным. Правда, даже после советизации Армении, западно-европейские империалисты сделали еще попытку поспекулировать на Армянском вопросе на Лозаннской конференции, где выдвинут был проект создания «Армянского очага», учреждения в Константинополе специ¬ального органа для защиты «национальных меньшинств» под контролем Лиги Нации; но поскольку это было сделано с ис¬ключительной целью вынудить у турецкой делегации уступку по вопросу о Мосуле, -— проект этот сам собою отпал, как только нужные уступки были сделаны. И в последующем западно-европейские державы с совершенным хладнокровием оставались свидетелями того, как уничтожались и изгонялись последние остатки армянского населения из территории, при¬легающих к Киликии (Мардин, Айнтаб, Урфа и др.).
Единственная реальная поддержка была оказана армя¬нам Советской Россией. 27 января 1923 года тов. Чичерин изве¬стил Лозаннскую конференцию, что правительства России и Украины имеют в виду расселить на своих территориях значительное число армянских беженцев, находящихся за границей. Тов. Чичерин совершенно справедливо указал при этом, что армянский вопрос не мог получить надлежащего разрешения на конференции вследствие устранения от обсуждения его Советской делегации. Письмо тов. Чичерина вызвало чрезвы чайно живой отклик в заграничных армянских кругах: ряд политических и филантропических обществ и партий вырази¬ли благодарность Советскому правительству, а также сооб¬щили свои планы реализации русского предложения.
Полное, непоправимое крушение великоармянской программы и огромная хозяйственная и культурная работа, ведущаяся сейчас в Советской Армении, вызвали решительный переворот среди армянских политических партий, находящихся в «диаспоре». Партия армянской буржуазии и интеллигенции — демократы-либералы (рамкавары) в настоящее время заняли дружественную позицию по отношению к Советской Армении. Они послали туда своих «разведчиков», ознакомившихся с мирным строительством Советской власти, и в результате в своей прессе проявляют очень сочувственное отношение к последней. Такую же позицию заняла даже националистическая партия Гнчак.
Единственной партией, проявляющей по-прежнему крайнюю ненависть к Советской Армении, является Дашнакцутюн. Она по-старому проповедует интервенцию, четничество и восстания внутри страны, хотя последняя попытка в этом направ¬лении, а именно контрреволюционный переворот Врацяна в феврале 1921, окончилась полной неудачей, вызвав в стране короткую, но кровавую гражданскую войну. Партия Дашнакцутюн находится ныне в состоянии полного морального разложения, теряя всякое влияние даже в эмигрантских массах, — она живет сейчас за счет присвоения тех сумм, которые собирают в Европе и Америке для переселения беженцев в Советскую Армению (главным образом, дашнакцаканским Обществом Красного Креста). Впрочем, наиболее честные элементы среди армянской эмиграции меняют сейчас свою прежнюю ориентацию и, круто порвав со своим прошлым, возвращаются с повинной на Родину.
После советскою переворота Дашнакцутюн, несомненно, обречен на окончательную гибель, и гибелью этой открывается новая страница в истории армянского вопроса.
Разбросанный по всей Малоазиатской Турции армянский народ очень рано выделил из себя торговую буржуазию, которая играла заметную роль в экономической жизни Турции — занималась откупами, давая ссуду правительству, губернаторам провинций и прочее.
Она руководила одновременно всей жизнью армянского народа через посредство духовенства, пользовавшегося огромным влиянием: при Константинопольском патриархе, стояв тем во главе теократической армянской общины, созданной по указанию турок после завоевания ими Константинополя (1453), имелся Совет нотаблей (из представителей финансо¬вой аристократии), который и являлся фактическим руководителем» армянского народа.
Известную роль в развитии армянской буржуазии в Турции играют также ее связь с армянским купечеством, живущим в Леванте и Америке, и прилив заграничных капиталов Должно отметить, что и армяне-ремесленники (эснафы), составлявшие весьма многочисленный, распадавшийся на ряд цехов, класс, играли, наряду с греками, доминирующую роль в турецкой кустарной промышленности. Одни только армянские крестьяне, проживавшие в восточных провинциях Турции, находились в состоянии жестокого угнетения — и политического, и экономического.
Вполне понятно поэтому, что в меру наступления западного капитализма на Ближний Восток, западные державы начинают все интенсивнее искать опоры именно в армянской буржуазии, подневольное, политически подчиненное положе¬ние которой чрезвычайно стесняло развитие экономической ее деятельности, — и тем самым обеспечивало поддержку ею всяких начинаний, направленных на разрушение натурального хозяйства и внутренней замкнутости Турции. Минуя крупную армянскую финансовую буржуазию, слишком тесно связанную с турецким правящим классом, западный капитал стремится использовать для своих целей сначала духовенство (образование армяно-католической и армяно-протестантской церквей); когда же эти попытки не дали ожидаемого резуль¬тата, западный торговый капитал использовал в качестве своих экономических посредников среднюю торговую буржуазию: его поддержка повела к усилению этой буржуазии и да¬ла толчок развитию национального движения.
Движение было поддержано интеллигенцией, в особенности, находившейся в Москве и Тифлисе. В этих городах, ставших в 70-х гг. (под прямым воздействием русского либерального движения) центрами «армянского либерализма», печатным и устным словом велась проповедь «пробуждения национального самосознания» и даже боевого национализма не только среди русских, но и турецких армян.
Первые шаги армянской средней буржуазии к самоутверждению, естественно, направлены были к ограничению господства духовенства: опираясь на городских ремесленников, она повела борьбу за секуляризацию церкви и, главным образом, Константинопольского патриархата. Борьба эта за¬кончилась успехом: средняя буржуазия получила в так на¬зываемом «армянском представительстве», созданном при пат¬риархате, и в епархиальных центрах место наряду с клиром и финансовой буржуазией. Представительство это получило заведывание финансами, юстицией и просвещением.
Крестьянские массы оставались первоначально вне этого национального движения. В 70-х гг. положение армянского крестьянства в Турции резко ухудшается, благодаря росту на¬логового гнета и обострению отношений с курдами. На территории 5 восточных вилайетов (Ванского, Эрзерумского, Битлисского, Харпутского и Сивасского) армяне составляли лишь меньшинство населения (от 20 до 40%). Остальную массу со¬ставляли курды, группировавшиеся по кланам и ведшие кочевой скотоводческий образ жизни. Во второй четверти XIX века, вследствие перенаселения, они переходят к оседлому быту, но, при отсутствии в гористой Армении свободных земель, начинают теснить армянское крестьянство и экспроприировать его земли. Турецкое правительство, стремящееся укрепить свою власть над воинственными, полунезависимыми курдскими племенами, всячески стимулирует этот процесс. Оно закрепляет за их вождями отнятые земли, передает им административно военные функции и, таким образом, насаждает курдский феодализм. Попутно оно всячески натравливает курдов на армян, используя их религиозный фанатизм, благодаря чему прежние спорадические насилия над последними принимают массовый, неслыханно жестокий характер.
Вторая причина развивающегося антагонизма заключа¬лась в том, что по отношению к отсталым массам мусульман¬ского населения армянская городская буржуазия выступала н виде представителей капитала, носящего в условиях Турции хищнический, преимущественно ростовщический характер.
Обострившийся, таким образом, на чисто экономической почве Армянский вопрос был трагически осложнен вмешатель¬ством «великих держав» — России и Англии. Стремление русского торгово-промышленного капитала к захвату Черного моря, Босфора и Дарданелл — прикрывалось лозунгами «борьбы за освобождение христиан от ига мусульманской Турции»: армянская буржуазия, надеясь использовать этот лозунг в целях национально-политического самоопределения, не только сама приняла в большинстве своем российскую ори¬ентацию, но и повела в этом направлении агитацию среди армян Турецкой Армении. Позиция эта резко изменила отноше¬ние к армянской буржуазии турецкого правительства, до войны 1877 не только не преследовавшего ее, но даже допускав¬шего армян на видные государственные должности. Еще ост¬рее стали эти отношения после петиции российских армян кавказскому наместнику великому князю Михаилу Николаевичу и официального обращения турецких армян, во главе с патриархом Нерсесом, за поддержкой к России при обсуждении условий мира с Турцией. Использовав это обращение, Россия ввела в Сан-Стефанский прелиминарный договор § 16, согласно которому Турция обязывалась без промедления ввести в армянских вилайетах необходимые реформы, впредь до осуществления которых русские войска продолжали оккупацию занятых областей Азиатской Турции.
Эта попытка царской России «стать твердой ногой на армянском нагорьи», опираясь на «отдавшихся под ее покро¬вительство армян», была отбита главной соперницей ее на Ближнем Востоке — Англией, сумевшей на Берлинском Конг¬рессе настоять на замене указанного § 16 новой статьей (ст. 61-я Берлинского трактата), подтверждавшей обязанность турецкого правительства провести необходимые реформы в армянских провинциях, но контроль за проведением этих ре форм передавшей не единолично России, а «концерту» шести великих держав, участниц Берлинского Конгресса.
Постановления Берлинского Конгресса вызвали в руководящих кругах армянской буржуазии надежды на помощь — в своей борьбе за создание национально-армянского государ¬ства — уже не России, а всех великих держав. Эти иллюзии усиленно поддерживались английской дипломатией, сулившей армянам «Великую Армению» «от моря до моря» (от Черного до Средиземного морей). Однако перемена ориентации имела последствием лишь полную изоляцию армян — в смысле международного их положения. От России они отказались сами, Англии же в данный момент нужно было лишь не дать России использовать армян в ее ближневосточной политике. Для собственной политики ее в Турции — армяне в это время не были нужны: очередные задачи этой политики разрешены были тайным договором с Турцией, по которому Англия по¬лучила в обмен на обязательство защищать Турцию от Рос¬сии остров Кипр. В силу этого, сорвав ставку царской России на турецких армян, Англия отступилась от них, оставив их на произвол турецкого правительства, правильно оценившего роль, которую могут сыграть армяне в сложной игре великих держав. Простейший и вернейший способ устранить эту опасность был формулирован султаном Абдул-Гамидом в краткой формуле: «покончить с армянским вопросом, покончив с армянами». Для Турецкой Армении наступает период постепенного, дабы не вызвать внешнеполитических осложнений, но неуклонного истребления армянского населения курдами, принявшего особо широкие размеры в 1890 гг., когда соз¬дана была иррегулярная курдская конница — гамидиэ, фор¬мально предназначенная для защиты границ от России, но фактически, главным образом, для армянских погромов.
Армянская буржуазия, отчаявшись в помощи великих держав и оказавшись перед фактом физического истребления тех крестьянских масс, которые должны были стать базисом «Великой Армении», о которой она мечтала, перешла к вооруженной борьбе против правительственного террора. Создают¬ся националистические партии — Гнчак и Дашнакцутюн: обосновавшись в русском Закавказье, они высылают в Турцию пропагандистов и агитаторов, организуют повстанческие отряды, выступления которых имеют целью не только реаль¬ные боевые успехи (для победной борьбы с турецким прави¬тельством у армян явно не хватало сил), сколько привлечение внимания великих держав к событиям в Армении, с тем, чтобы принудить их к вмешательству и выполнению обяза¬тельств статьи 61-й Берлинского трактата, о которой одинаково забыли и Турция, и западно-европейские державы. В этом же направлении вели усиленную работу в Западной Ев¬ропе заграничные комитеты названных партий. К концу 1890 гг. Гнчак сходит со сцены, и единственной руководящей политической организацией армян остается Дашнакцутюн.
Повстанческая борьба, естественно, еще больше обострила положение на местах и еще более развязала руки турецкому правительству в его «политике истребления». Когда Англия после оккупации Египта, не добившись от султана Абдул-Гамида соглашения, легализирующего захват англичанами долины Нила, «вспомнила» об армянах и попыталась использовать их как угрозу султану, — турецкое правительство поспешило принять «предупредительные меры» и от посте¬пенного истребления армян перешло к массовому (султан ци¬нично называл это «уменьшением населения»). В 1894 пра¬вительством организована резня армян в Сасуне, во время которой уничтожено было 24 деревни; в 1896 резня шла уже на всей почти территории Азиатской Турции: разрушено было до 8.000 деревень, вырезано около 50 тысяч человек, до 100 тысяч человек получили тяжкие увечья, до 300 тысяч человек остались без крона, и большая часть эмигрировала в Россию. Вмешательство послов привело к резне в самом Константино¬поле, во время которой погибло свыше 6 тысяч армян.
«Державы» отнеслись к этим событиям по существу со¬вершенно равнодушно. «Минутная» заинтересованность Анг¬лии в армянах уже миновала: к тому же она была связана Россией, заявившей, что русское правительство «не допустит самостоятельного выступления со стороны какой-либо дер¬жавы». Что касается России, то она проводила в эту эпоху русификаторскую политику в Закавказье и открыто проте¬стовала против идеи «образования в Азии территории, где армяне пользовались бы исключительными преимуществами». Кроме того, обжегшись на Болгарии, которая, хотя и была освобождена при помощи царской России, но не хотела быть ее вассалом, царская дипломатия заявила, устами князя Лобанова-Ростовского, что она не допустит создания «другой Болгарии». Германия же, занятая приобретениями концессий на Багдадскую дорогу, не только не протестовала против избиений, но в лице императора Вильгельма II даже от¬крыто одобрила политику Абдул-Гамида по отношению к «крамольным подданным».
Разгром 1890 гг., явная оброшенность армянской националистической буржуазии привели руководящую партию, Дашнакцутюн, к перемене политики — партия стала искать опоры в общетурецком революционном движении: она заключает соглашение с младо-турками; в 1907, по инициативе дашнаков, в Париже происходит съезд всех оппозиционных партий Османской империи, на котором разрабатывается план государственного переворота.
Переворот состоялся в 1908, но не дал дашнакам ожидаемых результатов: положение армян при новом режиме ни¬сколько не улучшилось: в 1909 в Киликии произошла новая резня, во время которой пострадало свыше 20 тысяч армян, при чем младо-турецкое правительство ограничилось легкими наказаниями виновных. В связи с этим армянские политические круги снова меняют ориентацию и возвращаются к первоначальной опорной базе своей — России: царское правительство охотно идет, на этот раз, навстречу: назревает мировая война; армяне, по выражению Милюкова, «засевшие на перепутье между Россией и Турцией», приобретают крупное политическое значение. В 1913 русские дипломаты заключают соглашение с организованной армянской буржуазией и открыто выступают «в защиту угнетенных армян», требуя проведения реформ в восточных вилайетах. В 1914 (26/1), после упорного сопротивления, поддержанного Германией, турецкое правительство вынуждено подписать соглашение о реформах, по которому армяне должны были получить довольно широкую автономию в области администрации, языка, отбывания воинской повинности и т. п., под контролем держав и, в первую очередь, России.
Это вмешательство России в огромной мере осложнило положение армян во время разразившейся, вскоре после со¬глашения, мировой войны, тем более, что дашнакцутюны, с началом ее, не только выбросили снова лозунг «Великой Армении», но и приступили к созданию добровольческих отрядов, главным образом, из турецких дезертиров-армян. Турецкое правительство ответило на это жесточайшими репрессиями, когда же обнаружился успех русских войск на турец¬ко-кавказском фронте, оно приступило к планомерному и всеобщему уничтожению армян. Последнее совершалось под видом переселения неблагонадежного армянского населения из зоны военных действий в Месопотамию. Однако, на практике, оно свелось к организованной и необычайной по жестокости бойне.
В результате было умерщвлено около 300 тысяч человек, такое же количество умерло по дороге в Месопотамию, 200 тысяч человек бежало в Россию, наконец, около 400 тысяч че¬ловек спаслось путем принятия Ислама. После этой гранди¬озной расправы Турецкая Армения, фактически, осталась без армян.
Февральская революция 1917 открыла новую эпоху в истории Армянского вопроса. В течение года Закавказье про¬должало сохранять связь с Россией и управлялось так назы¬ваемым Особым Закавказским Комитетом, получавшим директивы из Петрограда. Однако наряду с этим шла консолидация всех буржуазно-шовинистических сил, представленных партиями грузинских меньшевиков, мусаватистов, и дашнакцаканов. Уже летом 1917 на крестьянском съезде в Тифлисе определился грузинско-мусульманский блок против армян.
В октябре 1917 в Тифлисе собрался армянский нацио¬нальный конгресс, руководимый дашнаками, подтвердивший связь Армении с остальной Россией и выдвинувший требование сохранения за Россией территорий Турецкой Армении, оккупированных русскими войсками во время мировой войны. На конгрессе избран был армянский «национальный центр» и национальный Совет из 15 членов, с местопребыванием в Тифлисе.
После Октябрьской революции Закавказский Сейм, став¬ший центральным государственным органом Закавказья вместо ОЗаКа, возложил на Армению фактически всю тяжесть прикрытия Закавказья от покушений турок, естественно стремившихся использовать благоприятный момент для территориальных захватов. Пограничное население Армении понесло в связи с этим тяжкие потери при повторных вторжениях турецких войск, особенно пострадало армянское население Карской и Эриванской областей и Азербайджана. При распаде в 1918 Закавказской Республики на три государственных образования — Грузинскую, Азер¬байджанскую и Армянскую республики, Армения оказалась брошенной на произвол турок и вынуждена была в июне 1918 принять (по договору в Константинополе) все требования Турции, в силу которых территория Армении свелась к двум уездам – – Эриванскому и Эчмиадзинскому с 400 тысячами жителей в обоих.
Разгром центральных держав открыл перед армянской буржуазией новые и широкие возможности: в сложившейся после войны обстановке армяне явно были «нужны» победи¬телям в качестве опоры не только против Турции (в Киликии), но и против Советской России (в Закавказье): Армянский вопрос приобретал новое, более обширное чем раньше, значение. В связи с этим «державы-победительницы» приняли меры к соответственному оборудованию своей «армянской базы», прежде всего на наиболее опасном для них «Советском» направлении.
Армянская республика дашнаков получила от союзников Карскую область, отнятые у нее в 1918 части Эриванской губернии и т. д., что довело территорию Армении до 17.500анг. кв. миль, с населением в 1.510.000 человек (795.000 армян, 575.000 мусульман, 140.000 прочих национальностей). Не довольствуясь этим, дашнаки заявили претензии на территории Ахалкалак и Борчало, пошедшие в состав Грузии, и на Карабах, Нахичеванский край и южную часть большой Елизавет-польской губернии, входивших в состав Азербайджана. По¬пытки силою присоединить эти территории (в период английской оккупации Закавказья) привели к войне с Грузией (декабрь 1918) и долгой и кровопролитной борьбе с Азербайджа¬ном, в результате которой население спорных районов сокра тилось на 10—30%, и ряд поселений был в буквальном смыс ле слова стерт с лица земли.
Особо ожесточенно шла борьба в Карабахе, где прочно обосновались дашнакские четники: только крушение мусаватистской власти и советизация Баку (27/IV 1920) спасли армян Карабаха от полного уничтожения.
Борясь за экспансию в сторону Грузии и Азербайджана, Армянская республика в то же время вынуждена была непрестанно отражать (в районах Ольт, Сарыкамыша и др.) налеты курдов с турецкой стороны. Англичане-оккупанты не проявляли особых стремлений к поддержке армян: даже снабжение Армении обещанными ей припасами шло чрезвычайно нерегулярно и в ничтожных количествах. Англия пере несла в этот период центр своего внимания на поддержку белых армий, ведших войну против Советской России: при наличии их «армянская база» не представляла для них инте¬реса. Дашнаки, со своей стороны, вполне разделяли эту ори¬ентацию; в противоположность Грузии и Азербайджану, правительство Армянской республики поддерживало дружеские отношения с Деникинской армией настолько, что, по выражению одного из эриванских политических деятелей, — «Армянская республика со своими силами составляла 7-й корпус Деникинской армии».
Договор Англии с Персией в 1919 и оккупация Константи¬нополя (16/111 1920), укрепившие положение Англии на Ближ¬нем Востоке, окончательно охладили ее внимание к Армянскому вопросу: уже в конце 1919 англичане эвакуируют Закавказье, и вопрос о судьбах Армении на конференции в Сан-Рено (апрель — май 1920) — передается… за ненадобностью ее западно-европейским империалистам — империалистам северо-американским: передача эта представлялась необходимой, поскольку Верховный Совет Лиги Наций признал, что «без поддержки» Армения существовать не может. Президент Вильсон принял поручение Лиги определить границы, кото¬рые надлежит отвести Армении, и великодушно присудил ей большую часть Эрзерумского и Трапезундского вилайетов, а также целиком вилайеты Битлисский и Ванский, общей площадью в 30.000 кв. миль, с береговой линией в 150 миль. Американские политики оказались, однако, более трезво настро¬енными, чем их президент: расценив точным арифметическим расчетом, во что обойдется им «мандат на Армению», фактически ни к чему ненужную американскому капиталу, поскольку Армянский вопрос есть европейский, по самому существу своему, вопрос, отвергла этот мандат крупным большинством при голосовании в Сенате. Армянская республика дашнаков — осталась, таким образом, беспризорной: западные империалисты еще раз бросили Армению разоренной и опустошенной на произвол судьбы.
То же сделало и французское правительство — с армянами оккупированной им в 1919 Киликии. Эта плодородная об¬ласть с XI—XIV вв. составляла небольшое армянское царство, благодаря чему здесь имелось значительное ядро армян (около 33% всего населения), значительно усилившееся после избиений 1915 притоком беженцев. Когда начались военные действия турецких националистов против французов, послед¬ние посулили армянам создание независимого государства под своим протекторатом и поручили им карательные экспе¬диции против восставшего мусульманского населения. В 1920 ангорское правительство направило в Киликию регу¬лярные войска, которые оттеснили французов к морю и раз¬громили ряд армянских деревень, вырезав около 16 тысяч человек. Доведенное до отчаяния армянское население про¬возгласило независимую республику под протекторатом Фран¬ции, создало правительственные органы и «легион армянской самообороны», численностью около 10 тысяч человек. После борьбы с переменным успехом французы вновь, и на этот раз окончательно, отошли к морю, вступив в мирные переговоры с Турцией. Брошенные на произвол судьбы армяне были осаж¬дены турками в своих твердынях (Хаджине, Зейтуне) и, после упорного сопротивления, целиком уничтожены. Всего их погибло около 20 тысяч человек. В 1921 Франция заключила мирный договор с Турцией, по которому она решительно от¬казалась от Киликии, после чего вновь начались армянские погромы, прекратившиеся только после угрозы союзников окончательно занять Константинополь. Лишь жалкие остатки армянского населения бежали в Сирию, на Кипр и в Египет
Таким образом, одна из двух «армянских баз» была ликвидирована. Армянский вопрос сосредоточился на Закавказье, где дашнаки, несмотря на столь очевидное крушение всех их «великоармянских» надежд, продолжали вести политику воинствующего национализма. Их положение стало явно опасным с того момента, как с севера Армении прошла Советская граница: утомленные террористическим режимом дашнаков, бесконечными погромами и войнами, испытывавшие хронический голод и нищету народные массы Армении стихийно тя¬нулись к Советской власти: уже через три дня после установления Советской власти и Баку в ряде пунктов Армении про¬изошли восстания (в Александрополе на несколько часов была даже установлена Советская власть), беспощадно подав¬ленные дашнаками. С другой стороны, начавшиеся в 1920 дру¬жественные сношения Советской России с Ангорой наталкива¬лись на дашнакскую Армению, поскольку она враждебной силой залегала на путях сообщения названных государств.
Дашнаки решили поэтому использовать связанность АН горского правительства – борьбой на западном греко-английском фронте – и обезопасить себя с турецкой стороны, поскольку Советская Россия не проявляла никаких стремлений к агрессивным действиям На предложение (в июле 1920) о передаче ей Карабаха, Нахичевани и др., определенно тяготеющих к Советской Федерации территорий, Эриванское правительство согласилось, дав одновременно тайный приказ дашнакским воеводам открыть партизанские действия на территориях, о которых шла речь. Действия эти начались в сентябре 1920. Одновременно с этим, получив от англичан оружие, дашнаки произвели массовый погром мусульманско¬го населения во всей Карской области и Эриванскои губернии, обратив в пепелища районы Шурагел, Шаруро-Даралагеза, Кагызмана, Сурманли, Каракурта, Сарыкамыша; «обеспечив себе таким образом тыл», они повели наступление на Ольты и Кагызман, заручившись поддержкой Макинского Сардара.
Турки ответили встречным ударом восточной турецкой армии Карабекира и Хамил-Паши. Войска Эриванского правительства были разбиты; поголовно уничтожая на пути армянское население, турки взяли Карс (2/XI), Александрополь и заставили правительство Армении подписать неслыханно тяжелый мир. Армения не только потеряла почти все оккупированные турками территории, но лишилась права содержать армию свыше 1.500 чел. при 8 полевых орудиях и 8 пулеметах. Население Армении реагировало на этот мир, сбросив дашнаков и установив в декабре 1920 Советскую власть. Русско-турецкий договор 1921 аннулировал Александропольский мир, установив границу Армении с Турцией в современных ее начертаниях.
С этого момента — момента нового государственного бытия армянского народа — Армянский вопрос, как таковой, может считаться ликвидированным. Правда, даже после советизации Армении, западно-европейские империалисты сделали еще попытку поспекулировать на Армянском вопросе на Лозаннской конференции, где выдвинут был проект создания «Армянского очага», учреждения в Константинополе специ¬ального органа для защиты «национальных меньшинств» под контролем Лиги Нации; но поскольку это было сделано с ис¬ключительной целью вынудить у турецкой делегации уступку по вопросу о Мосуле, -— проект этот сам собою отпал, как только нужные уступки были сделаны. И в последующем западно-европейские державы с совершенным хладнокровием оставались свидетелями того, как уничтожались и изгонялись последние остатки армянского населения из территории, при¬легающих к Киликии (Мардин, Айнтаб, Урфа и др.).
Единственная реальная поддержка была оказана армя¬нам Советской Россией. 27 января 1923 года тов. Чичерин изве¬стил Лозаннскую конференцию, что правительства России и Украины имеют в виду расселить на своих территориях значительное число армянских беженцев, находящихся за границей. Тов. Чичерин совершенно справедливо указал при этом, что армянский вопрос не мог получить надлежащего разрешения на конференции вследствие устранения от обсуждения его Советской делегации. Письмо тов. Чичерина вызвало чрезвы чайно живой отклик в заграничных армянских кругах: ряд политических и филантропических обществ и партий вырази¬ли благодарность Советскому правительству, а также сооб¬щили свои планы реализации русского предложения.
Полное, непоправимое крушение великоармянской программы и огромная хозяйственная и культурная работа, ведущаяся сейчас в Советской Армении, вызвали решительный переворот среди армянских политических партий, находящихся в «диаспоре». Партия армянской буржуазии и интеллигенции — демократы-либералы (рамкавары) в настоящее время заняли дружественную позицию по отношению к Советской Армении. Они послали туда своих «разведчиков», ознакомившихся с мирным строительством Советской власти, и в результате в своей прессе проявляют очень сочувственное отношение к последней. Такую же позицию заняла даже националистическая партия Гнчак.
Единственной партией, проявляющей по-прежнему крайнюю ненависть к Советской Армении, является Дашнакцутюн. Она по-старому проповедует интервенцию, четничество и восстания внутри страны, хотя последняя попытка в этом направ¬лении, а именно контрреволюционный переворот Врацяна в феврале 1921, окончилась полной неудачей, вызвав в стране короткую, но кровавую гражданскую войну. Партия Дашнакцутюн находится ныне в состоянии полного морального разложения, теряя всякое влияние даже в эмигрантских массах, — она живет сейчас за счет присвоения тех сумм, которые собирают в Европе и Америке для переселения беженцев в Советскую Армению (главным образом, дашнакцаканским Обществом Красного Креста). Впрочем, наиболее честные элементы среди армянской эмиграции меняют сейчас свою прежнюю ориентацию и, круто порвав со своим прошлым, возвращаются с повинной на Родину.
После советскою переворота Дашнакцутюн, несомненно, обречен на окончательную гибель, и гибелью этой открывается новая страница в истории армянского вопроса.
Статья. Большая Советская Энциклопедия. Том 3. М., 1926.