Армяне горожане составляют главный торговый класс населения тех городов, где нет достойных соперников—греков. Армяне промышленники и ремесленники сосредоточиваются также исключительно в городах. Как те, так и другие образуют здесь известные пропорции с целью лучшего эксплуатирования своего промысла.
       В характере городских армян следует отметить некоторые черты, появившиеся в них, кажется, лишь с весьма недавнего времени. Армянин горожанин, соприкоснувшийся с кое-каким образованием, прошедший хотя бы начальную приходскую школу, приобретает в высшей степени высокое мнение о политическом значении армянской нации, вообще у него является замечательное тщеславие, заносчивый тон, большое самомнение и какая-то особая уверенность в том, что если армяне в настоящее время и не играют большой политической роли, то только потому, что находятся под игом Турции; но в будущем армянская нация непременно возродится и займёт подобающее для неё политическое положение.
      Далее среди городских армян ,а в особенности среди молодёжи, нельзя не заметить большего числа любителей заниматься всякой политикой, вообще охотно щеголявших своим, якобы тонким пониманием всевозможных политических комбинаций….
      Из кого состояли банды революционеров ? Из людей защищающих интересы своей родиры, свои семейные очаги, городской недоучившейся молодёжи, сбитой с толку воспаляющими речами главных агитаторов, в общем людей весьма недалёких и непонимающих даже той простой вещи, что их деятельность способна была не улучшить положение турецких армян, а напротив того—только ухудшить….
      Жалобы на угнетённое положение армян в Турции никоим образом не могут быть отнесены на долю армян-горожан, всегда пользовавшихся достаточной степенью свободы, безопасности и благополучия Общественное положение их, во всех отношениях, было больше, чем удовлетворительное. Несколько в иных условиях находятся армяне-сельчане. Как уже было сказано раньше, главная их деятельность сосредоточивается на земледелии. Система орошения полей, занятия хлебопашеством приносит здесь хороший доход и обеспечивает вполне безбедное существование. Смело можно утверждать, что турецкие армяне-сельчане всегда были обеспечены значительным достатком продовольственных средств, и материальное их благосостояние было выше благосостояния хотя бы русских крестьян в средней полосе России. Но при этом нужно установить тот факт, что всё сельское население Азиатской Турции, не исключая и мусульман, не было в достаточной степени ограждено от самоуправства известного числа буйных элементов курдского населения, среди которого удачное воровство, грабёж, угон скота … Это однако, ещё не позволяет сказать, что армяне-сельчане всё время жили под угрозой курдского погрома. При наличном существовании подобных невыносимых для жизни условий, армянское население Турции неминуемо должно было бы беднеть, вымирать и, наконец, может быть, даже совершенно исчезнуть… Вследствие слабого развития с стране гражданственности, можно было бы указать на случаи, когда некоторые армянские селения чувствовали себя скорее в зависимости от влиятельных курдских беев, нежели от ближайших турецких чиновников. Создавать между курдами и армянами ту вражду, которая искусственно была вызвана в период 1895-1896 годов, значило добиваться такого положения, при котором никакие реформы не могли бы обеспечить мирное сожительство обеих народностей. Более подробная речь о сём впереди. Скажу несколько слов об армянском духовенстве. Религиозная деятельность его весьма незначительна; но, как бы взамен ей, оно всегда усердно трудилось на почве поддержания национальных идей. У армян, как и у прочих христианских народностей Востока, идеи национальности в течении сотен лет жили под сенью уединённых, но многочисленных монастырей. Здесь духовные пастыри трудились не столько над проповедью "слова Божьего", сколько над поддержанием национальной розни христиан и мусульман. Церковные школы и школы вообще, деятельно помогали на этом поприще духовенству. Христиане Востока вообще лишились познания в основе главных христианских принципов и что место религии у них заняло слишком развитое чувство национальности… Себя стали называть поборником человеческих прав и законности, вообще деятельно суетиться для того, чтобы добиться некоторого престижа своего голоса на Востоке… И если бы армяне под гипнозом пышных соблазнительных речей вышли бы снова на путь революции, и снова бы бесплодно загубили столько же жизней и такое количество народного достояния, которое они потеряли в период 1895–1896 годов, красноречивые ораторы Франции не почувствовали бы даже признаков угрызения совести.
       Причины, породившие в 1895–1896 гг. хаотическое состояние многих вилайетов Азиатской Турции, кроются вовсе не в угнетённом положении армян, всегда являвшихся здесь в числе более зажиточных классов населения. Революционное движение армян являлось следствием : 1) известной их политической зрелости ; 2) сильного пробуждения в них идей национальности, свободы и сепаратизма, и ,наконец, 3) следствием безжалостной эксплуатации этих идей просвещёнными государствами Запада.
       Дабы не говорить всего лично от себя, приведу выдержку из донесения французского посланника в Константинополе Камбона, прекрасно обрисовывающего положение армянского вопроса в начале 1894 года и отчасти даже предсказывающего последующие события.
"В Лондоне армяне нашли лучший приём: кабинет Гладстона собрал недовольных, сгруппировал их, дисциплинировал и обещал свою поддержку. С этого времени комитет пропаганды утвердился в Лондоне и получал здесь соответствующие внушения. В массу армянского населения необходимо было внедрить две весьма простые идеи : идею национальности и идею свободы " .Распространять их взялись комитеты… и таким образом, в течении нескольких лет, тайные общества распространяются по всей Армении: пропагандируются пороки и недостатки турецкой администрации, а в армянском народе пробуждаются идеи национальности и независимости ( "Армянские дела в 1893–1897гг.,стр.11,12 ).
      Камбон вполне отчётливо говорит, что армянские комитеты приняли на себя задачу—внедрить в массу сельского армянского населения идеи национализма, свободы и автономии. Как должна была относится турецкая администрация к подобной деятельности армянских агитаторов, к деятельности, направленной на разрушение государственных основ Турции ? Сколько раз за последнее десятилетие, по настоянию Европейских держав она освобождала целые сотни политических агитаторов, которые немедленно же после своего освобождения снова вступали в ряды разбойничьих банд…В прокламации, выпущенной армянским комитетом дашнакистов в августе 1896 года имелась программа из двенадцати параграфов, в которых для Армении требуется всё, что угодно, до свободы печати включительно, прокламации заканчиваются так : " Мы умрём ,мы это знаем!… Но дух революции, пронизавший армянскую нацию до мозга её костей ,не перестанет угрожать трону Султана до тех пор, пока мы не приобретём человеческих прав и пока в живых останется хоть один армянин ! " . Затем подпись : " Центральный Константинопольский комитет федерации армянских революционеров "Дашнакцутюн " .
      Нам известно немало народных героев Балканского полуострова. А слышно ли что-нибудь о народных героях армян ? Где имена их борцов за свободу ? Их нет. Почему ? Потому что борцы эти играли роль скорее именно палачей своего народа, а не его освободителей. Армянские банды вызывали обыкновенно смуты, резню, а затем скрывались. Находящееся в их руках оружие служило им для прикрытия своего отступления, а безоружные массы армян должны были затем расплачиваться своей кровью и своим достоянием за подвиги вооружённых собратьев. В Лондоне на счёт будущности армянского вопроса имелись, по всей вероятности, одни лишь общие соображения, в зависимости от всего хода армянского движения, общего его успеха, предполагалось оказать и соответствующую ему поддержку. Раньше всего необходимо было иметь налицо смуты, смуты серьёзные, продолжительные, кровавые. Какова же была их подготовка?
      Я уже сказал, что к началу 1890 года почти во всех крупных населённых пунктах Азиатской Турции, где более или менее сосредоточивается армянское население, появились члены революционных обществ—Хинчака, Дашнака и Армении, принявшиеся усердно пропагандировать свои идеи и подготовлять население к предстоящим кровавым событиям… Армянские школы, начиная от высших и кончая самыми элементарными, стали полем кипучей деятельности, наэлектризованных в столицах Европы, армянских агитаторов. Патриотические оды и песни, едкие сатиры и басни их среды учительского персонала западали в пылкие души подростков, зажигая в них чувство злобы к ненавистному господству мусульман —целую серию фантастических иллюзий никому неведомой будущности. Таким образом, в течении самого короткого времени(трёх-четырёх лет) народилась буйная, строптивая молодёжь, готовая на кровавые подвиги в защиту созданных ею иллюзий. Программы этих комитетов сходились только на точках восстания и кровопролития. В конце сентября 1890 года, на границе Турции, близ Кагызмана, ускользая от надзора бдительной Кавказской полиции и пограничных войск, сосредоточивается шайка армян, человек 80-90 под командой студента Петербургского университета Саркиса Кукуньяна. Часть этой банды была завербована среди учащейся молодёжи Петербурга, остальные добровольцы собраны в пределах юга Кавказа. По всей вероятности, ни предводитель её и никто из его сподвижников не имели никакого представления о том, кто такие курды, какова вообще топография местности пограничного района и те условия, в которых придётся очутиться немедленно после перехода пограничной черты? Подобные сведения считались, по-видимому, не особенно важными. Все были заняты и одушевлены исключительно лишь одною мыслью—совершить на территории Турции по возможности больше кровавых подвигов…
      Но рассеяться также незаметно, как и собраться, шайке не удалось и 43 человека с их предводителем Кукуньяном, после довольно продолжительной перестрелки и небольших потерь с нашей стороны, были захвачены и препровождены в Карсскую тюрьму…
В 1892 году в поисках путей в Персию они(комитеты) начали заниматься контрабандой. Со временем устанавливаются посты с тем, чтобы наблюдать за дорогами. Обычно они собирались в какой-нибудь деревне, около турецкой границы… С течением времени образовали нечто вроде этапов. Отдельные партии армянских революционеров собирались обыкновенно в каком-нибудь селении, ближайшем к турецкой границе, и затем ночью, при помощи проводников, достигали ближайших армянских селений, лежащих уже в пределах Турции. Здесь они находили временный приют и затем, по ночам, следовали дальше, попадая уже в полосу чисто армянских селений.
      Печальна была участь этих селений, как и всего того, что затевали армянские революционеры. Первое из них фигурировало в нескольких донесениях английского вице-консула в Ване, и, надо полагать, играло известную, довольно продолжительную роль на пути армянских агитаторов из Персии в Турцию. Вначале сентября 1895 года, шайка революционеров во время перехода иранской границы была расположена в деревне … информировали курдский отряд …пришли…не дать догадаться революционерам о своих планах, расселись как ни в чём не бывало, чтобы поесть и накормить своих лошадей. В ожидании помощи и прибытия войск, они заказали для себя завтрак и, когда он был готов, уселись на открытом воздухе за поданной трапезой, в двух-трёх кружках, поблизости от наскоро устроенной коновязи. Армянские революционеры, догадавшись, что для них готовится хитрая ловушка, решились на отчаянную попытку. О всём происшедшем здесь затем я слышал от лица, заслуживающего полного доверия, следующий рассказ. Зарядив свои винтовки, армянские герои незаметно вышли из приютившей их сакли и подкравшись среди извилистых улиц селения шагов на 40-50 к сидящим группам курдов, внезапно огорошили их залпом, перешедшем затем в трескотню одиночных выстрелов. В каких-нибудь 5-10 секунд несколько человек курдов было положено на месте, остальные опрометью бросились к своим лошадям и искали спасения в поспешном бегстве. Армянские революционеры, не теряя ни одной минуты, захватили лошадей убитых курдов и, четверть часа спустя, были уже в 3-4 верстах от селения, по пути к ближайшим горам, где могли найти вполне надёжное укрытие. Их, однако, никто не преследовал …
Достойно внимания, что в " синей книге" об этом случае нет никаких донесений английского вице-консула в Ване С.М.Голвард, усердно сообщавшего о всяческих ничтожных мелочах .Мог ли он пропустить дело Богазкесяна и Азаряна? Несомненно, нет. В виду этого, позволяю себе заключить, что его интересное донесение в печати было выпущено, как документ, могущий обвинить самое близкое общение армянских революционеров с представителями английской политики. Другого объяснения столь непонятного пропуска—подыскать нельзя.

СОБЫТИЯ В САСУНЕ

     Армяне этой области всегда открыто носили оружие наравне с курдами, отчасти находились, может быть, в некоторой зависимости от этих последних, но в общем жили вполне дружно, "как братья земли и воды ".. В 1893 году здесь появляется некий Дамадьян; в 1894 году его место занимает Бояджан, принявший за сим имя Мурада. И после двух лет пропаганды таких деятелей между курдами и армянами, в пределах Сасуна, возникает целый ряд отдельных столкновений, а в августе 1891 года враждебные отношения обеих сторон переходят в целую серию настоящих сражений.
    11-го июля 1895 года, дабы удовлетворить требование держав и сделать решительный шаг на пути примирения с революционными кружками армян, объявляется всеобщая амнистия арестованным за политические преступления. На другой день по всей Империи открываются двери многочисленных тюрем и на свет божий выпускаются целые сотни ярых политических агитаторов. В конце июля мне случайно пришлось попасть в Варданский монастырь, близ Вана, где как раз именно в это время собрались праздновать своё освобождение несколько десятков таких заключённых.В течении 3-4 часов я наблюдал как под тенью развесистого дуба обильной струёй лилось розовое Ванское вино и около сотни армян, слушая армян-агитаторов, горячо аплодировали им ..благодарность за милость, дарованную свободу…через месяц-другой снова вступить в ряды революционных шаек. Я не понимал их языка: но ежеминутные взрывы аплодисментов и крики ура свидетельствовали о том, что бойкие ораторы касались самых горячих сторон армянского вопроса. Два месяца спустя, большая половина их снова разыскивалась Ванской полицией.
     Как бы не обвиняли турок во всяких там зверствах, но скажу одно: всё, что мне известно лично по поводу столкновений армян и мусульман в различных городах Турции, приводит меня к тому убеждению, что кровавые дела везде начинались по инициативе самих же армян. Так началась Транезондская резня, после того, как на улицах этого города были ранены два турецких генерала—Багри-паша и Хамди-паша… Если в настоящее время об армянских делах почти ничего не слышно и армяне живут более или менее благополучно, то реформы здесь не причём. Там, где армянские заправилы прекратили свою анархическую деятельность—спокойствие водворилось. Если завтра они снова возьмутся за старое —бедствия армян возобновятся. " Кто начал—турки или армяне? —" Ну, конечно, всему виновато это дурачьё, канальи этакие! Сколько раз я предупреждал их, просил не поднимать никаких историй, если хотите—то даже угрожал! Сколько раз доказывал, что из их ребяческой революции ничего не выйдет! Нет, не послушались! Ну а теперь, кажется, убедились! " —Твёрдо помню эту коротенькую речь почтенного Вильямса и если в официальном его донесении я встречаю нечто противное, то мне остаётся лишь недоумевать над этим местом его рапорта, также как и над многими другими.
Вообще, могу сказать, что в печати мне никогда не попадалось сколько-нибудь добросовестное описание минувшего армянского движения. Статьи, написанные по этому поводу, обыкновенно полны сплетни и лжи… Ещё раз свидетельствую, что армяне-сельчане вынесли на себе всю тяжесть армянского движения, а горожане поплатились немногим. Кровопролитные столкновения в городах имели далеко не тот характер, который придают им в своих описаниях различные там очевидцы. Столкновения эти вызывали немало жертв и среди мусульман…нужно только поражаться, каким образом уцелело армянское население таких городов, в которых армянские агитаторы своими деяниями могли довести дл бешенства не только курдов или турок,а кого угодно. " В четверг (6 июня) я с доктором Рейнольдсом (старшее лицо американской миссии) посетил два укреплённых пункта революционеров и был поражён,как разумно вели они своё дело. Они мне сообщили, что надеются продержаться ещё 10 дней, в течении коих должны прибыть подкрепления из Персии. Из числа их вождей я видел одного русского, одного болгарского и ещё нескольких, считавшихся частью американскими, частью русскими подданными. Я предполагаю, что общее число пришельцев достигает 12-15 человек. Число всех повстанцев —600.Вожди большею частью были хорошо вооружены русскими винтовками, они говорили, что ружья эти доставлены на средства местной подписки между Ванскими армянами и провезены через Персию. Революционеры различных обществ—Хинчака, Дрошака и Армении носили различные формы одежды. Я вхожу во все эти подробности, дабы доказать, что все эти повстанцы не были патриотами, защищавшими своих жён и детей, и просто-напросто мятежниками. У меня есть наличные доказательства того, как они хладнокровно убивали мирных невооружённых, безобидных мусульман, когда последние неосторожно приближались к их укреплённым позициям ". К сожалению должен сказать, что это все молодые люди, увлечённые их подлыми вождями. Часть армянского квартала, которым я заведовал, мне удалось, благодаря содействию властей, спасти от грабежа и пожара. Большинство держалось того убеждения, что если известное число армянских революционеров и покинуло Ванские сады, то не менее значительная часть их осталось на месте, переменив лишь свой боевой наряд на костюмы мирных граждан… скученное в домах, прилегающих к английскому и русскому консульствам, армянское население томилось в ожидании самых роковых для себя последствий за героические подвиги исчезнувших деятелей армянской революции… К тому же и сама администрация чувствовала себя в более чем неловком положении. Для всех было ясно, что она не сделала почти ровно ничего для захвата ну хотя бы некоторой части армянских " федай "… Они ушли вполне безнаказанно и предоставили Ванским туркам созерцать полнейшее бессилие их властей в борьбе с армянскими шайками. И если армянское население Вана избегло здесь настоящего " massacr`a "(резни), то это можно поставить лишь в заслугу Ванской администрации… Подробное знакомство с так называемым ванскими "massacr`a" даст возможность каждому составить себе приблизительное понятие о том, каков был характер аналогичных событий в прочих многочисленных пунктах Азиатской Турции. В Ване (15-16 июня), в попадавшихся мне армянских селениях я не встречал ни малейших признаков жизни; они не были разрушены, но имели странный, унылый вид… В остальных районах вооружённой борьбы почти не было; не было и смертных потерь ; но зато грабёж шёл "вовсю". Менее других пострадали те селения, которые нашли покровителей среди курдов. Но, в общем, уцелели немногие районы. Назову казу Мокюс, где, благодаря присутствию одного известного курдского вождя, для Вана период прошёл благополучно. В Адильджевазе покровителем армян явился представитель аширета Гейдеранлы Гусейн-паша, а в нахии Нордуз — Хаджи-ага…
     14-го августа 1896 года, около полудня, 25 человек армян общества "Дашнакцутюн" внезапно овладевают помещением Оттоманского банка в Константинополе, и, обратив его в маленькую цитадель защищаемую не только маузеровскими пулями, но и динамитными бомбами, обращаются с дерзким вызовом решительно ко всей Европе. Под угрозой взорвать здание банка, со всем находящимися в нём ценностями и документами, они требуют от европейских послов немедленного активного вмешательства в дела армян и самого энергичного проведения таких реформ, которые отвечали бы действительным нуждам порабощённого армянского народа. … Он действительно достоин сожаления потому, что до сих пор являлся ни чем иным, как жертвой его уполномочённых руководителей, которые именно своим руководством погубили не одну тысячу своих собратьев и достигли не улучшения социального положения армянской нации,а напротив—поставили её всю в самое отчаянное и, пожалуй, безвыходное положение.
     К чему послужил эффектный эпизод атаки Оттоманского банка ?… Описывать её не стану. Других последствий с ног сшибательной отваги господ Дашнакистов и не было.
После довольно продолжительных переговоров драгоману Русского посольства в Константинополе Максимову удалось, наконец, склонить временных владетелей Оттоманского банка к сдаче, под условием сохранения их дорогостоящей для всего армянского народа жизни. Они были препровождены сперва на английскую яхту сэра Эдгара, а затем, несколько дней спустя, перемещены на французское судно " Жиронду ", которое и доставило их на либеральную почву Франции— в Марсель. Здесь им предстояло заключение в какой-то тюрьме. По всей вероятности, большая часть их теперь гуляет где-нибудь на свободе и нисколько не смущается тем, что их ходульное геройство прежде всего стоило жизни сотням их несчастных собратьев, а затем, в общем ходе армянского вопроса, окончательно установило поворотный пункт не в пользу армян.
    Месяц спустя, не менее доблестная шайка новых героев (если не ошибаюсь, на сей раз—хинкачистов) появилась в пределах того же города Вана. Она вступает в город со стороны села Аванса, и бойко следуя мимо попадающихся ей по дороге отдельных солдат, офицеров и чинов полиции, направляется к садам армянских кварталов. Здесь она занимает один из более удобных для обороны домов и приготовляется выдержать единоборство с турецкими таборами. Следуя мимо английского консульства, заезжаю к майору Вильямсу с тем, чтобы сказать ему "До свидания ! " — " Ну, напрасно торопитесь " ,—перебил меня на первой фразе мой почтенный коллега.—" Вам придётся остаться потому, что мы сегодня же будем свидетелями нового драматического акта, и на сей раз вместе с Вами " . Вслед за сим он рассказал мне об эффектном вступлении прибывшей банды армян, предупреждая, что в числе её руководителей есть русскоподданные.
    12 октября, под предводительством молодых людей, пришедших из Европы, они подняли красный флаг в долине Казанлыка…

ПОВОРОТ АНГЛИЙСКОЙ ПОЛИТИКИ В АРМЯНСКОМ ВОПРОСЕ

     Уже в конце ноября 1895 года в Лондоне хорошо поняли, что армянские дела не могут вывести Россию на поприще новой войны с Турцией, и в английской политике по армянскому вопросу совершается крутой поворот.
     Так как продолжение смут на Востоке можно было найти в подготовленном уже Критском восстании, а затем—в имеющейся уже перспективе греко-турецкой войне, то армян решено было бросить, или, по крайней мере ,в виду прекращения на прасного кровопролития, хоть несколько успокоить. Это требовало перетасовки и смены в Азиатской Турции большей части консулов. Им, конечно, не удобно было оставаться на старых местах, потому что их деятельность, причастная некоторым образом ко всему тому, что совершалось здесь до конца 1895 года, должна была быть совершенно изменена.Я вовсе не желаю сказать, что английские консулы являлись якобы руководителями армянского движения. Но во всяком случае этим представителям Англии всегда были лично хорошо известны все армянские агитаторы. Английские консульства являлись пунктами, в которых армянские революционеры, как в хорошей справочной конторе, могли черпать сведения о ходе их дела в других частях Турции …
И вот к концу 1895 года всё сразу меняется. Являются новые консулы. Прибывший 26 января в Ван новый английский вице-консул майор Вильямс сменяет любимца армян мистера Альварта и прямо с места открыто заявляет, что он прибыл с целью умерить пыл армян. Такого рода заявление немало озадачило воспалённых агитаторов, но не послужило однако ни к чему. И ванская молодёжь, выведенная на путь революции, продолжало таковой без поддержки своих заморских друзей, так сказать по инерции.
     Я видел более чем полугодовую работу почтенного майора Вильямса, человека замечательной энергии, сквозившей по всей его натуре, а в особенности в его выразительных, почти говорящих глазах, обнаруживавших присутствие в нём непоколебимой воли. Я видел его старания понизить дух Ванских вожаков, но ему не удалось изменить их общего настроения, а только лишь отсрочить на несколько месяцев те события, которые разразились над Ваном в начале июня 1896 года.
    Как сейчас помню конец зимы и начало весны 1896 года. Помню этот период постоянных диспутов и совещаний, то в доме американских миссионеров, то в доме английского консула. Я на них не присутствовал, сторонясь всякого общения с армянскими деятелями, ведущими самую глупейшую игру в революцию.

НАЧАЛО 1896 ГОДА И ПЕРИОД,ПРЕДШЕСТВУЮЩИЙ ИЮНЬСКИМ СОБЫТИЯМ 1896 ГОДА В ВАНСКОМ ВИЛАЕТЕ

    Итак, лишённые уже в конце 1895 года поддержки из Лондона, ванские агитаторы не унимались, деятельно готовясь к событиям, которые должны были ещё раз привлечь на армян внимание всей Европы. Люди более состоятельные получали письменные требования на известную сумму, под угрозой смерти за её невнесение. В течении этого же времени было совершено несколько политических убийств. Более важное из них имело место 6-го января, т.е. в день самого большого армянского праздника. По приговору ванских революционеров, на рассвете этого дня был смертельно ранен епископ Богаз в то время, когда он следовал рано утром в церковь на богослужение. Почтенному старцу пострадать лишь за то, что он имел мужество открыто порицать уже слишком резкие действия некоторых революционных кружков… Так например, в течении всей зимы 1895-1896 годов я часто слышал среди мёртвой тишины Ванской ночи отдельные ружейные выстрелы в той части армянских кварталов, которые прилегали к заднему фасаду консульского дома…
    Уже с конца декабря 1895 года в Ване начала сосредоточиваться масса пришлых армян под предлогом получения помощи от американских миссионеров. Благотворительная деятельность этих последних действительно расширилась, потому что в их руки стали попадать все капиталы, получаемые из Лондона английским консулом и предназначаемые к тому, чтобы хоть сколько-нибудь утешить разорённых сельчан и вместе с тем доказать армянам, вообще, что англичане всё-таки им симпатизируют. Мизерна была эта помощь и вызывала у некоторых презрительные замечания, что " англичане оплачивают фунт армянской крови дешевле, чем фунт ванского самана " . Среди прибывших армян, несомненно, находилось много таких, которые действительно нуждались в дневном пропитании. Но вполне достоверно также и то обстоятельство, что среди искавших подаяния можно было обнаружить людей, наряжавшихся в лохмотья лишь для прикрытия своей личности. Всё это понемногу выясняло ванским властям, что революционеры, видимо, желают сосредоточить в Ване возможно большее число своих агентов и готовятся к чему то решительному. В течение февраля и марта население Вана продолжало возростать, а вместе с тем возрастало и опасение, что таким образом, в Ване может сосредоточиться вовсе нежелательное число пришлого армянского населения, весьма сомнительной благонадёжности. Поэтому, с наступлением весны, ванские власти начали принимать меры для выселения пришлых армян на прежние места их жительства. Американским миссионерам было предложено постепенно сократить свою благотворительную деятельность в самом Ване и переносить её непосредственно в те селения, которые больше всего нуждались в помощи. В городе остались те, которые за плату армянских вожаков в 3-4 пиастра в сутки (не верил я этим рассказам, но потом пришлось убедиться в их правильности),записались в ряды будущих армянских бойцов.
     С начала весны деятельность революционеров приняла более активный характер. Вскоре несколько человек курдов не только поплатились своею жизнью, но над трупами их были совершены разные поругания. Ропот среди мусульман усиливался, а революционные деятели, благодаря полной безнаказанности их поступков, становились всё смелее и смелее.

ИЮНЬСКИЕ СОБЫТИЯ 1896 г. в г. ВАНЕ

     Дабы доказать, в каком настроении находились ванские агитаторы и мусульмане, перед началом происшедшего здесь кровопролитного столкновения, считаю всего лучшим привести здесь перевод рапорта по этому поводу майора Вильямса от 15-го мая 1896 года.
     " Имею честь довести, что состояние этой области во всяком случае неудовлетворительное. В течение последней недели армянские революционеры два раза атаковали курдов. В первом случае три курда были убиты и два ранены, во втором два, может быть даже три, убиты.       Констатировано, что в обоих случаях трупы были страшно изуродованы.Затем членами того же общества было сделано покушение на убийство известного здесь банкира (армянина, живущего в доме напротив английского консульства).Вчера, после полудня, за городской чертой убит неизвестный здесь, весьма выдающийся революционер. По всей вероятности это дело курдов, потому, что убитый принадлежит к банде, пришедшей сюда прошлой осенью из Персии. Деяния этой банды послужили началом прошлогодних здесь грабежей.

***
   с 2-го на 3-е июня. В одном из кварталов города Вана, около полуночи, был атакован офицерский патруль, причём офицер и один из старших чинов были тяжело ранены…Нечего и говорить, что последняя версия получила право гражданства и ярость мусульманского населения достигла крайнего предела… …Пошла уже несмолкаемая ружейная трескотня. Одновременно, как бы по сигналу, низкие стены, ограждающие мой сад, были атакованы армянами, тревожно ждавшими начало борьбы. Я не успел ещё сойти вниз, как на моих глазах выросла, точно из-под земли, масса народа, торопившегося со своими наскоро захваченными домашними пожитками, занять места по дорожкам сада и под деревьями не особенно большого района, охваченного стенами консульства… Через полчаса в консульство прибыл офицер Саадеддин-паша с поручением—сообщить, что приняты самые строжайшие серы для сохранения общего спокойствия и что мирному населению никакой опасности не угрожает. Действительно, присутствие достаточного числа наличных войск(8 таборов пехоты), незначительность шайки (всего около 35 человек) и, наконец, тщательная локализация борьбы, ограниченной тесным районом, прилегающим к атакованному дому, всё это не замедлило повлиять успокоительно не только на армян, но и на турок. Бесплодная перестрелка продолжалась до вечера. С заходом солнца всё стихло, а затем, поднявшиеся над Араксом густые клубы чёрного, керосинового дыма оповестил о том, что в доме, занятом армянской шайкой, не осталось никого! Куда же, однако, девались его защитники? —об этом и до сих пор ходят различные варианты… На следующий день … В начале второго числа последовал первый пушечный выстрел.. Несмотря на почти непрерывный двухчасовой огонь с обеих сторон, потери были не велики. В батальоне оказалось двое раненых и один убитый, на стороне революционеров двое убитых. В коротких паузах боя, сквозь открытые окна атакованного дома, как говорят, слышны были весёлые песни армянских удальцов, распивающих розовое ванское вино и как бы шутя отстреливающихся на все четыре стороны.
     А затем, как и накануне, поднявшийся над этой частью Ванских садов столб чёрного дыма возвестил о том, что состязание кончено. Армяне снова непонятно исчезли; но на этот раз они очутились уже за пределами городской черты, отступив на юг, к горам Шатаха. Рота была выслана для их преследования. Спустя три дня, я был уже по пути к Игдырю, меня сопровождало 400 армян, выселявшихся из Вана. Деятельность армянских агитаторов создала такие тягостные для жизни условия, что если бы только представлялось возможным, в Россию ушли бы все Ванские армяне поголовно.
     Дни 14 августа и 12 сентября весьма характерны для очерка деятельности армянских агитаторов…
      Но все ограничились лишь тем, что 22 июня к востоку от Башкалы, на границе Салмаса (Персидская провинция),какая-то банда армян присоединилась к персидским курдам и произвела внезапное нападение на лагерь представителя курдского аширета Мерзеки–Шараф-бея и убито, ранено около 150 человек турецких курдов — мужчин, женщин, детей…
В конце августа того же года близ Вана появляется шайка русско-подданного Фарамаза. Её удачно захватывают целиком (около 30 человек) без всяких осложняющих акт арестования инцидентов. После этого анархическая деятельность армян в Ванском вилайете затухает и на сцену исподволь начинает выступать Битлисский вилайет с его областями Сасуном и Мушем. В 1898-1899 годах особую славу приобретает здесь шайка Серопа. Это единственный армянский вождь банды, восставший за национальное дело и завоевавший себе большую известность в этих краях. Итак, могу констатировать, что с начала 1898 года анархическая деятельность армян ограничивается, главным образом, вилайетом Битлис… –Словом, в эту аляповатую мазню втиснуто всё, что только может создать самое разнузданное воображение. —Истины нет потому, что армянские авторы тщательно её избегают. У них всё построено на раздувании фактов. Вся их деятельность основана на создании небылиц, неслыханных жестокостей, которые могли бы вызвать симпатии—к армянам и антипатии —к туркам. Но вместо того, чтобы вызвать интерес и симпатию, они вызывают лишь ненависть к армянам. С патриотической точки зрения такая деятельность, может быть, вполне похвальна ".

Блокада шайки Антраника 11 ноября 1901 г.

     В начале зимы 1901 года, близ Муша, появляется армянская шайка некоего Антраника…
20 ноября она захватывает монастырь Сурп-Аракель (верстах в 5-6 к востоку от Муша) и обращает его в маленькую крепость. В монастыре Сурп-Аракеле, вместе с шайкой Антраника были, между прочим, монахи и сельчане, в том числе женщины и дети…
     В ночь на 9-е декабря, во время сильной метели защитники монастыря скрылись бесследно…Но разгоревшееся восстание в Македонии явилось фактором,препятствующим выполнению предпологаемых экспедиций в Сасун. Неуместно было заводить здесь какие-нибудь дела в то время,когда турецкая администрацмя и без того подвергалась усиленному гонению по поводу Македонских смут.Пришлось ограничиться лишь блокадою Сасуна, дабы, по возможности, затруднить переход оттуда революционных шаек на равнину Муша… Следующие строки той же газеты " Pro Armeynia " (пропагандистский орган армян (1886-1903 гг.)) прямо говорят (1903 г.,№ 66), что армяне имеют в Сасуне известное число боевых сил, вполне готовых к началу борьбы. Если официальная Европа не исполнит своих элементарных обязанностей, то федайи (армянские революционеры) не позволят безнаказанно задушить их беззащитных.
     Комитет придёт не помощь к армянам из Сасуна или уж откуда бы они ни были, туда, где будет угрожать им опасность. Затем, в № 65 газеты имеется нечто вроде призыва новых добровольцев. " Если в ближайшем будущем наши собратья не явятся к нам на выручку, мы будем перерезаны как бараны…мы не можем постоянно рассчитывать, па вмешательство Европы. Чтобы защитить себя, мы должны прежде всего опираться на свои собственные силы. В день, когда мы подставляем наши груди неприятельским пулям, мы верим, что наши братья и сёстры помогут нам ". Вся приведённая выдержка свидетельствует о том, что современная идея армянских вожаков—усугубить тяжёлое положение Турции и прибавить к чепухе Македонских дел осложнения в Курдистано-Армении, может получить осуществление в ближайшем будущем. Опубликованное в № 76 газеты " Pro Armenia " воззвание Сафарова, известного вождя молодёжной шайки, гласит об этом так : " …Братья армяне! Будем надеяться, что с наступлением весны, наша братская солидарность восторжествует. Наш последний соединённый протест положит конец тирании и заставит Европу выполнить ту человеколюбивую миссию, которую она взяла на себя, подписавши 3 и 61 статьи Берлинского трактата. Будем надеяться, что этот последний порыв наш к свободе порвёт, наконец, мучительные цепи, лежащие на двух нациях (болгар и армян),в течении долгого ряда веков. Да здравствует Армения !… Да здравствует Македония !… " Из всего этого вытекает, что те, которые стояли во главе армянского движения задумали в результате возникновения македонского вопроса создать легенду Армении, привести таким образом Европу к решению обоих вопросов одновременно.

Результат десятилетней деятельности армянских агитаторов

      Печальны эти результаты. Общее социальное положение армян не улучшилось, а наоборот—значительно ухудшилось, и не только в Турции, но и в пределах Кавказа. Нечего и говорить, как всё это сильно подрывает общее благосостояние всей нации. И тревожное настоящее отнюдь не говорит в пользу того, что армяне в ближайшем будущем избавятся от гнева их собственных вожаков…Национальные идеи греков ничуть не слабее таковых же идей у армян. А между тем как ведут себя греки в пределах Турции вообще ? Мне известны теперь довольно большие области со сплошным греческим населением области, в которых, как это ни странно, нельзя встретить ни одного заития, ни полицейского, ни одного турецкого чиновника. Греки живут себе здесь тихо,мирно, дружно и турецкая администрация почти их не касается. Почему ? Потому что они ведут себя вполне благоразумно: они спокойно хотят свои народные идеи, не шумят ими, не мутят, и странно, чуть ли не за год вперёд платят все причитающиеся с них подати и повинности, держась той программы, что … " на вот, мол, возьми всё, что требуешь, но только оставь нас в полном покое, и предоставь нам жить так, как мы хотим, пока эта земля не станет когда-нибудь вполне нашей ". И каждый грек непрестанно уповает на то,что столица Султана в будущем снова станет греческим Царьградом.

АРМЯНЕ КАТОЛИКИ

     Они держатся от своих собратьев вполне особняком и даже не хотят признать себя армянами, вообще… они считают себя во все времена как отдельную нацию. К тому же, католическая религия не благоприятна для национальной пропаганды. Из этого вытекает, что у армян-католиков не могут развиваться национальные идеи.
Турки — лучшая часть не только мусульманского, но и прочего населения Азиатской Турции. Они вовсе не заслуживают той репутации, которая создаётся им известною частью русской и иностранной печати. Та свобода, которой добились и добиваются христианские народности Востока, окупается здесь такими же потоками крови для турок и мусульман, как и для христиан…Анархическое состояние различных частей Турции ,периодически поражавшее это государство, Европа всецело относила на вину турок вообще, и турецкой администрации — в частности. Факт рассмотрения Оттоманского правительства виновным или невиновным варьируется в зависимости от того, как на это реагирует Европа. Но возможно он убедит Европу в истине, которая заключается в том, что эти смуты происходят не из-за притеснения со стороны правительства, а из-за слишком либерального отношения, которое оно имеет к религиозным национальным вопросам? Христианские школы почти никогда не подчинялись никакому контролю. Такой режим турок способствовал поддержанию и развитию среди христиан их национальных идей, и когда эти последние достигали идейной зрелости — наступали смутные периоды. В основе христиане Востока всегда клали одну идею — создание анархии, как предлога для вмешательства иностранных держав. Идея, несомненно, правильная. Достижение свободы греками, румынами, сербами и болгарами служит сему наглядным доказательством. Нечего и говорить, что люди , работавшие над созданием этой анархии, не менее трудились и над тем, чтобы изобразить турок в роли палачей христианского населения. О том, какие зверства творились христианскими агитаторами, для возбуждения мусульман, знали лишь одни молчаливые турки. Деяния же этих последних, уснащёнными самыми возмутительными подробностями, которые может только создать самая пылкая фантазия, являлись достоянием не только ежедневной печати, но и лубочной живописи, всегда так сильно и неотразимо действующей на народные массы. Отсюда — то ложное мнение, что турки 5—10 лет подряд мирно, спокойно, тихо, а затем , на них нападают какие-то лихорадочные припадки и они вдруг, ни с того ни с чего ровно взбесятся и здорово живёшь давай резать несчастных христиан.
      Такова подкладка той свободы, которой добивались уже многие христианские народности Востока. Если бы турки были такими, какими их воспроизводят корреспонденты на страницах газет и журналов, если бы условия жизни христиан в Турции были действительно так тяжки, как о том свидетельствуют христианские агитаторы, то возможно ли было бы существование этих христиан в настоящее время ?..
      Видел тысячи армян, находившихся в самом бедственном положении… но столь известных «турецких зверств» не встречал нигде.
      Я неоднократно задавал себе вопрос : являюсь ли я ,в данном случае, избранником судьбы, щадящей меня от тяжёлых впечатлений или же «турецкие зверства» вообще имеют скорее мифический, легендарный характер ?
      А в настоящее время я держусь того убеждения, что к зверствам способны не турки, а скорее именно те христиане Востока, которые изощряются над измышлением этих зверств и валят их затем на голову турок … Всё это приводит к тому, что в Турции всякого человека должны поражать не беспорядки, периодически появляющиеся в различных частях империи, а те длинные промежутки абсолютного покоя, которые следуют за анархическими периодами. Нужно удивляться не тому, что в Турции происходят смуты, а тому, что здесь в течении иногда целого ряда лет никаких смут не происходит. Казалось бы, что при слабой администрации тут должно было бы существовать царство постоянного произвола и насилия, а между тем на самом деле мы видим нечто иное. Стоит только политическим агитаторам, в известной области, исчезнуть, и все смуты — как рукой сняло! Взамен хаоса наступает тишь и гладь. Трудно верить в существование таких контрастов! Но они налицо. Что изображали собой хотя бы вилайеты Трапезунда и Сиваса в 1895—1896 годах и каково теперешнее их состояние? Невообразимый здесь хаос и сумбур заменились невозмутимой тишиной и покоем. Что за притча? Я беру два названных вилайета потому, что я наблюдал здесь мирную для них эпоху 1900—1903 годов и в течении всего этого времени поражался существующим здесь мирным течением общественной жизни. Смешно сказать — ну, ровно ничего не приходится слышать, даже о простом воровстве. Становишься в тупик, когда вспоминаешь некоторые ближайшие к Трапезунду области Кавказа, где есть и земская стража, и полиция, и войска, и жандармерия, и чего-чего только нет, для охраны общественной безопасности, а между тем, людей бьют там и режут среди бела дня, чуть ли ежедневно. Здесь же, кроме нескольких десятков несчастных офицеров, вооружённых допотопными ружьями, ничего другого нет. Это явления!.. Явления, заслуживающие самого подробного анализа. И всё обстоит мирно, тихо, благополучно…Сложные и вместе с тем свидетельствующие как об известных достоинствах турецкой администрации, так ровно и о доброкачественности коренного слоя населения турок. Это такой слой, на который турецкая администрация может упереться надёжно и прочно, даже при самых, по-видимому, невозможных положениях и условиях.

ПОЛОЖЕНИЕ КУРДОВ

     В казе Карчкан всем хорошо известен курд Мусса-бей ; в казе Кяваш — Кули-хан и Тели-бей, в казе Шатах — Шакир-ага и проч.Всё это и им подобные личности, хотя не могут быть сравниваемы с начальниками отдельных аширетов, хорошо известны всем среди местных курдов. Нередко армяне целыми селениями прибегали к помощи местных курдов, подобных Мусса-беев, Кули-ханов и других лиц, прося у них покровительства и защиты… благодаря содействию какого-нибудь Шакира и Мустафы спасалось от преследований отдавшееся под их покровительство селение, в то время, когда все окрестные селения подвергались почти полному разорению.

ОТНОШЕНИЕ КУРДОВ К АРМЯНАМ

      Никакое трудолюбие само по себе никогда не могло бы обеспечить армянам-сельчанам того материального благосостояния, которым они обладали до 1895 года, если бы только накопляемые ими достатки подвергались постоянной опасности разграбления. В виду этого, все рассказы о бедственном положении армян в Турции (до 1895 г.) нужно считать слишком преувеличенным и раздутым, Им жилось здесь не хуже, чем в других местах. Грабежи и разбои, о которых столько кричали армянские агитаторы, практиковались здесь в гораздо меньших размерах, чем на Кавказе. Угон скота был таким же явлением, как конокрадство в различных районах России. А личная и имущественная безопасность в тех областях, где авторитет турецкой администрации был достаточно силен, была обеспечена даже в большей степени, чем хотя бы в соседней с Турцией Елизаветопольской губернии.
      В эпоху 1895—1896 годов курды, без всякого сомнения, явились бичём армянского населения, но отнюдь не потому, что между курдами и армянами якобы существовала вечная вражда. В этот период на практике было искусственно создано именно то царство бесправия, которое из области фантазии армянских агитаторов перешло в действительность. Тем не менее (даже во время этой всеобщей анархии и массового движения курдов против армян ), можно указать на примеры, свидетельствующие о гуманном отношении к бедствующему армянскому населению таких курдских агаларов, которые всегда пользовались репутацией самых отчаянных грабителей и негодяев. Примеры эти могут служить наглядным доказательством того, что во многих районах армяне жили наряду даже с курдами — разбойниками не только сносно, но и вполне дружески. Приведу по этому поводу кое-какие выдержки их многих консульских донесений.
     В начале апреля 1897 года, проезжая через казу Адильджеваз, мне пришлось остановиться на ночлег в довольно большом армянском селении Арен, лежащем на восточном берегу озера того же наименования. Вечером сопровождающий меня проводник сообщает мне, что сельчане во главе с мухтаром селения и священником хотят обратиться ко мне с какой-то просьбой. Не желая официально принимать никаких просьб, я приказал переводчику лично от себя узнать — в чём дело … Побеседовав с сельчанами наедине, он передал мне затем речь их представителя в следующем виде — «Во время погрома Ванских селений в октябре 1895 года, Эмин-паша гейдеранского аширета собрал своих курдов с тем, чтобы ограбить армянские селения Адильджевазской казы. Наше селение и ещё другие обратились за помощью к Гусейн-паше (другому представителю того же аширета). Последний немедленно командировал к нам Султан-бека с 50-60 курдами гамидие. Они разместились по 2-3 человека в каждом селении благодаря их защите мы почти ничего не потеряли. Из 30 селений Адильджеванской казы было ограблено только 4, да и те могли быть спасены, если бы Султан-бек пришёл несколькими часами раньше. Теперь мы слышали, что Гусейн-пашу выселяют из Патноса. Если это так, то мы лишаемся нашего покровителя. Кто станет теперь защищать нас. Мы просим консула похлопотать не только о возвращении Гусейн-паши, но также пожаловании ему какой-нибудь награды ! » На следующий день, перед моим отъездом, несмотря на мои протесты, снова явились священник и мухтар, в сопровождении нескольких сельчан, и на сей раз, не стесняясь ни чем, сами лично повторили свою просьбу. Приведённый эпизод служит, между прочим, хорошей иллюстрацией того, что трудно в сумбуре армянских дел добиться истины. Ещё интереснее следующий пример : 16-го ноября 1898 года, на ночлеге в селе Сувинис (Нордузской нахии, казы Шатах) является ко мне, с виду весьма почтенный, старшина селения, в сопровождении нескольких не менее почтенных сельчан. Рассказывая о своём житье-бытье и о том, что армяне нахии Нордуз ежегодно выселяются в другие казы вилайета, так что, со временем, здесь не останется, пожалуй, ни одного армянского селения, они переходят затем к своим воспоминаниям о тяжёлом для них периоде 1895 – 1896 годов. «Больше всего досаждают нам наши соседи курды Шейданлы»,— жаловался старшина. «Если бы только не нам покровитель Хаджа-ага (каймакам гамидие, аширете кочеров — кочевых курдов, приходящих на лето в Нордуз со стороны Мосула ), то во всей нашей нахии давно не осталось бы ни одного армянина, всех нас если бы не зарезали, то, во всяком случае, пустили бы по миру. Когда в июне 1896 года здесь стало известно о Ванских беспорядках, то большая часть Нордузских армян решила немедленно искать спасения в бегстве. Каждый час могли нагрянуть курды Шейданлы. Но куда деваться? Наш покровитель Хаджи-ага ещё не прибыл из Мосула. Мы решили бежать к нему на встречу. Собралось нас около 700 человек. Передовые партии Хаджи-ага мы встретили в двух днях пути отсюда, а ещё через день и самого Хаджи-агу. Он принял нас, как отец принимает своих детей. Для первого раза — зарезали 30 баранов, сварили плов; и затем в течении целого месяца мы были нахлебниками Хаджи-аги, прожили в его палатках и не заплатили ему ни одной «пара» (пара — пиастр ). Потом он дал нам своих курдов, в виде конвоя, под покровительством которого мы собрали наши посевы».
     Я никогда не решился бы приводить подобные примеры, если бы они не были дословным пересказом самих же армян, рассказов, переданных в моём же присутствии; к последнему примеру могу добавить, что Хаджи-ага среди населения Моссульского и Битлисского вилайетов пользуется славой самого отчаянного разбойника. Во время Ванского побоища (июнь 1896 г.) судя по народной молве, особенно становится на поприще грабежа весьма популярный здесь курд Мусса-бей. Говорю — судя по народной молве, ибо очень хорошо знаю, что у того же самого Мусса-бея находили надёжное убежище и защиту те армяне, которые сами отдавались под его защиту. В числе таких искавших убежища армян очутились, между прочим, две сестры — армянки, австрийско-подданные. После Ванских беспорядков они переселились из Вана, где вскоре, по приказанию Посольства в Константинополе, были переданы ведению русского консульства. По отношению их мне пришлось принять на себя одну из тех неприятных обязанностей, с которой хорошо знакомы все русские консула, когда они являются в положении защитников русско-подданных в Турции, или иначе говоря, в положении защитников такого сорта людей, которым русское подданство нужно лишь для того, чтобы легче прикрывать свои плутни, интриги и всякого рода тёмные делишки. Едва успели Карчканские армянки получить уведомление о принятии их под покровительство русского вице-консула, как на 2-й или 3-й день они являются ко мне сами лично, представляются, рекомендуются, и тут же вручают мне целую пачку каких-то расписок, по которым они должны получить деньги с различных должников сельчан Карчканской казы. Оказывалось, что эти две почтенных сестры, года полтора тому назад прибыли из Константинополя в своё селение, привезли с собой сотни две-три турецких лир и затем занялись спекуляцией отдачи таковых на проценты. Русскому консульству приходилось, таким образом, выручить розданные суммы с тех должников, которые добровольно не хотели или просто не могли уплатить полученных по распискам денег. Но этого было мало. Получить деньги по векселям можно было всегда, хотя бы с большой проволочкой времени. В числе поданных мне просьб была одна из самых каверзных. Сёстры заявили мне, что, находясь у Мусса-бея они дали ему взаймы 15 лир, на которые он не выдал им никакой расписки. Тем не менее, при содействии русского консульства они надеются получить и эти деньги. На мой вопрос — были ли, по крайней мере, хотя какие-нибудь свидетели при передаче этих денег, получаю отрицательный ответ. Тогда я, конечно, также отрицательно качаю головой, заявляя, что этого дела я даже и подымать не стану. Ни расписки, ни свидетелей … для получения денег с такого человека, как Мусса-бей, которого они сами аттестуют как отъявленного негодяя ; возможно ли при подоьных условиях даже помышлять о каких-нибудь шансах на успех ? Для первого раза сёстры особенно не настаивают. Но затем они начинают посещать консульство и прямо-таки меня осаждают, убеждая сделать хотя какую-нибудь попытку для получения потерянной ими суммы. Дабы отвязаться, наконец от назойливых посетительниц, прошу Ванского вали вызвать Мусса-бея. Через некоторое время последний является в консульство. Призываю старшую из сестёр и предлагаю Мусса-бею переговорить с ней наедине в соседней комнате о деле, которое известно только им и никоьу более. (Тут такой, кстати, штрих.— В такой беспокойной стране, какой исписывают Турцию, где незамужние сёстры приобретают небольшой капиталец, забираются в трущобы какого-то Карчканани, здесь преспокойно начинают заниматься ростовщичеством, нисколько не смущаясь тем, что их окружают со всех сторон разбойники курды. Не служит ли этот маленький факт доказательством тому, что вовсе уже и не так страшен курд, как его молюют. Беззащитные сёстры, несомненно, хорошо знали свою родину и не убоялись променять улицы Константинополя на притоны курдских разбойников, где их капитал подвергался постоянной опасности расхищения ).
К моему удивлению, переговоры очень скоро заканчиваются. Мусса-бей заявляет, что 15 лир у него сейчас не имеются, поэтому он в данную минуту предлагает выдать на них вексель : «но так как с этой бабой не противно иметь какое-бы то ни было дело, то я выдам требуемую расписку на имя драгомана консульства». Этим возражением только и ограничиваться его протест. Недели через две деньги были доставлены, и при получении их, старшая сестра имела случай довольно ясно намекнуть на то, что она была права, прося меня о том содействии, в котором я довольно долго ей отказывал.
     Таковы маленькие детали, рисующие разбойников курдов и в некоторых случаях отношения их к армянам. Антиармянское движение курдов 1895 – 1896 годов, в течение коего последние выказали свои зверские наклонности, нельзя рассматривать только с одной, так сказать, наружной стороны. Нужно помнить, что если мусульманин считает себя обязанным платить мусульманину кровью за смерть своего убитого родственника, то какова же должна быть месть курдов и мусульман, вообще, за кровавые жертвы, которые вызывали у них мятущиеся христиане. И затем, мало того, что вырезали, но издевались над этими жертвами, обезображивая их трупы самым возмутительным образом. Неизбежным следствием такого поругания и назойливой деятельности, армянских агитаторов, вообще, и явилось мщение сторицею. По описанию личных наблюдений ч могу формулировать своё мнение об отношениях курдов к армянам в таких положениях 1895 года, я касаюсь этих сообщений не только вполне удовлетворительных, а даже более того — в некоторых районах Турции армяне и курды жили вполне дружно. В конце 1895 года положение резко изменилось. Труды армянских вожаков на поприще раздражения мусульман против армян имели в результате то антиармянское движение курдов, о котором я уже не раз упоминал на предыдущих страницах. Начиная с 1897 года, там где армяне курдов не распаляют, совместная жизнь обоих народностей исподволь вошла в свою обычную колею. Там же, где анархическая деятельность армянских вожаков продолжается, злобное настроение курдов не утихает, угрожая турецкой администрации всякого рода, по армянским делам, новыми осложнениями. Наконец, в настоящее время можно обнаружить некоторые новые данные, указывающие не желание армянских деятелей привлечь на свою сторону хотя бы известную часть курдов, это совершенно новый способ их деятельности, ещё мало обрисовавшийся.