ПРЕДИСЛОВИЕ СОВРЕМЕННОГО УЧЕНОГО

         За вековыми горами горя

         (Курдистан в ракурсе исторической судьбы)

        

       

             Из всех горячих точек планеты Палестина, а вслед за нею Курдистан чаще всего были на слуху за последние 60 лет прошедших после окончания Второй мировой войны. В наступившем новом столетии они могут, после урегулирования палестино-израильского кризиса, поменяться местами. За последние два века в который уже раз курдская проблема снова оказывается в центре внимания мировой общественности. Причин, по крайне мере, две. Во-первых, именно, туда, в Курдистан, после Палестины и Афганистана стал переместиться эпицентр объявленной «глобальной антитеррористической войны» с силовым внедрением американских понятий о «демократии и свободе» на Ближнем Востоке. После Ирака «стратегия Буша» стала продвигаться в направлении Ирана и Сирии с опорой на главного американского союзника в этом регионе – Турцию. Для нее курдский вопрос еще более обострился. С этим обстоятельством прямо и косвенно связана и вторая причина. Впервые за всю историю один из лидеров курдского движения стал президентом Ирака. Там курды остаются в статусе автономного района и добились уже права стать частью будущего иракского федеративного государства. Это не может не вызывать тревогу в соседних с Ираком странах – Турции, Иране и Сирии, поделивших между собой более 80 лет назад, вскоре после Первой мировой войны, Курдистан. Турецко-арабо-иранский «пылающий треугольник» Курдистана снова попадает в пламя войны. Причем речь идет на этот раз о «войне террора-антитеррора», курды, как это уже случилось в Ираке, оказываются в ней по обе стороны фронта.

Заглавие этой книги в равной степени соотносится и с историей и с современностью. Эпиграфом к ней  можно было бы  поставить строки из «Левого марша» Маяковского: «Там за горами горя солнечный край непочатый…». Высокие горы Курдистана и солнце – это не просто символы.  Это напоминание о нагромождении горя, страданий и надежд огромного народа. Для курдов своего рода контрапунктом стал оккупированный два года назад Ирак. Представитель курдов, влиятельной политической силы в стране, лидер Демократической партии Курдистана Джаляль Талабани, оказался тем авторитетным политическим деятелем, который смог занять пост главы государства.

            Возможно, это и не поможет решению самой курдской проблемы. Это может даже ее осложнить. Сохранение и укрепление курдского автономного района на севере Ирака создает прецедент и для курдов Турции, Ирана и Сирии, где они были до последнего времени лишены элементарных национальных, а иногда и гражданских прав. Для США это создает дополнительный повод причислять Иран и Сирию к «странам-изгоям с авторитарными режимами». Именно туда Вашингтон намерен продолжать «продвижение демократии и свободы». Так что курдский вопрос встает там в новой плоскости, не только в контексте борьбы с международным терроризмом, но и защиты прав человека.

            У Турции, где проживает больше всего курдов, есть и другие причины для беспокойства, особенно в связи с намерением Анкары вступить в Европейский Союз и проводимого США «демократического реформирования» Ирака, сопровождающегося признанием прав курдов на автономию. В этой ситуации курдам грозит, как говорится, «попасть из огня – да в полымя». Они очутились как бы между молотом и наковальней, в этой «глобальной антитеррористической войне».

            Судьба палестинцев и курдов в чем-то оказалась схожей, как это ни странно, и с долей десятков миллионов русских, лишившихся в одночасье после распада Советского Союза своей прежней Родины. Им тоже нередко приходится отстаивать свои права не только в Балтии, но и в ряде стран СНГ. Вынужденно оказавшись в диаспоре, они как бы исторически побратались общей судьбой с курдами.

            Несколько веков «страна гор и солнца» находилась можно сказать, в «пламени войны». Академик Н.Марр, выдающийся российский лингвист и курдовед, называл курдов «пасынками истории». Но сами курды отказываются считать себя «народом вне истории». Скорее, они чувствуют себя «пасынками» тех, кто, воспринимал и поныне воспринимает Курдистан лишь как географическое понятие. Этно-цивилизационным связям народов мешали сначала соседние могущественные империи, а затем – пришедшие им на смену западные колонизаторы. История курдов поэтому стала историей не столько  «столкновения цивилизаций», сколько сталкивания разных интересов на земле Курдистана. Там, «за горами и в долинах» Курдистана, чуть ли не с периодичностью солнечной активности, почти каждое десятилетие, происходили вспышки войн и вооруженной борьбы курдов. Не потому ли изображение сияющего солнца остается извечным символом Курдистана и борьбы народа за свою независимость? В вышедших почти одновременно в Париже и Москве монографии курдского ученого Сабри Жигерли «Курды и их история», в коллективном труде российских ученых «История Курдистана» и изданной недавно в Москве монографии ведущего российского курдоведа М.С.Лазарева «Курдистан и курдский вопрос», исследования проведены с точки зрения не только политической, но и геоцивилизационной истории. В коллективной монографии российских военных историков «Турция и Курдистан» проблема рассматривается в геостратегических параметрах, в связи со все еще продолжающейся иракской войной.

            Сама география предназначила этим землям выполнять две функции: для многих империй и завоевателей земли Курдистана служили «проходными коридорами», а для множества проживающих здесь народов, этносов и племен это был родной дом, волею судеб превратившийся в «осажденную крепость». Там народы продолжали бороться и жить бок о бок, стараясь сохранять при этом свои религии, обычаи, традиции.

            В представленной книге, как и во многих других исследованиях, дается определение Курдистану, как «исторической родины и страны постоянного обитания одной из древнейших наций Западной Азии — курдов». Но при этом курды — один из тех больших народов, который, пройдя через многие великие и малые войны, остался едва ли не самым большим на Земле этносом, не сумевшим обрести ни своего суверенитета, ни государственности.

            В год отмечаемого 60-летия окончания Второй мировой войны уместно было бы напомнить и еще об одном событии, связанном с Победой. Вскоре после того последовало провозглашение первой так называемой «Мехабадской республики» курдов в Иране. На помощь им пришли тогда и отряды иракских «пешмерга» во главе с Мустафой Барзани. Удушение, вскоре после этого, в декабре 1946 года знаменовало даже в большей степени начало «холодной» войны, чем знаменитая речь Черчилля в Фултоне. Все эти годы многие из нас не знали подлинные масштабы трагедии курдского народа. История курдов, насчитывающая много веков, и само существование курдов в глобальном мире стали редко упоминаться в печати. Даже в якобы всеобъемлющем международном энциклопедическом справочнике «Хронология человечества» курды словно выпали из самой истории человечества. Думаю, представляемая книга восполнит этот давнишний пробел.

            Не на такое ли положение пытаются теперь обречь и  русских в некоторых Балтийских странах? Все  это происходит после того, как курды и русские относительно своей общей численности, в войнах XX века понесли самые большие в мире потери, защищая не только себя, но и других. Опять получается, что эти народы связаны не столько общими стратегическими интересами, сколько общей трагической судьбой.

            Переплетение исторических судеб курдов и русских не случайно каждый раз проявляется сразу вскоре после окончания мировых войн. Расчленение Курдистана произошло после Первой мировой, распад СССР – после Второй мировой. То и другое происходило как бы в условиях мира. Однако это лишь свидетельство того, что для обоих народов «холодный мир» оборачивается продолжением мировых войн, которые потом ведутся не только силовыми, но и всеми другими средствами. Общие жертвы таких комбинированных войн против России и Курдистана никто не подсчитал, ибо они не поддаются учету. В раздвинутых хронологических рамках по-другому выглядят не только исторические, но и демографические последствия таких войн. В антропологических координатах они сливаются для России и Курдистана, как бы в одну «столетнюю войну» XX века. Она представляется как геоцивилизационная и экологическая война. Такие войны направлены против самой природы человека и безопасного существования социумов. Этим войнам должен быть противопоставлен мировой порядок, строящийся на принципах «геонравственности» в новом глобализирующемся мире.

            В понимании недавно скончавшегося выдающегося французского философа Ж.Даррида новый «мiръ» (именно в таком написании он значился и в названии эпопеи Льва Толстого «Война и мiръ») наступает в условиях начавшейся «другой» глобальной войны террора-антитеррора. Наверное, в такой войне не только россияне, но и курды и любой другой народ по капризу истории оказывающиеся гражданами многонациональных федеральных или унитарных государств, должны будут придерживаться принципа «Служения Отечеству (где они ныне живут) и сохранение верности Родине, с которой их навсегда связывает историческая память».

            В течение всего XX века курды находились как бы за скобками «столетней» войны. Это в определенной степени относится и к некоторым другим народам, включая  и армян, и евреев, и рассеянных ныне по всему миру россиян. Если общие людские потери в Первой мировой определяются в 36–40 миллионов, а во Второй мировой –  55–60 миллионов человек, то с учетом жертв на их завершающих, «теневых» этапах, называемых «холодными» войнами, эти цифры по меньшей мере могут быть удвоены. Курдское население стран его компактного проживания в Турции, Ираке, Иране и Сирии вообще чаще всего игнорировалось при подсчете людских потерь этих стран в мировых и «теневых» войнах. Между тем, в вооруженной борьбе, в восстаниях и от рук карателей в 20-х и 30-х годах погибло не менее миллиона курдов. С учетом этих и других потерь в годы Второй мировой войны общая численность курдского населения в 60-х годах определялась в 20 миллионов человек, а территория Курдистана в непризнанных, правда, ООН границах – в 450 тыс.кв. километров. Это больше площади многих европейских и даже тех государств, где курдов считают «нацменьшинством». Но благодаря высокой рождаемости общая численность курдов в мире теперь ориентировочно оценивается в 40 млн., из которых около 30 млн. проживает в самом Курдистане. На постсоветском же пространстве наблюдается депопуляция русского населения.

            В России курдов можно отнести к «малочисленным» народам – их число во всех странах СНГ не превышает 300-400 тысяч. В странах Западной Азии они считаются самым большим «национальным меньшинством». Но в сегодняшнем мире существует тенденция к федеральному устройству, к которому вслед за иракцами, возможно, начнут склоняться и курды соседних государств.

            Курды и россияне, к сожалению, долгое время не могли избавиться от «евразийского синдрома раздвоенности», не зная: то ли прислушиваться к Западу, то ли присматриваться больше к Востоку. Между тем «Запад», продолжая подпитываться (в прямом и переносном смысле) энергетикой «Незапада», всячески стремится расшатать исторически сложившиеся многонациональные социумы. Направления нового вида противостояния – своеобразной «социоцивилизационной войны», – могут быть снова перенесены на Россию и Курдистан. На пространствах «Незапада» навязывается война по правилам, выработанным «Западом» на его моделях рыночной экономики, финансово-денежной системы, «либеральной демократии» и международного права.

            «Социоцивилизационная война» курдов оправдывается тем, что они вправе претендовать называться цивилизованными социумами Великой Евразии – родины всех, по определению А. Тойнби, «живых цивилизаций». Отсюда вытекает и их естественное право быть субъектами международных отношений независимо от устоявшихся в современном мире межгосударственных границ. Их положение должно определяться не столько государственными границами, сколько естественными координатами в измерениях времени (истории), пространства (географии) и движения (ноосферного разумения и культуры). «Незапад», включая все многонациональные социумы, народы и этносы, вправе противопоставить «Западу» свои несиловые модели устройства не однополярного и дихотомного, а многополярного и «полисоциумного» мира. Он будет строиться на принципах «геонравственности».Здесь же находится ключ к решению такой, казалось бы, неразрешимой проблемы, как рост терроризма и экстремизма в современном мире, будь то  на «Западе», или «Незападе».

            Попытки локализовать болевые очаги, загоняя «курдский синдром» в истрепанные войнами и революциями ближневосточные страны – то в Турцию и Ирак, то в Сирию и Иран, не могут иметь исторической перспективы.  Очевидно, назрела необходимость создания наряду со многими  существующими специальными, еще и такого комитета ООН, который занимался бы не только контролем за выполнением принимаемых резолюций, но и поиском путей разблокирования правовых тупиков на различных «дорожных картах». Тупики эти создаются в результате кажущейся несовместимости права народов на самоопределение и территориальной целостности государств и присвоения некоего права «превентивного» применения силы в международных отношениях. Новые императивы наступившего нового XXI века диктуются не столько геополитикой и геостратегией, сколько геонравственностью и новым ноосферным видением современного мира.

            Они призваны наполнить международную политику не очередным «новым мышлением», а естественной, в широком плане космической ноосферной нравственностью. Корни ее уходят в философию В. И. Вернадского, Э. Циолковского и других мыслителей русского космизма. Одним из основателей этой школы, называемой сейчас ноокосмологией, был также всемирно известный русский ученый А.Л.Чижевский. Он напрямую связывал состояние дел  земных с состоянием Солнца, проливающего на Землю свой свет из-за «гор горя» Курдистана. Геонравственность ноосферного понимания означает совместимость и взаимосвязь социумов с природой. Она диктует необходимость признания и за россиянами, и за курдами, как, впрочем, и за каждым другим народом, права на самоопределение, как на форму самовыживания. Каждый социум-народ сравним с определенным функционирующим органом в живом организме Земли. Настало время навсегда отвергнуть сомнительные аксиомы, вроде – «политика не может быть нравственной» или «война – это продолжение политики».

            Автору предисловия приходилось участвовать во многих международных конференциях и симпозиумах по курдской проблеме и ему посчастливилось стать как бы свидетелем и соучастником необычной «встречи истории с современностью». Это произошло при знакомстве с сыном казненного почти 60 лет назад президента «Мехабадской республики» Кази Мухаммеда. Ныне известный курдский общественный деятель доктор Али Кази, сам является ровесником рожденной в январе 1946 года первой Курдской республики в иранской провинции Мехабад. Он – единственной сын повешенного в 1947 году ее первого президента Кази Мухаммеда. По воспоминаниям 90-летней вдовы президента (которую Али похоронил незадолго до поездки в Москву), Кази Мухаммед перед казнью произнес пророческие слова: «Вместе со мной вы не убьете свободу курдского народа…Она уже дала ростки и расцвела, подобно лугу. Вы не в силах вытоптать этот луг среди вечно заснеженных гор и цветущих долин Курдистана…».

            Будучи политологом и дипломатом, Али трезво оценивает историю и современность. Конечно, президент вместе со своим правительством мог вслед за уходящими тогда из Ирана советскими войсками покинуть Мехабад. Так поступил, кстати, Мустафа Барзани со своими сторонниками, прибывшими на помощь Мехабаду из  Ирака. Он ушел в Советский Союз со своим отрядом, ибо чувствовал ответственность за жизнь пришедших с ним бойцов, их жен и детей. Кази Мухаммед отвечал за судьбу нескольких миллионов курдов, граждан первой Курдской республики. Когда из Иранского Азербайджана, где тоже была провозглашена республика, ее руководители поспешили скрыться в Советском Союзе, то в Тебризе около 30 тысяч человек погибли. Там пролилось море крови. «Я считаю, – сказал мне Али, –  мой отец, взяв на себя всю ответственность, спас от смерти многих своих соотечественников. Капитан не может покидать тонущий корабль с пассажирами. Жертвуя собой, своими родственниками и соратниками, он избежал гораздо больших жертв. Для меня Мехабад, – заключил свой рассказ Али, – остается родиной и первых моих радостей и первых слез в моей жизни. Но горы и падающие с них водопады продолжают мне напоминать также о горе и слезах всего моего народа».

           

            Профессор Леонид МЕДВЕДКО

            академик РАЕН, член Союза писателей России,

            руководитель Исследовательского Центра

                анализа и прогнозов Новой Евразии

           

           

            ПРЕДИСЛОВИЕ  ИЗДАТЕЛЯ

           

            Книга предназначена стать неким «своеобычным словом» о современной проблеме курдов, без каких-либо предпочтений, без политических уклонов, так сказать, sine ira et studio. Написанная живым, художественным языком, книга будет интересна широкому кругу читающих людей, которые узнают не только о курдах, но и о вековой борьбе мировых держав в Курдистане. Ведь сегодня это, по сути, борьба за стратегически важную территорию в самом сердце Ближнего Востока и за недра, богатые нефтью и газом. Культурный, этногеографический (диаспоризация) и политический аспекты проблемы курдов также представлены. Созданная на основе многочисленных источников, книга освещает проблему курдов в разных ракурсах.

            Рассматривается период от завершения формирования курдской народности (примерно середина 1 тысячелетия н.э.) до наших дней. В книге освещаются основные факты, относящиеся к многовековой истории курдского народа и являющиеся важными для современного состояния этноса. На основании этого проведен анализ современной курдской цивилизации, с привлечением экстраполяции, ведь целые пласты курдской истории до VII в. погружены во мрак. При этом судьба народа неразрывно связана с процессами, происходящими в Междуречье, где находился один из центров древнейшей мировой цивилизации. Настоящей основой книги стали фундаментальные труды русского эмигрантского ученого В.Никитина, изданные во Франции в 1920–1950-х годах и переведенные на русский язык в начале 1960-х. Академические описания исторического и культурологического аспектов становления курдского этноса практически полностью перенесены из классического труда В.Никитина «Курды», о чем имеются соответствующие указания или отметки в начале этих отрывков или глав (в частности, это главы I–XII).

            Конечно, используются и те результаты, которые накопила мировая наука о курдах, материалы о событиях, касающиеся современного состояния курдского вопроса. Кроме того, по возможности, везде даны комментарии, которые окажутся полезными российскому читателю, мало знакомому с курдами и их проблемами.

            В XIX веке впервые возникла идея Курдистана как единого этнополитического пространства. В ХVI–ХIХ вв. Курдистан был разделен между Османской империей и Персией. Это был конгломерат полунезависимых эмиратов, связанных с центральной властью в Стамбуле и Исфахане вассальными отношениями. Это являлось серьезной преградой на пути консолидации курдской нации, для ее социально-экономического, политического и культурного развития. В дальнейшем судьба курдов была связана уже с европейскими державами. Турция, Англия, Россия были основными участниками борьбы за Курдистан в начале ХХ века. После распада Османской Империи конфигурация переменилась… Как и почему – рассматривается в книге.

            Уникальная курдская культура по воле судьбы стала во многом герметической. Язык, обычаи, нравы, религиозные предпочтения (среди курдов есть мусульмане сунниты и шииты, зороастрийцы, христиане и последователи простых народных обрядов, без идеологического наполнения). Происхождение курдского этноса и его языка не вполне ясно, ведь курдский язык, как и армянский, грузинский и др. кавказские языки, испытал значительное воздействие тюркских и персидских языков во времена Чингисхана, а до того – арабского, во времена расцвета Халифата.  Дается обзор культурной жизни курдов в бывшем СССР (преимущественно в республиках Закавказья).

            Для курдского вопроса важен период с конца ХIХ в. до Первой мировой войны, когда эта проблема стала весомым фактором в международных отношениях как ближневосточного, так и мирового масштаба. С конца Первой мировой войны, после распада Османской Империи, и до наших дней Курдистан был в орбите влияния крупнейших мировых держав: Великобритании, США, СССР (России), Турции.

            В период Второй мировой войны и более позднее время курдский вопрос был «частично» взят на вооружение советскими (и другими, надо отметить) спецслужбами, которые провели еще раз целенаправленную акцию по «приручению» курдов. Например, в советский вектор «дружбы с курдами» входила операция по приему в СССР одного из тогдашних лидеров курдов  Мустафы Барзани с несколькими тысячами курдских беженцев из Ирана, которых первоначально поселили в лагерях в республиках советской Средней Азии. Подробно об этой акции писал знаменитый офицер советской разведки П.Судоплатов, который в значительной степени курировал данный процесс.

            В 60-70-ые годы ХХ в. в турецкой, иранской и сирийской частях Курдистана происходили события, которые имели прямую или косвенную связь с борьбой соплеменников за автономию в Ираке. Но что стоит за этими притязаниями? Право распоряжаться природными ресурсами на некоей своей территории? Право говорить и учиться на родном языке? Право сохранять приверженность своим обычаям и правилам? Нежелание платить налоги правительству, которое курды не признают? Право быть полноценным гражданином своего государства? Или что-то еще?

            Несмотря на спады и подъемы курдского движения, данная проблема получила определенное признание со стороны мировой общественности, хотя и недостаточно была освещена именно уникальность курдского этноса и мало поняты особенности социального поведения курдов, особенно в связи с их растущей диаспоризацией. В 1990-ые годы международный фактор стал одним из двигателей эволюции курдской национальной проблемы. Это связано не только с активной политико-дипломатической деятельностью государств, разделивших по воле судьбы Курдистан. Немало сложностей также создали одобренные международным сообществом, но противоречивые в своей основе и логически взаимоисключающие установки, с одной стороны, о праве каждого народа на самоопределение, а с другой, – о незыблемости территориальной целостности и нерушимости границ государств.

            В книге рассматривается также и важная, по мнению многих исследователей, внутренняя проблема курдов – партикуляризм, сохранившийся в виде пережитка до наших дней, когда узкогрупповые отношения как стержень курдского общества хотя и ушли в прошлое, но стали частью национальной традиции, оказывающей негативное влияние на современную политическую культуру курдов.

            Думается, что война в Курдистане, которую курды вынуждены вести против всех (как не вспомнить знаменитое латинское выражение “bellum omnium contra omnes”) может быть все-таки рассмотрена с точки зрения борьбы народа за возможность национального, культурного и государственного самоопределения.

            Ничего личного, конечно, в книге не должно быть, его и нет.

           

            В любом случае, представляется, что курдам, как народу, до сих пор не выражено в мировом масштабе должного внимания и уважения, которого заслуживает этот народ.

           

           

            ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ В.Никитина (1964 – рус. пер.)

           

            Курдистан — «страна курдов» — не помечен ни на одной географической карте. Под этим названием имеют в виду территорию компактного расселения курдов в  приграничных районах Ирана, Ирака, Турции и Сирии.

            Суть курдского вопроса — отсутствие независимости и разобщенность курдского народа. Стратегическое положение Курдистана, разделенного между Ираном, Ираком, Турцией и Сирией, постоянно привлекало и продолжает привлекать внимание империалистических держав. В битве за Ближний и Средний Восток они систематически пытались и пытаются использовать национальные чаяния курдского народа в своих корыстных интересах. Однако курдское национальное движение в целом, несмотря на чрезвычайно трудные условия, в которых оно развивается, все более обретает силу и закалку и становится важным фактором в борьбе народов Ближнего и Среднего Востока за мир и социальный прогресс.

            Являясь одним из значительных национальных меньшинств в странах Ближнего и Среднего Востока, курды занимают существенную часть территории этих стран.

            В Турции численность курдского населения доходит до 4 млн. человек, в Иране — 3 млн., в Ираке — более 2 млн. и в Сирии — около 500 тыс. человек. Общая численность курдского населения в странах Ближнего и Среднего Востока несколько превышает 9,5 млн. человек.

            Часть курдов (помимо Советского Союза) живет также в Афганистане и Пакистане.

            По своей религиозной принадлежности подавляющее большинство курдов — мусульмане-сунниты, относящиеся к основному «ортодоксальному» («правоверные») направлению в исламе.

            Незначительная часть курдов является приверженцами шиизма. Среди курдов существуют и религиозные секты, такие, как али-илахи, кызылбаши и др. Так, например, учение кызылбашей представляет собой причудливую смесь мусульманских верований с христианскими. При этом следует отметить, что курд по существу не очень религиозен. Он проявляет в действительности гораздо меньше фанатизма, чем это может показаться.

            Говорят курды на курдском языке, который относится к индоевропейской группе языков, к его иранской ветви. Курдский язык делится в основном на два диалекта: 1) курманджи— на этом диалекте говорит большинство курдов — в Турции и Сирии, часть курдов в Ираке (район Мосула и Зибара) и в Советском Союзе; 2) сорани — на нем говорят многие курды в Иране и Ираке (Сулеймание, Эрбиль, Киркук). Существуют и другие диалекты, например фейли, гурани, кельхори.

            В настоящее время курды пользуются несколькими алфавитами: в большей части Ирака и Ирана применяется арабский алфавит, а в Сирии, в Турции и некоторых частях Иракского Курдистана — латинский. Курды Советского Союза также имеют свой алфавит созданный на базе кириллицы, на котором с 1946 года  издается вся курдская литература.

            Курды в течение многих веков своей истории создали свою национальную культуру и самобытную письменную литературу. Древнейшие литературные памятники курдов имеют более чем тысячелетнюю давность. В Сулеймание найдены фрагменты поэмы неизвестного автора, написанные на куске кожи, относящиеся к VII веку.

            В начале XI века жил и творил курдский поэт Али Харири. За ним следует целая плеяда поэтов, из которых самыми выдающимися были Мала Джизри (XII в.), Факих Тейран, Мела Ахмед Бате (XV в.) и, наконец, Ахмед Хани (XVII в.), автор замечательной поэмы «Мам и Зин». Герои поэмы, Мам и Зин, стали в Курдистане символом чистой и трагической любви, подобно Ромео и Джульетте. Глубоко привлекательны также поэтические сказания о беззаветной любви Сиаманда и Хадже, Маме и Айше. Много поэтов и писателей выросло в настоящее время. В трудных условиях подполья и репрессий они помогают курдскому народу обретать боевой дух, призывают к единству, воспевают свободолюбивые устремления курдского народа. К лагерю этих писателей принадлежат такие известные лица, как Хажир, Бекас, Нариман, Джигерхвин, Кадриджан, Пиремерд, Горан и др.

           

            В горной стране, именуемой Курдистаном, с незапамятных времен и живет его коренное население — курды. Вопросы происхождения курдов и их история все еще ждут своего исследователя. Но и теперь уже, судя по древнейшим шумерским записям, нет сомнений в том, что не позднее чем за 2000 лет до н. э. племена, известные как гутеи, кутии или куртии, как их позднее называли ассирийцы, занимали район среднего течения р. Тигр, от области Бохтан у горы Гуди и далее через Безабду (по-арабски — Джезират Ибн Омар) к горам Загроса на востоке.

            Другая группа родственных племен, называемых касситами, спустившаяся с южных гор Загроса в Вавилон (Аккад), правила им в течение почти шести столетий (1800—1200 гг. до н. э.). Многие ученые-курдоведы не исключают возможности, что эти первые курдские племена и были одними из древнейших первобытных народов, населявших эти горные районы.

            История курдов, которых позднее ассирийцы и арабы доисламской эпохи называли карду, армяне — гуртух, а греческие и римские классики — кардухи и киртии, вследствие этого оказывается весьма запутанной.

            Английский курдолог А. Сафрастьян по этому поводу в своей книге «Курды, их происхождение и история» пишет: «Курдские племена сражались против шумерских династий… Хеттский царь Суппилулиума (1370 г. до н. э.) называет их гурдами и упоминает их бога Гира. В качестве главной составной части Наирской конфедерации они сражались со всеми великими ассирийскими царями, начиная от Салманасара и других царей, и, наконец, помогли Ксерксу и Киру разгромить Ниневию и Вавилон». Позже, при персидских царях Кире и Дарии, курды играли важную роль во внутренних делах. Они воевали против греческих войск Ксенофонта во время его отступления через нынешние районы Иракского Курдистана и занимали видное положение при династии Сасанидов. А. Сафрастьян указывает, что «курды не покорились арабам, оккупировавшим их территорию (VII—IX вв.). Независимое курдское королевство Шехризура (XI—XVI вв.) и Мерванидов (Диярбакыров) в XI веке было разгромлено монголами и сельджуками».

            Курды достигли своего могущества при великом Салах-Эддине [Саладине (курд из Эрбиля)], который успешно сражался с крестоносцами. Он объединил многочисленные курдские племена в Сирии (XII в.), основав Эюбидское княжество. Многие независимые курдские княжества, такие, как Шаддадидское и Хасаневидское, были образованы в средние века, когда власть халифов оказалась в них в значительной степени ослабленной.

            Многочисленные курдские феодальные княжества, на которые делился Курдистан в средние века, только номинально входили в состав азиатских деспотических монархий на Ближнем и Среднем Востоке, сохраняя свою фактическую независимость.

            Несмотря на неоднократные попытки турецких султанов и иранских шахов овладеть Курдистаном, несмотря на то, что некоторые влиятельные эмиры, изменяя традициям своего свободолюбивого народа, временами признавали над собой верховную власть султана или шаха, Турции и Ирану удалось фактически овладеть Курдистаном лишь в конце прошлого столетия.

            В 1862 году Курдистан был «присоединен» к Ирану, а в 1878 году преобразован из особого наместничества в обыкновенную губернию.

            Больших усилий стоило и Турции подчинить себе Курдистан. Неоднократные походы значительного числа турецких войск в горы Курдистана закончились тем, что большая часть курдских полунезависимых княжеств была ликвидирована и в Курдистане насильственным образом была введена турецкая администрация.

            Со второй половины XIX века начинается важный период борьбы курдского народа за свою независимость против Турции и Ирана. К этому времени и относится возникновение на Ближнем и Среднем Востоке курдского вопроса.

            Борьба курдского народа против турецких и иранских угнетателей долгое время носила характер стихийных восстаний. Влиятельные круги курдов со временем поняли, что «присоединение» к Ирану и Турции не только не дало сколько-нибудь положительных социально-экономических результатов, но, наоборот, открыло путь для проникновения в Курдистан иранской и турецкой буржуазии. Курдские националистические круги сделали попытку поднять восстание. В 1880 году началось восстание шейха Обейдуллы, которое ставило своей целью создание самостоятельного курдского государства. Но это восстание не могло рассчитывать на успех, ибо шахская власть прочно укрепилась в Курдистане, а разложение феодализма зашло настолько далеко, что феодалы уже были не в состоянии привлечь под свои знамена курдское крестьянство. Кроме того, для многих курдских вождей были характерны узкоплеменные интересы, определявшие цели и задачи этого восстания. Внутренняя рознь между вождями курдских племен сказалась в ходе восстания и значительно ослабила его. В итоге восстание было подавлено.

            В начале XX века радикальные элементы из среды курдов, пытаясь вырвать у иранского и турецкого правительств признание своих прав на национальную независимость, обратились к шаху с петицией, получившей название «Курдской конституции». Но не дождавшись ответа на нее, курды в Иране подняли восстание, которое ориентировалось на аналогичное национальное движение курдов в Турции. Начавшаяся первая иранская революция (1905—1911) в значительной степени растворила в себе пробудившийся курдский национализм и направила борьбу курдского народа по пути общеиранского демократического движения, в ходе которого должны были быть обеспечены требования курдов.

            После подавления иранской революции курдский национализм вновь ожил. Причину этого, помимо объективных факторов, следует искать и в том, что английский империализм и турецкая реакция, которые подавили демократическое движение в Курдистане, стали подогревать в своих корыстных целях курдский национализм в Иране.

            После поражения иранской революции в Иранском Курдистане вспыхивает ряд новых восстаний, которые проходят под лозунгом создания «независимого Курдистана».

            Курдами Ирана и Ирака была предпринята попытка начать последовательную борьбу и против английских империалистов. Однако эта попытка оказалась неудачной. Вследствие разногласий, имевших место среди некоторых видных курдских националистов, курдское движение оказалось в сетях империалистической агентуры, которая пыталась направить его по угодному западным державам руслу. Отсюда его неуспех.

            По мере усиления проникновения иностранного капитала в Турцию и Иран западные державы пытаются превратить курдское национальное движение в орудие для своего давления на эти страны с целью получения определенных политических и экономических выгод. Более того, после победы Октябрьской социалистической революции западные державы в своих попытках ослабить российское влияние определенную ставку делали и на курдов, которые, согласно их планам, должны были просачиваться на территорию Закавказских республик и вызывать там беспорядки. За это курдам была обещана «независимость». Речь шла в данном случае о создании буферного «Курдского государства» под протекторатом Англии, с тем чтобы в нужный момент иметь готовый военно-стратегический плацдарм против Советской России. Однако этим планам не суждено было осуществиться. Широкие массы курдского населения не встали под реакционные знамена прозападных руководителей.

            Начавшаяся подготовка к заключению Севрского договора в 1920 году до некоторой степени способствовала появлению надежд у курдских националистических организаций (таких, как «Управление курдской пропаганды», «Общество спасения курдов и Курдистана», «Общество независимости курдов», «Общество социальных институтов курдов», или, как его часто именуют, «Радикальная курдская партия», и др.) добиться включения в указанный договор ряда статей, касающихся Курдистана.

            Хотя в Севрский договор были включены статьи 62, 63 и 64 о местной автономии Курдистана, они ни на шаг не продвинули вперед решение курдского вопроса. Все важнейшие статьи этого договора фактически закрепляли за Антантой господство в проливах, вели к созданию военно-стратегических плацдармов в виде «независимых» Курдистана и «дашнакской Армении» в целях нападения на Советскую Россию.

            Как и следовало ожидать, статьи Севрского договора, якобы гарантирующие Курдистану независимость, остались на бумаге. Вскоре последовала новая акция со стороны Англии и Франции, которые разделенный между Ираном и Турцией Курдистан поделили теперь на три части, передав часть территории Курдистана еще и Ираку. К этому времени, то есть к началу 20-х годов, курдские национальные лидеры были уже не в состоянии сколько-нибудь серьезно заняться решением национального вопроса и выработать свою программу действий. Более того, политическая неподготовленность в оценке движущих сил национального движения курдов не позволила курдским националистам к 1923 году, то есть к периоду, непосредственно предшествовавшему подписанию Лозаннского договора, вновь выдвинуть проблему решения курдского вопроса. Для правящих кругов Ирана и Турции этого оказалось достаточным, чтобы ввести в курдских районах военную администрацию, закрыть школы, арестовать пользующихся влиянием лиц и таким образом предотвратить все попытки курдов вновь напомнить о курдском вопросе.

            В 1920-х годах в Ираке и Иране вновь вспыхивают два крупных восстания под предводительством шейха Махмуда Барзинджанского и Исмаила-ага Симко (Смитко).

            Оба эти восстания, значительные по своему размаху, так же, как и предыдущие, потерпели поражение.

            Причину неудач этих двух восстаний, которые должны были обеспечить решение курдского вопроса в плане создания так называемого «курдского королевства», следует искать в том, что, несмотря на то, что основные силы восставших состояли из крестьян и ремесленников, руководство восстаниями в целом осуществлялось недальновидными и в значительной степени колеблющимися элементами, по сути дела оторванными от рядовых участников этих выступлений. В результате народные массы, принимавшие участие в этих восстаниях, не имели ясного представления об их целях и задачах, а вожди восстания были неспособны выдвигать конкретные лозунги, которые отвечали бы национальным чаяниям широких слоев курдского народа. Крупное восстание курдов Турции в 1925 году под руководством шейха Сайда потерпело поражение по тем же причинам, что и два предыдущих восстания, хотя оно и проходило под курдскими национальными лозунгами. Среди других причин, приведших к неудаче этого восстания, следует отметить и то, что вокруг восстания плели свои интриги империалистические разведки.

            В снабжении курдов оружием активное участие принимала Англия. Это объясняется тем, что в то время в Лиге Наций обсуждался вопрос о будущих судьбах Мосульского вилайета и комиссия Лиги Наций объезжала территорию мосульских курдов для подготовки плебисцита. Англия путем организации курдского восстания хотела, во-первых, вынудить турецкое правительство пойти на уступки в мосульском вопросе, а во-вторых, продемонстрировать перед Лигой Наций неустойчивость нового политического строя в Турции. Большую помощь англичанам оказывали и французы, которые, чувствуя свою слабость в Сирии, видели в курдском восстании средство для укрепления своих позиций и рассчитывали в то же время добиться уступок со стороны турецкого правительства в вопросе Оттоманского долга.

            В результате этого восстания, а также других мер Англия добилась ряда важных уступок. 5 июля 1926 года в Анкаре был подписан договор с Англией, по которому Мосул отходил к Ираку. Турция в виде компенсации получала право на 10% поступлений от мосульской нефти.

            В последующие годы вплоть до начала Второй мировой войны в Иране, Ираке и Турции прокатывается волна курдских восстаний.

            Так, например, в Ираке, Иране и Турции накануне Второй мировой войны происходит ряд хорошо организованных крестьянских восстаний — Барзанское восстание (Ирак), Дерсимское восстание (Турция), восстание в Иранском Курдистане. И хотя эти восстания были подавлены, они, несомненно, в определенной степени способствовали росту классового самосознания курдов.

            Следует отметить, что накануне Второй мировой войны наряду со старыми политическими организациями курдов, на которых лежало тяжкое бремя консервативных идей, появляются новые политические группы, действовавшие в других районах Курдистана. Состав этих курдских политических партий и организаций значительно обновляется за счет молодежи. Помимо радикально настроенной интеллигенции и представителей мелкой буржуазии и чиновничества, среди молодых деятелей курдского национального движения уже начинают встречаться представители курдского крестьянства и курдов-рабочих. В связи с этим среди передовой части курдского общества с новой силой начинают дебатироваться вопросы, касающиеся целей и задач курдского национального движения.

            Некоторая демократизация общественной жизни Ирана в 1941 году создала весьма важные предпосылки для возникновения нового этапа в развитии национального движения курдов как в самом Иране, так и в Ираке, Сирии и Турции.

            На этом этапе развития национального движения курдов в Иране сколько-нибудь значительных социально-экономических реформ в этих районах проведено не было. В этих условиях к середине 1942 года в Мехабаде, впоследствии ставшем столицей освобожденных курдских районов Ирана, стали создаваться прогрессивные общественные организации, которые объединяли передовую часть курдских рабочих, крестьян, ремесленников и интеллигенции.

            Одновременно в Ираке начинает действовать группа прогрессивно настроенных курдов — офицеров иракской армии, рабочих-транспортников, нефтяников и т. д., которые все более начинают выступать за освобождение курдов и Курдистана.

            Тесный контакт между демократическими силами курдов Ирана и Ирака снова вызвал к жизни национальное движение.

            Два крупных восстания иракских курдов в 1943 и 1945 годах, проходили под лозунгом восстановления ликвидированных иракским правительством прав курдского национального меньшинства в Ираке.

            Эти восстания вынудили иракское правительство подготовить специальный статут объединения всех курдских районов Ирака в одну автономную курдскую область, но, воспользовавшись тем, что восстания эти почти прекратились в результате происков реакционных сил, регент Ирака Абд-Эль-Иллах отказался санкционировать выдвинутый правительством законопроект об автономии Курдистана, и в курдских районах была введена арабская администрация. К концу 1945 года многие представители демократических сил вошли во вновь образованную Демократическую партию курдов Ирана, которая объединяла в своих рядах представителей различных классов и сословий — пролетариата, крестьянства, городской мелкой буржуазии, части средней и крупной буржуазии, а также представителей местной интеллигенции.

            Руководителями партии и ее активными деятелями являлись представители среднего духовенства Мехабада — Кази Мухаммед, его брат Садр Кази и дядя Сейф Кази.

            Собравшись на свой первый съезд в Мехабаде, происходивший с 25 по 28 октября 1945 года, деятели курдского национального движения опубликовали декларацию, основные положения которой сводились к следующему.

            «1. Курдский народ должен быть волен и свободен в пределах Ирана управлять своими местными делами; он должен получить автономию внутри границ иранского государства.

            2. Курдский народ должен иметь возможность обучаться на родном языке; делопроизводство в государственных учреждениях также должно вестись на курдском языке.

            3. На основе иранской конституции должен быть срочно избран областной энджумен (местный орган самоуправления) Курдистана, который установит контроль над всеми общественными и государственными делами.

            4. Государственные чиновники обязательно должны вербоваться из местного населения.

            5. На основании общего законодательства должны быть урегулированы отношения между крестьянами и помещиками и обеспечено их будущее.

            6. Необходимо приложить все усилия к тому, чтобы между различными народами, населяющими Азербайджан и Курдистан (азербайджанцы, курды, армяне, ассирийцы и др.), установились дружественные и братские отношения.

            7. Необходимо бороться за моральное и материальное удовлетворение запросов курдского народа путем использования огромных естественных богатств Курдистана, развития сельского хозяйства, расширения сети учреждений народного образования и здравоохранения.

            8. Курды хотят, чтобы народы, живущие в Иране, могли свободно работать для счастья и прогресса своей родины».

            Эта декларация была поддержана подавляющим большинством курдского народа и подписана 53 влиятельными курдскими деятелями.

            Декларация была с одобрением встречена и среди деятелей национального движения в Иранском Азербайджане; к этому времени они уже создали свою автономию и налаживали свои отношения с курдами.

            Одновременно с декларацией Демократическая партия курдов Ирана на более широкой основе опубликовала свою программу, в которую вошли пункты декларации.

            Подводя краткий итог вышесказанному, следует подчеркнуть, однако, что, несмотря на то, что Автономная демократическая область курдов просуществовала недолго, эта первая в истории курдского национального движения попытка создать свою национальную государственность явилась для курдских демократических сил большой и вместе с тем суровой школой политического воспитания.

            Иракские лидеры не могли не считаться с тем, что курды, наученные горьким опытом, боятся повторения прошлого, когда правящие круги Ирана, Ирака, Турции привлекали их в качестве «ударной силы» для установления угодного им режима, обещая им независимость, а в конечном счете обманывали их, так что курды вынуждены были не раз подниматься на борьбу против своих вчерашних «союзников».

            Поэтому после победы революции правительство Ирака было вынуждено декларировать ряд реформ, которые, несомненно, имели положительный резонанс среди курдов.

            В области социальных реформ курдам было обещано обучение на родном языке, предусматривались мероприятия по улучшению бытовых условий и системы здравоохранения для курдского населения и т. д.

            Курды Ирака, естественно, считали, что эти и ряд других мероприятий со временем могли бы явиться логической основой для предоставления им автономии.

            Демократическое движение курдов Ирака возглавили представители радикально настроенных курдов: офицеры иракской армии, представители курдской городской мелкой и средней буржуазии, патриотической части служителей культов и лидеры некоторых курдских племен.

            Руководство курдским национальным движением стал осуществлять видный общественно-политический деятель курдов Мустафа Барзани.

            Несмотря на все усилия лидеров курдского демократического движения договориться с представителями правящих кругов Ирака о мирном решении курдской проблемы, правительство Касема под различными предлогами отказалось пойти на этот шаг. Военные действия против курдов продолжались.

            Русскому востоковедению по праву принадлежит выдающееся место в объективной постановке и освещении многих важных социально-экономических проблем из жизни курдов и Курдистана. Русские путешественники, чиновники, ученые, военные, бывавшие в Курдистане, с большим пониманием и сочувствием относились к справедливой борьбе курдского народа за свои национальные интересы. Многочисленные книги, исследования, статьи, словари, этнографические зарисовки, посвященные курдам, лучшее тому подтверждение.

           

           

            ГЛАВА I

           

            КУРДЫ, ИХ ПРОИСХОЖДЕНИЕ, ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ И АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА (из книги В.Никитина)

           

            1. Условность критериев

           

            Решение проблемы происхождения народа нередко представляет большие трудности, особенно в тех случаях, как, например, с курдами, когда исторические источники отрывочны и в некоторых отношениях не поддаются проверке. Чтобы определить «гражданское состояние» народа, чаще всего оперируют такими его признаками, как название, раса и язык, не будучи все же твердо уверенными в их абсолютном значении. Действительно, название само по себе не позволяет прийти к какому-либо удовлетворяющему заключению о народе, которому оно присвоено. Достаточно привести несколько примеров, чтобы убедиться в этом. Так, если основываться только на названии «французы», не зная исторического прошлого этого народа, можно предположить, что он германского происхождения. Существуют также расы и языки, в которых невозможно определить с достоверностью первоначальные элементы их в том виде, в каком они были в прошлом, в момент возникновения народа, засвидетельствованного в истории. Впрочем, для лингвиста проблема кажется более легкой, так как нередко он реконструирует предполагаемый «архетип» слова, отмечая его типографской звездочкой. Напротив, антрополог не может восстановить первоначальный тип человека в нисходящих поколениях. Более того, до последнего времени антропологи не пользовались надлежащей помощью археологов.

            Следует ли все же совершенно отказаться от исследования расы и языка при характеристике народа? Я остаюсь убежденным в противном, имея в виду, что чем более углубляться в прошлое, тем больше возможностей найти соответствие между расовыми и языковыми данными; вполне вероятно, например, обнаружить на заре истории семитскую расу, говорящую на семитском языке.

           

           

            2. «Кардухи» Ксенофонта

           

            С этими оговорками мы приступаем к исследованию происхождения курдов. История сообщила нам некоторое число имен, более или менее созвучных с современным названием этого народа, что дает возможность специалистам заняться различными интерпретациями, поочередно оспариваемыми.

            Итак, обычно допускалось, что кардухи, о которых говорит Ксенофонт в сообщении об известном отступлении (в 401—400 гг. до н. э.) своего десятитысячного отряда через современный Курдистан к Черному морю, были несомненными предками курдов. Такие же горцы, как и курды, живущие на той же территории, очень храбрые, имеющие сходное название, — что же еще нужно, чтобы подкрепить гипотезу? Однако при современном состоянии исследований в этом, по-видимому, нет больше уверенности. Сначала такие востоковеды, как Нёльдеке, Гартманн, Вейсбах, доказали, что по лингвистическим соображениям термины курд и карду не могут считаться равнозначными. С. Ф. Леман-Гаупт, известный специалист по истории этой части Азии, вернулся к вопросу о кардухах, в которых он видит предков не курдов, а грузин-картвелов.

            Последние (именуемые также иберами) мигрировали на свою современную территорию в относительно позднее время и постепенно смешались с находившимися уже там мосхами. С другой стороны, эта миграция, согласно грузинскому преданию, шедшая с юга, в те времена, когда Геродоту ничего не было известно об иберах, находившихся на Кавказе, имела место между V — самое позднее I веками до н. э. Итак, продолжает Леман-Гаупт, территория вокруг места слияния Восточного (Бохтан-су) и Западного Тигра была населена в конце V века кардухами, и народ этот, как доказали Нёльдеке и Гартманн, не имеет ничего общего с курдами, которые пришли из Персии и обосновались в этом районе несколько веков назад. Термин кардухи утрачивает арамейское окончание множественного числа карду-х и карду сближается с местным названием насельников Грузии (Иберии) карт’уели (карг’вели). Названия Кордуена, гордии. и другие, которыми именуются южная территория и ее население, содержит тот же корень. На этой территории, населенной в прошлом кардухами, встречается значительное число пещерных жилищ, имеющих большое сходство с грузинскими горными поселениями, но существенно отличающихся от доармянских (халды) построек на скалах. После завоевания Азии Александром Македонским часть территории кардухов, включая Нусайбин, была колонизована македонцами, выходцами из Мигдонии. Волнения, вызванные их водворением, прямо или косвенно могли затронуть кардухов и побудили часть их эмигрировать на север во времена, хронологически совпадающие с указанной выше датой иммиграции иберов; другая часть осталась на своем прежнем месте обитания в Гордиене (Кордуене) греков и римлян. А если это так, то в «Анабасисе» Ксенофонта, где он рассказывает о семидневном переходе через страну кардухов, мы имеем наиболее раннее описание способов ведения боя, обычаев и нравов одного из главных элементов, составивших впоследствии грузинский народ, заключает Леман-Гаупт. Кардухи-картвелы, следовательно, были южными соседями халдов (урарту), в то время как другой основной составной элемент грузинского народа — мосхи соседствовал с халдами на севере.

            У. Э. Аллен (W. E. A l l e n, “A History of Georgians people”) сводит имена легендарных эпонимов грузинского народа — картлов, мцхетов и уплов, потомков библейского Тогармы, сына Яфета, к трем корням: К-Д, М-С, Б-Л, обозначающим племена, известные в древней истории Азии. По этому поводу он говорит: «Корень К-Д является одновременно наиболее важным и наиболее неясным. Он представлен в названии грузинской области Картли (Картвелии). Он сохранился в современном названии «курды», которое носит известное число как первобытных, так и смешавшихся племен в горах Армении. В составе этих племен определенно находятся потомки беженцев периода вторжений скифов и киммерийцев. И название кардухи, данное Ксенофонтом племенам долин Верхнего Евфрата и Аракса, является историческим свидетельством связи между различными формами этого коренного наименования»

           

            Гипотезы о происхождении курдов, построенные на изучении названий, которые нам сохранила история в этом районе, не ограничиваются кардухами Ксенофонта. Не следует забывать, что между IX и VI веками до н. э. нагорье, ставшее впоследствии армянским, служило территорией Халдского царства, или Урарту (первое местное название и второе ассирийское эквивалентны библейскому Арарату). Эти халды, которых не следует смешивать с халдеями-семитами Вавилонии, одно время представляли силу, способную причинять серьезные неприятности Ассирии, с которой они вели частые, порою успешные войны. Итак, фонетические законы допускают сопоставление названий халд и карду, которые в свою очередь могут иметь какую-то связь с картвелами-грузинами. Тем не менее эти констатации не проливают более света на происхождение курдов, учитывая, что мы не знаем многого о халдах, этнические характеристики которых также спорны. Известно только, что их язык не был индоевропейским и имеет некоторое сходство с языками картвельской группы. Между тем курды, по крайней мере в настоящее время, говорят, бесспорно, на языке иранской группы, следовательно, индоевропейском.

            Расовый тип первых насельников Арарата, или Армении, каким он представлен в изображениях на стенах царского дворца в Ассирии, сходен с типом современного населения страны. Послы Арарата, прибывшие в Ниневию к Ашшурбанипалу, были долихоцефалами, с высоким лбом, прямым носом с горбинкой, тонкими губами, правильным подбородком, довольно низкого роста. На бронзовых дверях в Балаваре воины Арарата изображены в греческой форме — касках с гребнем, одетыми в короткие туники до колен, на ногах сапоги с загнутыми носками, в руках — небольшой круглый щит. Но среди них представлены два этнических типа: одни похожи на послов к Ашшурбанипалу, но на этот раз с усами и бородой, другие — с лицами без растительности, с прогнатическими чертами лица и профилем, как у хеттов. Ни в одном из этих типов невозможно обнаружить арийца.

            Появление большого числа работ о Курдистане, курдах, их языке в первой половине XIX века, первые конкретные сведения об истории курдов, их диалектах, племенах, размещении, о доисламских верованиях курдов и прочем, так же как и переворот в научных представлениях, происшедший в результате открытия и дешифровки памятников древних культур Переднего Востока, часть которых была найдена на территории собственно Курдистана, — все это способствовало пересмотру устарелых суждений первых курдологов. Наукой вновь была поставлена проблема происхождения курдов и их языка. Известные лингвисты Е. Редигер и А. Ф. Потт, опираясь на сравнительное языкознание, решительно отвергли вероятность халдейского происхождения курдского языка, установив его связи с современным персидским и зендским, их общим материнским языком. Гипотеза об иранском происхождении курдского языка, таким образом, окончательно утвердилась в науке.

            Русский ученый А.Куник, устанавливая с помощью исторических данных неоспоримую связь древних культурных народов Передней Азии с курдами, утверждает на основании материалов о родстве курдского языка с персидским иранское, а затем и арийское происхождение не только библейских халдеев, но и всей культуры Малой Азии. Эти мысли Куника были развиты и популяризованы Ренаном. Не без влияния Дорна они послужили основой для незавершенной монографии П. Лерха «Исследования об иранских курдах и их предках северных халдеях». Последний уже a priori видит в курдах «потомков тех воинственных и сильных иранских халдеев, которые уже в III тысячелетии до н. э. в виде горцев, полных воинского духа, спустились в Тигро-Евфратскую низменность и покорили здесь слабые семитические племена Вавилонии, оживляя новыми силами это государство».

           

           

            3. Концепция В. Минорского о мидийско-скифском происхождении курдов

           

            Теперь известно, что, основываясь главным образом на созвучии названий кардухов, картвелов, халдов и халдейцев с курдами, а также «а совпадении ареалов их размещения с территорией современного Курдистана, в этих народах пытались увидеть предков курдов (не лучше ли было бы сказать тезок?). Известно также, что в отношении курдского языка в настоящее время наиболее распространено мнение, ассоциирующее его с персидским.

            Этническая картина изменяется в VIII веке до н. э. Сильный удар Ванскому царству наносится прежде всего вторжением киммерийцев, за ними следуют по пятам скифы, которые частично оседают среди маннейцев. Скифы господствуют в Азии около 28 лет (между 642 и 615 гг. до н. э.), но в конце концов мидийцы восстают. Их царю Киаксару удается истребить скифских вождей, и он тотчас же выступает против ослабевших ассирийцев. В 612 году до н. э. пала Ниневия. Среди союзников мидийцев рядом с царем Вавилона упоминается Умман Манда — «орды племен Манда», как ассирийцы обычно называли киммерийцев и скифов. Сходство названий мада, манда и маннай к тому же дает повод к недоразумениям. Крушение Ассирии все-таки оставило пустоту, которая должна была быть кем-то заполнена. Как раз в это время и должна была происходить экспансия иранских племен на Запад. Киаксар выступает против Лидии. Продвижение мидийских племен было полностью обеспечено поддержкой его войск.

            Тем временем армяне заняли место халдов в бассейне озера Ван, и зона, свободная для экспансии иранцев и примкнувших к ним племен, определилась территориями к югу от озера, расположенными вдоль левых притоков Тигра, то есть долинами, которые образуют сердцевину нынешнего Курдистана.

            Академик Н.Марр допускал, что курды сменили свой язык (факт сам по себе возможный, как это видно на примере болгар), но в то же время он подчеркивает образное выражение К.Портера, что «нравы курдов так же незыблемы, как скалы их края».

           

            5. Курды о своем происхождении

           

            Востоковеды ломают копья, выступая «за» или «против» индоевропейского происхождения курдов. Что думают о своем происхождении сами курды, можно представить себе при чтении курдского исторического произведения «Шереф-наме», написанного в 1596 году (на персидском языке) эмиром Шереф-ханом Битлиси. В своем предисловии этот автор рассказывает легенду о тиране Зоххаке, сменившем Джемшида на троне Пишдадидов и ставшем пятым царем этой династии. Зоххак был поражен странной болезнью: на каждом его плече была опухоль в виде змеи. Самым искусным врачам не удавалось вылечить Зоххака. Чтобы избавиться от болезни, дьявол посоветовал ему лечиться мозгами молодого человека. Каждый день в жертву Зоххаку приносили двух молодых людей. Между тем человек, который должен был осуществлять эти ежедневные казни, был добр и преисполнен чувства жалости к своим жертвам. Вместо двух человек он убивал одного, а мозги второго заменял мозгами барана. Те, которые спаслись таким образом, должны были скрываться в диком и недоступном горном районе. Со временем число их умножилось и от них произошел курдский народ, который стал заниматься земледелием и скотоводством. Они были известны своей дерзкой храбростью, и поэтому некоторые арабские авторы называли их племенем злых духов — «ал-акрад таифатун мин ал-джинн». По этому поводу курдский издатель нового выпуска «Шереф-наме», появившегося десяток лет назад в Каире, Фараджулла Заки в специальном примечании рассматривает вопрос о злых духах мусульманских авторов и приходит к заключению, что курды не имеют к ним никакого отношения. «Если мы обратимся к истории, — пишет он, — мы отметим, что среди курдов было много справедливых царей, как, например, султан Салах-эд-дин (Саладин), ученых мужей и благочестивых людей, перечисление которых заняло бы много места. Что же касается происхождения курдов, то об этом говорится во введении». Во введении упомянутых издателей другой курд, Мухаммед Али Авни, ставит своей задачей доказать индоевропейское происхождение своих соотечественников, опираясь на лингвистическую аргументацию. В том же смысле этот вопрос рассматривает и другой современный курдский писатель Сейид Хусейн Хузни в своем небольшом труде «Гонче-е-Бехар» («Весенний бутон»), посвященном истории курдов.

            О Зоххаке любопытно отметить еще следующее: Мориер (М о r i e r, Second voyage, 1812) сообщает, что ежегодно 31 августа в Демавенде празднуется освобождение Ирана от тирана и что этот праздник называется «аид-и-курди» (курдский праздник).

            Существует также другая легенда, по которой курды якобы были потомками изгнанных Соломоном наложниц и демона Джасада. Легенда эта основывается на этимологии арабского глагола каррада — изгонять. Чаще всего народная этимология связывает название курд с персидским словом гурд, означающим «герой».

            Согласно армянской легенде, курды появились, вероятно, только в X веке н. э.

            «Когда (в X в.) арабское владычество стало колебаться и умножились эмиры в различных странах, скифы, бывшие по ту сторону Каспийского моря, называемые турками, устремились во множестве в Персию и Мидию, овладели многими местностями, обратились в их веру и сделались ими (персами и мидийцами) по религии и языку. Многие из них, соединившись с мидийскими князьями, вторглись в Армению в пределы кардухов и моков, овладели этими странами и осели в них. Они-то и называются теперь курдами. Некоторые из них двинулись в Месопотамию армянскую и сирийскую, где и поселились. Позднее с ними постепенно слились и многие из христиан, обратившись в их веру».

           

           

            6. Антропологические доводы

           

            Если сделанный нами обзор в области истории и лингвистики оставляет еще несколько неясных вопросов и не позволяет сформулировать определенную гипотезу происхождения курдов, то и антропология не окажется для нас более полезной. Восточные курды, сфотографированные Штольцем, все представлены темным типом с крайней брахицефалией, в полной аналогии с персидским населением этого района. Совсем другими выглядят западные курды, тщательное антропологическое обследование которых было произведено фон Лушаном в Коммагене (близ Каракуша), у Немруд-Дага и в Зенджирли. Значительная часть их представлена светлым типом долихоцефалов (индексы от 74 до 76). Из этого обследования фон Лушан делает вывод: «Курды по происхождению народ светлый, с голубыми глазами, долихоцефалы», так что появление среди них в некоторых районах темных элементов с брахицефалией якобы является результатом скрещивания с турками, армянами или персами.

           

            Фон Лушан предполагает, что эти исконные курды (светлые долихоцефалы), вероятно, пришли с Севера Европы, не утверждая, однако, что они обязательно германские элементы. Но эта гипотеза выводится им из факта, который он считает достоверным и который состоит в том, что «нигде, кроме как на Севере Европы, невозможно до сих пор установить место происхождения светлых долихоцефалов с голубыми глазами». Соотношение светлых типов по данным обследования фон Лушана следующее: в Каракуше (Черное море) —71 индивидуум из 115, то есть 62%; в Немруд-Даге (озеро Ван) — 15 из 26, то есть 58%; в Зенджирли — 31 из 80, то есть 39%.

            Впрочем, вероятно, что этот северный тип пришел в Переднюю Азию, владея другим языком, а не курдским, который ему, по-видимому, был навязан в результате контакта с иранскими элементами, которым он подчинился, как отмечает А. Башмаков.

            Во всяком случае, вопрос, поставленный недавно в такой форме, остается неясным. А. Башмаков полагает, что его, по-видимому, уточнят тогда, когда разрешатся основные вопросы, связанные с проблемами киммерийцев, которые, вероятно, являются долихоцефалами и, возможно, представляют собой первоначальный облик курдов. Выше уже было ясно, что Марр иногда тоже думал о возможности сближения киммерийцев с курдами. Впрочем, можно предположить, что курды-долихоцефалы представляют иммигрировавшие элементы, ассимилированные туземным населением Анатолии. Эти элементы могли даже быть следствием довольно поздней иммиграции в средние века с Кавказа или какого-либо другого берега Черного моря. Кстати, известно, что в Крыму еще в XVI веке существовали остатки готов. Вторжения из Крыма в Анатолию — факты, исторически достоверные. Теперь известно о перемещениях курдов с Востока на Запад уже в историческое время (ср. К. M o s z y n s k i, Badania nad pochodzeniem i pierwotng kulturą Slowian, Krakòw, 1925).

            К этим соображениям антропологов позволим присоединить несколько строк из работы Е. Сона, который знал некоторые курдские племена и жил среди них  (Е. S о a n e. To Mesopotamia and Kurdistan in disguise, London, 1913). «Если рассматривать физический облик курдов, то вряд ли в настоящее время можно найти более совершенный образец. Северные курды сухощавые, высокого роста (среди них совсем не встречаются тучные), с длинным, часто загнутым носом, небольшим ртом, овальным, продолговатым лицом. Мужчины обычно носят усы и все без исключения бреют бороду. Среди них много светловолосых, с голубыми глазами [между тем здесь речь идет о восточных курдах. — В. Н.]. У южан лица шире, а походка тяжелей. Из 40 человек южных племен, выбранных наугад, 9 были выше 1,8 м, хотя среди некоторых племен средний рост составляет 1,75 м. Походка медлительная, с широким шагом, выносливость в труде большая. Держатся все они, — горцы это знают, — гордо и прямо и выглядят теми, кем являются, — современными мидийцами, способными стать при условии объединения новой большой воинственной нацией. Я видел среди них большое число людей, которые могли бы позировать в качестве образца норманна».

            Аллен также отмечает: «Люди северной расы, которые прочесали древний мир от Атлантики до Гималаев, господствовали в Западной Азии, но, как и в Северной Африке, их тип не сохранился в значительной пропорции. Они были повелителями в древних Хеттском и Урартском царствах, а позднее в Армении. Но их физический тип в настоящее время сохранился лишь среди высших классов у курдов, кое-где в турецких деревнях и среди осетин Дарьяльского ущелья».

            Чтобы понять, однако, до какой степени могут быть изменчивы антропологические оценки в отношении одного и того же народа, приведем другое определение, пытающееся представить нам курдов скорее семитами, которое: «…особенно ясно было продемонстрировано доктором Хами, опубликовавшим параллельно профили древнейшего халдейского царя Ур Нина и курда Буруки из Верхней Месопотамии». Впрочем, бесспорно, что каким бы поразительным ни было это сходство, оно не может считаться доказательством. Для того чтобы иметь приблизительное представление об антропологической характеристике курдов, необходимо произвести большое число обмеров среди всех племен. В настоящее время у нас нет таких данных. Единственное, что можно себе позволить, — это констатировать сильно смешанный характер этнического типа курдов.

            «Достаточно сравнить фотографии курдов племен милли («арабский» тип), гуирди («мукринский» тип), шемдинан («несторианский» и «хаккярийский» типы), изображения которых имеются у М. Сайкса, или северные курдские типы, имеющиеся у Линча, рис. 109 — «туркменский» тип и рис. 114 — резко выраженный тип, чтобы заявить, сколь иллюзорно всякое стремление найти общую формулу для «курдского» типа».

            Впрочем, ежеминутно возникает вопрос, к какой расе принадлежали те, кто строил Вавилон и Ниневию. К какой этнической группе принадлежали Саргон, Ашшурбанипал, Кир? Можно думать, что современные иранцы, курды и армяне, некоторая часть турок являются оставшимися на месте потомками населения этих древних царств. Но кто нам докажет, что эти потомки всегда оставались на земле, на которой их предки развили эти удивительные культуры?

            Происхождение курдов, таким образом, представляет очень спорную проблему, для разрешения которой предстоит еще очень много сделать, чтобы прийти к более удовлетворительным выводам, чем те, которые мы только что изложили. То немногое, что можно было, сказать по этому поводу, стремясь избежать подробностей, интересных лишь специалистам этого вопроса, показывает нам, что курдоведение представляет очень обширное поле для исследований, открывающее малоизвестные исторические и этнологические перспективы. В последующих главах будет сделана попытка осветить этот вопрос и дать его изложение в различных аспектах.

           

            …

           

            Курдский экстремизм и экономика

           

            В Турции курды составляют более 10% от всего населения. Основные населенные курдами районы страны – восток и юго-восток. Из-за вторжения коалиции под предводительством США в Ирак официальные власти Турции опасаются, что иракские курды усилят борьбу за создание независимого государства, и к ним присоединятся турецкие курды.

            Рабочая партия Курдистана (РПК) основана в Турции в 1978г., она с 1984г. ведет вооруженную борьбу за независимость курдских территорий от Турции. РПК считается организацией марксистско-ленинского авторитарного типа. Члены партии, разрывающие сотрудничество с РПК, подвергаются преследованиям и в определённых случаях – жестоким наказаниям. Продолжается и практика принудительных сборов «пожертвований», как и во всех организациях подобного типа..

            В 1996г. глава партии Абдулла Оджалан призвал сложить оружие, но этому призыву последовали не все сторонники партии. В руководстве образовалась группировка, члены которой продолжали готовить и проводить нападения (поджоги и т.д.) на турецкие и на немецкие организации – излюбленным местом эмиграции, часто нелегальной, для курдов является Германия, где члены РПК составляют более 20 тыс. человек.

            В 1999г. Абдулла Оджалан был арестован и переправлен в Турцию, что привело к многочисленным беспорядкам, организованным курдами. В январе 2000г. руководство партии официально отказалось от насильственных методов, но отдельные террористические акции имеют место до сих пор.

            Так, в 1993г. в Турции курдские сепаратисты провели около 4 тыс. вооруженных акций и нападений, в частности на иностранных туристов. В 1994г. во время взрыва в мечети Святой Софии в Стамбуле погибли 3 туриста. В 1999г. Рабочая партия Курдистана устроила взрыв в центре Стамбула (1 человек погиб, около 30 ранены). В ноябре 2003г. Турцию захлестнула очередная волна терактов: 15 ноября прогремели взрывы в двух синагогах Стамбула (погибли 22 человека, более 240 ранено), 20 ноября — взорвано здание британского консульства в Стамбуле, еще 2 взрыва прогремело в жилых кварталах.

            «Народный конгресс Курдистана», который США уже давно внесли в перечень террористических организаций, объявил в мае 2004г., что соглашения о перемирии, которые были достигнуты пять лет назад после ареста лидера партии Абдуллы Оджалана, больше курдов не устраивают. Кроме того, намерение возобновить боевые действия конгресс объясняет серией спецопераций, которые провели турецкие спецслужбы против активистов этой партии. Время для заявления выбрано совсем не случайно – в разгар курортного сезона. Курды не гарантируют, что туристы будут чувствовать себя в безопасности.

            По мнению некоторых международных экспертов, своим заявлением курдские экстремисты пытаются подорвать туристический бизнес Турции, который приносит стране огромные доходы. Ежегодно Турция на туризме зарабатывает более 15 млрд. долларов, из которых около 9 млрд. в качестве налогов поступает в государственную казну. К 2020 году планируется увеличить прибыль от этой отрасли до 50 млрд. долларов в год. К этому времени турецкие курорты планируют принимать до 60 млн. иностранных гостей. В 2005 году Турция готовится принять 13 млн. туристов из-за рубежа. Но из-за воинственного настроя «Народного конгресса Курдистана» поток туристов может значительно сократиться. Уже после начала войны в Ираке некоторые европейские туристические компании стали выводить свой бизнес из Турции. Так, крупные туроператоры Германии «Некерман», ITS и TUI начали постепенно продавать свои объекты, вкладывая средства на обустройство гостиниц в морских курортах Болгарии и Хорватии. Так что заявление конгресса, особенно если оно будет подкреплено реальными действиями, может сыграть фатальную роль, и Германия вообще покинет Турцию. А ведь больше всего туристов в Турцию приезжает именно из Германии – около 3 млн. человек в год. Подливает масла в огонь и поддержка этого заявления курдской политической эмиграций. Международный союз курдских общественных организаций (МСКОО), объединяющий курдов России и ряда других стран СНГ, одобрил решение «Народного конгресса Курдистана» о прекращении перемирия с властями Турции. «Мы считаем данное решение оправданным, поскольку турецкие власти за период прекращения огня не сделали ни малейшего шага для решения курдского вопроса, а напротив, усилили карательные операции», – заявил заместитель председателя МСКОО Камис Джабраилов. Впрочем, в посольстве Турции в РФ сохраняют подчеркнутое спокойствие. «Около пяти лет назад упомянутая террористическая организация была уничтожена, а ее главарь пойман. Остатки организации, дабы доказать свое существование, время от времени делают подобные заявления. Турция находится в условиях безопасности и стабильности. В стране предприняты и предпринимаются всевозможные меры против любых терактов», – заявили «НИ» в пресс-отделе посольства. Однако российские туроператоры, работающие на турецком направлении, встретили новость о заявлении «Народного конгресса Курдистана» настороженно, хотя и без паники. «Подобные заявления происходят примерно раз в год и выпадают на май, как раз перед сезоном отпусков. Все это очень похоже на чей-то заказ. Или же это очередная попытка лидеров Курдистана, которые в основном находятся в Англии, просто привлечь к себе внимание, – сказал «НИ» сотрудник одной из турфирм, специализирующейся на Турции. – Как правило, неделю еще пошумят, а потом все успокоятся. Мы обзвонили всех наших представителей на курортах, звонили в министерство туризма Турции. Обстановка в стране абсолютно спокойная, ни о каких боевых действиях нет даже слухов». На вопрос «НИ» будут ли снижены цены, собеседник сказал, что пока это делать не планируется. «Я не думаю, что это чей-то заказ. Такое никому не выгодно. Нельзя на 100% отрицать возможную угрозу, – сказала «НИ» пресс-секретарь Российского союза туриндустрии Ирина Тюрина. – Но наши люди отличаются от других туристов повышенным иммунитетом к опасности. Надо очень сильно постараться, чтобы напугать нашего туриста. Кроме того, у турецких отелей очень гибкая ценовая политика, и они могут снизить стоимость. И если европейцы перестанут туда ездить, то их компенсируют наши туристы. Но это спокойствие будет до первого же теракта, а если в результате него погибнут туристы, поток желающих провести отпуск в Турции резко сократится. Те, кто планировал отдохнуть там, отправятся в Египет, Тунис или на российские курорты». Желающих отдохнуть в Турции всегда было предостаточно, поэтому, по мнению экспертов, сообщения о возможных терактах практически не повлияют на доходы туроператоров. «Конечно, все будет зависеть от того, как станет меняться ситуация и как она будет освещаться в СМИ. Но реальных предпосылок того, что турецкое направление рухнет, нет. Для этого должно произойти что-то невероятное, – сказал «НИ» замгендиректора информационной службы «Банко» Алексей Медведев. – Может произойти некоторое снижение цен, но только если схлынет поток туристов из Европы. Например, немцы, в отличие от россиян, достаточно резко реагируют на подобные сообщения и могут отказаться от брони, если посчитают, что их жизни угрожает опасность». Министерство иностранных дел России пока не выступило ни с какими рекомендациями туристам, собирающимся на отдых в Турцию, но, как сообщил источник «НИ» во внешнеполитическом ведомстве, «не исключено, что в скором времени, после детального изучения ситуации, МИД РФ может выступить с заявлением в связи с намерением «Народного конгресса Курдистана» прервать перемирие с правительством страны». В 1999 году Курдская рабочая партия устроила взрыв в центре Стамбула. Один человек погиб, около 30 ранены. В 1994 году было совершено как минимум семь терактов, в результате которых пострадали иностранные граждане. Во время взрыва в мечети Святой Софии в Стамбуле погибли три туриста: немец, испанец, голландец. Во время взрыва на центральном базаре в Стамбуле погибли два туриста – испанец и бельгиец. В результате взрыва двух бомб в курортном городе Мармарисе были ранены 12 человек (один из них – гражданин Британии – умер спустя пять дней). В результате взрыва на автобусной станции в Стамбуле был убит румынский дипломат. За большинство взрывов взяла на себя ответственность Курдская Рабочая партия.

            20 мая 2004 года в Стамбуле на автомобильной стоянке у «Макдоналдса» прогремел взрыв. Взорвался начиненный взрывчаткой автомобиль. Обошлось без жертв. 16 мая 2004 года в Анкаре и Стамбуле три бомбы взорвались возле отделений британского банка «Эйч-Эс-Би-Си». Теракты произошли за несколько часов до приезда в Турцию премьер-министра Великобритании Тони Блэра. Жертв нет. 9 марта 2004 года в Стамбуле прогремел взрыв в ресторане, где заседала одна из масонских лож. В результате погибли три человека, включая одного из нападавших, семь человек получили ранения. 15 ноября 2003 года произошли взрывы в двух синагогах Стамбула, 20 ноября – около британского банка «Эйч-Эс-Би-Си» и здания британского консульства в Стамбуле. В результате погибли 62 человека, около 700 получили ранения. Среди погибших был британский консул Роджер Шорт. В 2001 году террористами-самоубийцами из турецкой марксистской группировки были совершены взрывы в Стамбуле, в результате которых погибли трое стамбульских полицейских и гражданка Австралии. («Новые Известия». М.Гафарлы, А.Терехов, 01.06.04)

           

            В 2004 году военизированная организация «Народный конгресс Курдистана» (бывшая «Курдская Рабочая партия») заявила, что прерывает перемирие с правительством Турции и возобновляет боевые действия на территории страны. Есть такое английское слово из мира бизнеса «timing» – то есть, приурочивание определенных действий и процессов к нужному моменту или к выгодному их «графику». В данном случае речь шла о начале акций с 1 июня, то есть, в самом начале туристического сезона. Не исключено, что объектами атаки террористов станут многочисленные туристы. Европейцы зачастую уже отказываются от поездок в Турцию. Но вот россиянам все нипочем.  Их угрозы курдов не пугают, и курорты турецкой Антальи остаются одним из  самых популярных мест отдыха русских среднего достатка. Такая ситуация достаточно легко просчитывается изначально. Тогда о чем может говорить курдский террор (если его так можно назвать) на курортах Турции? Возможно, о намерении пресечь поток денежных средств от европейцев в туристическую индустрию Турции?  Или о более фундаментальном стремлении оторвать Турцию от интеграции в ЕЭС? Безусловно, курдские организации окажутся в невыгодной ситуации, если за суверенитетом Турции (имеется в виду нерушимость ее внешних границ) будет стоять Европейское сообщество. Поэтому важнейшей и самой болезненной темой для курдов, вероятно, является именно «вбивание клина» между Турцией и Европой. А Европа, как всегда, колеблется, потому что сомнения – в природе европейцев, особенно современных.

           

           

            Курды в пламени войны  (последняя главка)

           

            Курды – один из самых странных народов на планете. Странность их вытекает из ряда особенностей национальной культуры и национального самосознания. Представляется, что важно понять составляющие элементы этого феномена, этой странности, этих очаровательных и порой страшных особенностей культуры и судьбы курдов, чтобы понять суть их войны за свою «самость».

            1) Определенный партикуляризм, когда отдельные курдские общины обосабливаются и становятся культурно автономны. Примерно то же самое можно наблюдать у евреев – сефарды, ашкенази и т.д., у армян – местно-живущие (в Армении) и диаспора, не говоря уже о католиках-армянах, живущих рядом с Венецией на острове Сен-Лазар, у русских, где диаспоризация привела к очень существенному культурному расщеплению великого народа по культурным, нравственным, церковным признакам, у германцев, которые рассеяны по всему миру (пусть «стигматы» недавнего прошлого германского нацизма не позволяют еще в полной мере раскрыть огромную роль германской культуры в создании современного мира, начиная от литературы и кончая ракетной космической  техникой). Хотя есть и чехи, поляки или танзанийцы, которые, даже в состоянии диаспоризации сохраняют существенные черты национального, а не группового единства.

            2) Во многом препятствием для познания феномена курдов являются они сами, точнее, их политические и культурные представители. Очень трудно получить информацию (не официальную, а так, по-свойски). Видимо, во многом это объясняется значительной степенью осторожности этих людей, ведь они ощущают ответственность за свой народ, который уже много раз обманывали, скажем прямо.

            3) Во многом особенностью курдского терроризма является то, что курды «пугают» обывателей зачастую не причинением вреда этим самым обывателям. Всем памятен инцидент, когда на Манежной площади в Москве два курда подвергли себя самосожжению. В чем содержание этого дикого на первый взгляд акта? Только в привлечении внимания к проблеме Курдистана, причем в международном масштабе, но без насилия над кем-либо. Разве это не признак определенного благородства? Разве это не знак, свидетельствующий о возможности диалога?

            4) Курды как этнос, конечно, еще не достигли достаточно полного культурного развития (в бытовой-поведенческой, художественной, литературной и политической частях), но при этом мировое сообщество до сих пор либо незримо либо вполне осязаемо препятствует целостному становлению курдского социума, что кажется явной несправедливостью. Ведь множеству других народностей подобные возможности предоставлены, и не возникает ни тени сомнения, например, по поводу того, что германская литература, несмотря даже на период нацизма, оставалась в целом в русле своей основной традиции, так же, как и русская литература – в период сталинизма.

           

            Попробуем теперь рассмотреть современную войну курдов – их «bellum nostra contra omnes».  События  последних лет дают достаточный материал для хотя бы поверхностного анализа.

                История возникновения курдского терроризма начинается примерно со времен Первой мировой войны, когда Россия и Англия конкурировали за влияние на курдов, которые проживали тогда почти целиком в границах Османской Империи. А раздел турецкого государства был уже давно важным «камнем преткновения» в российско-британских отношениях.

            Наверно, мало найдется в мировой истории таких народов, которые так существенно пострадали бы за интересы далеких «великих» держав, как курды. А во время Первой мировой войны курды, наряду с греками и армянами, оказались «внутренними врагами» Османской Империи, которая воевала на стороне Германии.

            Итак, курды понесли огромные потери от турецких репрессий (а в военное время, как известно, правительства любых государств с легкостью подвергают национальные меньшинства репрессиям, не задумываясь о последствиях). Но практически ничего не получили взамен, во всяком случае, в политическом смысле. Мало кому, вероятно, известна история взаимодействия курдских организаций с советской и британской разведслужбами. А именно в этом противоборстве России и Британии скрывалась главная причина возникновения на Ближнем Востоке нового террористического ядра – курдского. Об этом повествует знаменитый роман британского писателя Дж.Олдриджа «Горы и оружие», но он создавался еще в 1960-е годы, когда острота курдского вопроса на Ближнем Востоке не достигла точки кипения. В начале XXI века, особенно в связи с последствиями войны в Персидском заливе («Буря в пустыне») и оккупацией Ирака конгломератом войск под общим командованием руководства США (это трудно отрицать) вопрос о курдах вошел, как представляется, в новую фазу – в фазу некоего разрешения или катарсиса. И здесь, как представляется, нельзя исходить из простой констатации печальной невозможности примирить два принципа современного устройства мира – права народа на самоопределение и нерушимости государственных границ. Слишком просто и безрезультативно.

            Вероятно, более эффективным может оказаться применение простого правила здравого смысла, которое существовало еще и в римском праве. Неужели народ числом более чем десять миллионов человек, обладающий сложившейся культурой и оригинальным способом ведения собственного хозяйства, менее достоин создания собственного государства, чем малые народы Европы или Азии – например, словенцы, албанцы, словаки, хорваты, ливанцы и так далее? Кстати, это соображение в большой мере касается и басков, каталонцев, всех прочих народов, которые ощущают свою национальную состоятельность и хотят ее выразить в государственности со всеми присущими этому признаками – государственным языком, уважением к титульной нации и прочее. Просто для прекращения той самой “bellum omnia contra omnes” необходимо как-то презреть низменные устремления политиков разных стран сохранить свои удобные позиции. Они должны это сделать сами и быстро, ибо иначе современная цивилизация потерпит крах еще раньше, чем предсказывают синоптики. И курдский вопрос – один из самых громких звоночков в цепи предупреждений, вслед за еврейским и армянским. Но эти предупреждения, в отличие от анекдотических «китайских», вовсе не будут бесчисленными и бесконечными.

            Конечно, в жизни существует понятие «сделать вовремя», по-английски “timing”. Не все делается в мировой политике вовремя, но хорошо бы, если вовремя подготовить решение.

            По оценке многих экспертов, в прямых боевых столкновениях с курдскими боевиками убито не менее 50 тысяч человек (за годы, прошедшие со Второй мировой войны). Сравнимые потери понесли в совокупности армии Турции и Ирака. Но Саддам Хусейн, против которого иракских курдов пытались использовать американцы в конце 1980-х годов, попросту применял против курдов химические отравляющие вещества… По некоторым данным, от газовых атак на севере иракского Курдистана в те годы погибло порядка 100 тысяч человек из числа мирного населения. Естественно, это только усилило новые волны терроризма со стороны курдов. Задача мирового сообщества, как представляется, состоит в том, чтобы не допустить возникновения «цунами» курдского гнева.

            В последние годы  курдские террористы больше привержены тактике «тихих» военных действий на турецкой и иракской территориях в сочетании с самосожжениями курдских фанатиков в европейских городах. Несколько таких жутких факельных шоу было устроено курдами в течение нескольких последних лет в Берлине, Мюнхене и других городах. Акт самосожжения курдские эмигранты предприняли и в Москве, у самых стен Кремля. Двое молодых мужчин вышли на проезжую часть Охотного ряда, стали размахивать флагами и выкрикивать лозунги. Любопытно, что их снимали заранее приглашенные, безусловно, операторы нескольких телекомпаний. Затем в руках у курдов появились баллоны с бензином, и через секунду мужчины, обнявшись вместе и подпрыгивая, превратились в двойной факел… Телеоператоры продолжали тщательно снимать происходящее, и на помощь горящим людям поспешили только случайные прохожие и патрульные милиционеры. Увы, спасти одного из «огнепоклонников» не удалось.

            Каков смысл этих впечатляющих огненных акций? Курды осознали, что крупные державы вроде России или США пока взяли тайм-аут в отношениях с ними. А как проще всего воздействовать на другие богатые страны – Германию, Францию, Италию? Показом бесконечного самопожертвования. Причем в этом случае важнейшим для курдов является показ по телевидению. Ведь прочесть про акт самосожжения в газете или услышать по радио – это одно, а воочию наблюдать корчащиеся в огне тела – совсем другое. Это зрелище – почище костров средневековой инквизиции… Такие сцены возбуждают в душах европейцев трогательные, волнующие ощущения. Но, как с сарказмом заметил великий писатель современности Милан Кундера, период сентиментальности для европейцев заканчивается. У курдов в этой ситуации просто не остается, к кому обратиться.

            С другой стороны, чудовищные акты самосожжения все равно несут в себе скрытую угрозу агрессии. Ведь если люди готовы обречь самих себя на смерть в огне, то еще проще для них будет уничтожить других людей!

            В 1999 году при посредничестве израильских спецслужб был схвачен лидер основной боевой курдской организации КРП Абдулла Оджалан, переданный позже турецкой стороне. Суд после долгого лавирования между требованиями разъяренного турецкого населения и запретом Европейского Сообщества на смертную казнь приговорил Оджалана к пожизненному заключению, что вполне характерно для многих приговоров террористам в странах, осознающих невозможность бескомпромиссной борьбы с террором.

            Однако у курдского терроризма «слабые ножки», во всяком случае, на сегодняшний день. Курды пока не способны существенно повлиять на судьбу нефтеносных полей Ближнего Востока, потому что здесь почти безраздельно довлеют Соединенные Штаты, а влияние России почти полностью блокировано Чечней. Поэтому можно предположить, что в ближайшие 5-10 лет, пока Россия не определится со своими интересами на Ближнем Востоке и в области северо-восточного Средиземноморья, курды не получат ни от кого существенной поддержки. А раз так, то курдский терроризм на ближайшее время вынужденно затихнет.

           

            Несмотря на кажущуюся открытость, культура курдов все еще представляется многим исследователям герметической, то есть внешние наблюдатели не всегда способны понять истинный и скрытый смысл тех или иных курдских поступков, обрядов или мотиваций поведения. В этом отношении культура курдов является в некоторой степени серьезным вызовом для пытливого социолога. А еще более серьезным вызовом станет практическая попытка развязать «курдский узел», не разрубая его, как Гордиев, безоглядно.