Шакро Мгои

Рассматривая вопрос об исламском фундаментализме в Курдистане на современном этапе, необходимо коснуться роли этой религии в исторических судьбах курдского народа. Роль ислама в историческом развитии курдского этноса в значительной степени расходится с той ролью, которую он играл в судьбах других больших этносов региона – иранцев, турок, и, тем более, арабов.

   Особенно для последних, ислам играл судьбоносное, интегрирующее значение, с его весьма внушительным государство образующими и культурными последствиями. Известно также, что ислам, жестко контролирующий все сферы общественно-политической жизни, был одним из главных факторов жизнедеятельности имперских структур в Иране и Турции. Роль ислама в судьбах курдов имеет свои особенности, и ее оценка требует особого подхода.
Курды, одними из первых подверглись арабо-исламской экспансии в 30-е годы VII в. Историческая литература того периода содержит богатый материал о преимущественно насильственном распространении ислама в стране курдов. Показателен в связи с этим тот факг, что, несмотря на стремительное распространение ислама в Аравии и сопредельных странах, в стране курдов этот процесс затянулся до X в.

Завершение объединения Аравии под флагом ислама и начало арабо-исламского экспансионизма следовали друг за другом как два звена одной цепи. Меньше, чем за четверть века образовалась мусульманская империя халифат, в состав которого вошли целый ряд неарабских народов и стран. Таким образом, практически с самого начала превращения в государственную религию, перед исламом встала проблема создания такого механизма, который посредством совмещения религиозных и светских функций обеспечивал бы управление огромных территорий и разноязычных народов.
Одним из важных рычагов реализации этой идеи стал фактор «уммы», т.н. исламской нации. «Умма» призвана была объединить разные народы и этнические группы на основе их приверженности одной религии – исламу. В отличие от христианства, которое не стирает этнических границ своих приверженцев, идеология ислама провозглашала равенство всех национальных групп, исповедующих ислам и составляющих, таким образом, одну общину. В соответствии с этим постулатом этническое самосознание заменялось идеей о принадлежности к религиозной (исламской) общине. С учетом характера функций, выполняемых исламом, можно говорить о его изначальной политизированности, ибо процесс формирования исламского учения – это, в то же время, процесс его политизации.
Интегрирующая функция ислама играла большую роль в формировании сознания, в основу которого ставилось освящение «равноправности» всех членов уммы. Правящий режим, совмещающий светские и религиозные функции, ревниво насаждал в сознании своих подданных идею, заменяющую этническое самосознание религиозным, понятие мусульманин преподносилось как этническое.
Если на первом этапе распространения ислама этот механизм способствовал объединению различных народов и территорий под началом завоевателей, то в дальнейшем его миссия сводилась к сохранению покорности разных народов единоверцев господствующему. Важно заметить, что сколько бы умма ни декларировала равенство этнических групп, входящих в ее состав, фактически, ни о каком равноправии не могло быть и речи. Так, в период арабского халифата в рамках уммы осуществлялось господство арабов, в османской империи – турок и т.д.

Отсюда вытекает, что интегрирующая функция ислама, умма и дополняющие ее нормы объективно имели неодинаковую значимость для исповедующего ислам господствующего этноса, с одной стороны, и, подчиненного, зависящего единоверца-этноса, с другой. В первом случае имеет место объективное служение развитию государственности, культуры и др. (пример тому – арабы), во втором случае – свертывание (насколько это возможно) всего национального, самобытного, торможение или запрещение всего того, что могло способствовать развитию на самостоятельной этнической основе (пример – курды).
Этот механизм работал на всем протяжении пребывания курдов в составе халифата, персидской и турецкой империй. Исходя из это го, можно говорить о тормозящей роли ислама в процессе раз-вития национального самосознания курдов.
На современном Ближнем и Среднем Востоке наблюдается невиданный прежде подъем национализма, пронизывающий все сферы социальной жизни. В этом процессе все больше возрастает роль ислама, бурная политизация которого, как известно, после исламской революции в Иране. Одно из проявлений этого — так называемый исламизированный национализм, при котором весь комплекс факторов, представляющих национализм преподносится через призму исламской концепции. Следует отметить, что ныне почти повсеместно наблюдается возрастание роли такого национализма в общественно-политической жизни народов и стран, хотя в разных регионах и странах уровень этой активности политического ислама неодинаков. Это явление обусловлено двумя взаимосвязанными факторами.

1. Ислам – наиболее политизированная из всех мировых религий и, как таковая, более масштабно и активно представлена в общественно-политических процессах, особенно острых. «Ислам, – говорил аятолла Хомейни, – политическая религия, обладающая властью. В исламе не меньше политических предписаний, чем религиозных»1. По мнению другого исламского богослова Мухаммеда Насима Махди, «исламская религия в своих основных положениях призывает верующих создавать политические структуры … Многие говорят, что политика должна быть отделена от религии. Для ислама это означает рассечение его мечом на несколько частей. Неполитический ислам – мертв и неподвижен».

Политизированность ислама не оставалась незамеченной специалистами уже давно. Любопытно, в этой связи, мнение русского исламоведа Петра Цветкова, высказанное им еще в 1912 г: «Ислам при помощи меча сделался великой политической верой, сплотившей Восток в одно, по-видимому, однородное целое, способное даже бороться с христианством за владение миром»2.

2. Наибольшее количество острейших межгосударственных и межнациональных нерешенных проблем приходится на долю регионов и стран мира, где господствующей религией является ислам. Последний своими известными корпоративными и регулятивными функциями востребован для реализации политических целей.
Политизированность ислама и активизация исламского фактора на современном этапе обусловлены целым рядом предпосылок. Очевидно, что одним из факторов активизации исламизма и тесно связанного с ним исламского экстремизма является подъем волны национализма и обострение межнациональных отношений в глобальных масштабах. Это значительным образом связано с распадом колониализма и последовавшим за ним обострением отношений между бывшими колониями и зависимыми странами, с одной стороны, и, метрополиями, с другой. В основе этого явления лежит углубляющаяся пропасть между двумя вышеуказанными группами стран. Вопреки бытовавшим в начале 60-х годов мнениям о сокращении и ликвидации со временем разрыва между уровнями развития бывших зависимых стран и метрополии, эта пропасть не только не была преодолена, но еще больше углубилась. Политизированный ислам получил благоприятную почву для противопоставления исламского мира христианскому.

Примечательно, что эта миссия исламизма в ряде случаев прямо или косвенно стимулировалась также правящими кругами некоторых стран третьего мира, как средство отвода ответственности за их провальные политические курсы постколониального периода.
Противостояние целого ряда мусульманских стран Западу приобрело настолько сложный и острый характер, что ряд его проявлений дал основание для скоропалительных заключений о войне цивилизаций (Самюэль Хантингтон). Есть основания утверждать, что распад СССР стал новым отправным пунктом для нарастания волны крайнего национализма и тесно связанного с ним исламизма на пространстве бывшего союзного государства и вне его. Другой аспект рассматриваемого вопроса касается кризиса и краха идей марксизма и социализма в странах третьего мира.

Известно, что с начала 60-х годов прошлого века в странах «третьего мира» имело место значительное распространение просоциалистических и промарксистских идей. В общественно-политической жизни общества они занимали заметное место, а их приверженцы – важнейшие посты в постколониальных госструктурах. После краха социалистической системы и начавшегося кризиса образовался значительный общественно-политический вакуум. Воспользовавшись этим и благодаря своим традиционно действенным корпоративным и регулятивным функциям, ислам в значительной степени восполнил этот пробел. В этих глобальных процессах религиозный фактор активизировался повсеместно и, таким образом, имела место его резкая политизация. Получилось так, что исламский фактор присутствовал во всех сферах общественно-политической жизни.
Из сказанного нетрудно заключить, что развивающееся в центре мусульманского Востока курдское национальное движение не могло не стать объектом пристального внимания исламских структур. Оговоримся, что тут речь не идет о роли ислама как религии в судьбах человечества вне рамок тех фундаментальных оценок, которые касаются и других мировых религий. Вопрос касается специфики ислама на современном этапе, выражающейся в его очевидной пассионарности и ренессансе, что серьезно влияет на общественно-политическую жизнь исламского мира3.
Активизация исламизма в Курдистане связана, прежде всего, с теми судьбоносными событиями, которые происходят в последнее десятилетие. Как известно, с начала 90-х годов прошлого века борьба курдов за автономию в Ираке вступила в новый этап развития. Процесс автономизации Южного (Иракского) Курдистана приобретал тенденцию необратимости. Вследствие чего эта часть Курдистана стала предметом пристального внимания мирового сообщества. Как таковая, она не могла оставаться вне внимания политического ислама. Напомним, что парадигма ценностей ислама оказывает большое влияние на формирование общественных, экономических и политических структур. Любые призывы (даава) исламистов, «несмотря на религиозную внешнюю оболочку, глубоко политизированы» .

Курдским массам, подвергшимся социально-экономическому и национальному давлению, исламисты предлагают доходчивую, простую идею: все народы, исповедующие ислам, – братья, их объединяет исламская умма. Все существующие проблемы можно и нужно решать в соответствии с канонами шариата. Исходящая от исламизма опасность для курдского национального движения заключается не только в том, что находящиеся под влиянием догматов шариата курды отвлекаются от борьбы за свои национальные и социальные права, но и в том, что ортодоксальный исламизм служит разъединению народа, значительная часть которого исповедует какаизм", али-илахизм, езидизм, христианство и др.
Резко отрицательное отношение исламистов к политике курдских национальных властей, направленной на другие конфессий, имеет неслучайный характер. Так, курды-езиды и езидизм перестали преследоваться и подвергаться дискриминации. В условиях подъема национального самосознания курдов и свободы вероисповедания в Иракском Курдистане особую значимость приобретает понимание, что езидизм – подлинно курдская религия доисламского периода. Лалеш – святилище езидов – часто посещают и курды-мусульмане.
В школах региона наряду с преподаванием ислама изучаются и основы езидизма. Терпимость проявляется и по отношению к другим конфессиям Курдистана, что несовместимо с установками исламистов. Цели и задачи исламистов в Курдистане на современном этапе условно можно отнести к двум направлениям:

А) в общекурдском плане усилия исламистов направлены на то, чтобы набирающее силу курдское национальное движение удержать в фарватере исламистских установок, отвести внимание от национально-демократических прав курдов, сохранить «статус-кво», и тем самым, освятить постулат исламской уммы, формально объявившей равноправие народов, исповедующих ислам, при фактическом отрицании права курдов на национальное самоопределение;

Б) в Южном Курдистане – аванпосте курдского национального движения – не допустить развитие процесса автономизации. Для достижения этой цели используется целый ряд форм и методов борьбы – религиозные, межнациональные распри и, наконец, террор. Жертвами последнего теракта в столице автономного курдского района Эрбиле в конце января 2004 г. стали десятки людей, в том числе ряд представителей курдской элиты.

Для распространения влияния исламистов в Курдистане используются различные формы и методы. Эту миссию выполняют исламистские журналы и газеты, телеканалы, пропагандирующие идеи исламизма, новые мечети, строительство значительной части которых ведется за счет средств иностранных государств и организаций, а также исламские благотворительные организации, исламские военизированные базы и плацдармы (например, в районе Халабджи). Становятся достоянием гласности сообщения о том, что в ряде случаев «Аль-Каида» осуществляла финансовую поддержку исламистов именно через «исламские благотворительные организации», такие как «Аль-Акса» (Германия), «Организация международной исламской помощи» (ОМИП, Великобритания), «Святая Земля» (США) и др.

По заявлению Абу Анзора, мусульманского. экстремиста с Филиппин, манильское отделение ОМИП было создано бен Ладеном, как прикрытие для террористических групп. Наконец, распространителями исламизма являются исламские партии и организации в Курдистане. Во всех программных документах исламских партий и организаций в Курдистане безальтернативным средством решения острых проблем курдского общества объявляются догматы шариата. Причем, одним из ключевых рычагов исламистов для обработки умонастроений курдов является так называемая альтернативная идентичность, когда курдам внушают идею самоидентификации не с курдским этносом, с его этнокультурными и историческими традициями, а с исламской уммой, т.е. с «глобальным исламским сообществом»6.

По мнению идеологов исламизма, все приверженцы ислама, независимо от их языка, местожительства, экономических и иных связей, составляют единую нацию. «Национальный вопрос, – писал один из исламских богословов, – по современной терминологии отсутствует в учении ислама. По этому учению религия и нация тождественны. Перед учением ислама есть один единственный международный исламист, существует лишь братство и единство всех национальностей под флагом ислама7. Являясь безальтернативным средством формирования умонастроений верующих курдов, исламский фактор нередко обеспечивал использование сил курдов для целей, не совпадающих с интересами Курдистана.
Для определения роли исламизма в судьбах курдов на современном этапе представляет интерес сравнительный анализ борьбы курдского народа, с одной стороны, и других народов, исповедующих ислам, с другой. Хорошо известно, что, как правило, исламские государства и особенно международные исламские организации в той или иной форме в разных размерах оказывают поддержку находящимся в конфликтах с центральными властями народам, исповедующим ислам. И это независимо от того, какой характер носят эти движения: автономистский, сепаратистский, ирредентистский, протестный и др. Напомним в качестве примеров Эритрею, Косово, Чечню, Боснию-Герцоговину, исламское движение «Абу Сайяф» на Филиппинах и др. Эта помощь осуществляется в виде финансовой поддержки, поставок оружия, подготовки военных кадров, отправки в зону конфликтов моджахедов и др. Единственный народ, исповедующий ислам, но находящийся вне рамок этой «исламской солидарности» являются курды.
Причина этого исключения из правил имеет вполне конкретный светский характер. «Исламская поддержка», «исламская солидарность» по отношению к борющимся за национальное освобождение курдам перестают функционировать потому, что в данном случае национально-государственные интересы трех государствообразующих этносов региона – арабов, турок и персов – находятся в длительной и острой конфронтации с интересами четвертого по величине этноса Ближнего и Среднего Востока – курдов. Иначе говоря имеет. место столкновение национально-этнических интересов, выше названных этносов, с одной стороны, и курдов, с другой. В данной ситуации исламский фактор играет не религиозную, а вполне политическую роль. Здесь мы имеем яркий пример того, как так называемая исламская солидарность выступает в виде политизированного явления, в рамках которого разыгрываются карты интересов определенных государств, в основном восточных, а в некоторых случаях и западных.

Довольно заметно формируется целенаправленный и политически ориентированный план с религиозной оболочкой. Исламизация упомянутых выше движений происходит неодинаково и не сразу. Хорошо известно, что, например, имевшие место движения в Чечне, Косово и других регионах первоначально не проходили под знаменем исламизма. Исламизация произошла позже. И, судя по всему, не потому, что в самих этих регионах имело место усиление религиозности населения. В действительности, эволюция исламизации этих движений произошла на базе факторов вполне политического характера, когда были приведены в действие государственные, геополитические планы ряда государств мусульманского Востока, которыми воспользовался и Запад.
В Курдистане исламский фактор в плане рассматриваемого вопроса имеет совершенно другую функцию и проявление как по форме, так и, тем более по содержанию. Цели и задачи курдского национального движения не совпадают с планами исламистов, что и определяет характер их взаимоотношений. Обращает внимание, что все, что делается исламскими организациями в Южном Курдистане, да и в других частях разделенного Курдистана, получает одобрение и поддержку не только теократических режимов, но также и светских государств Ближнего и Среднего Востока. Ибо, главное для них не методы этой борьбы, а реализация мер, направленных против развития курдского национального движения. Связь исламистских партий и организаций в Курдистане с международными исламскими организациями подтверждается как фактами материальной поддержки, оказываемой курдским исламистам, так и тем более, основополагающими положениями программных установок исламистских организаций в Курдистане.

Начало активизации исламского фактора в курдской общественной жизни и появление организаций исламского толка относятся к началу 80-х годов, т.е. к периоду после исламской революции в Иране. Из появившихся в Курдистане исламских организаций более или менее известны «Исламская партия Курдистана» (ИПК), «Движение курдов мусульман-фейли» «Хезбаллах», «Школа Корана», «Джунуд аль-ислам», «Мусульманское братство», «Курдское исламское движение», «Силы Саурана», «Ат-таухид», «Ансар аль-ислам». Как правило, состав этих организаций не носит массового характера. Однако их влияние и воздействие на общественно-политическую жизнь заметно. Это обстоятельство связано с тем, что, как правило, у этих организаций довольно значительные финансовые и материальные возможности, получаемые в подавляющем большинстве случаев извне, и их деятельность спонсируется некоторыми государствами (Ираном, Саудовской Аравией, Ливией, ОАЭ и др.).

0 целях и направлениях деятельности этих организаций свидетельствуют их программные документы. Все они, как правило, проникнуты идеей общности интересов народов, исповедующих ислам. Эта «общность» берет начало в основе основ суверенитета народа – в отчизне. Сформулированный в таком духе 8-й пункт программы «Исламской Партии Курдистана» гласит: «Курдистан является частью исламской отчизны, где проживает курдский народ» (статья 1-я). И, далее: «Исламская Партия Курдистана является частью международного исламского движения» (статья 2-я).
С точки зрения рассматриваемого вопроса, представляет интерес позиция исламистов по отношению к процессам образования национальных госструктур и демократических преобразований в Иракском Курдистане. Они выступают против всего того, что выходит за рамки шариатской догматики. На мотивы выступления исламистов против демократических преобразований в Южном Курдистане проливает свет следующий пункт программы вышеназванной партии. «Всякие советы и решения ИПК, если они противоречат Корану, сунне, считаются недействительными и не заслуживают доверия.»9
А далее следует предписание о том, что нужно «запрещать действия, которые противоречат закону шариата»10. О том, какую опасность представляет для курдского национального движения международный исламизм, свидетельствует 8 статья программы ИПК: «Исламское правительство Курдистана вместе с другими правительствами исламских наций могут составить государство объединенных исламских наций»11.

Нетрудно заметить, что предполагаемое «объединенное государство исламских наций» противоречит национальным интересам курдов. Ибо, во-первых, основанное на законах шариата гособразование исключает общедемократические принципы обустройства общества и создание суверенных национальных госструктур. и, во-вторых, опыт нахождения курдов в исламских государствах в рамках «исламской уммы» в историческом прошлом и в настоящее время красноречиво показывает, что фактор «исламского единства» был важным фактором сдерживания процесса самоопределения курдов.
В свете сказанного, не случайно, что ударным фронтом действий исламистов в Курдистане избрана его южная часть, т.е. Иракский Курдистан. Причина ясна: именно он является аванпостом курдского национального движения. Происходящие в этой части Курдистана демократические преобразования и значительные успехи на пути создания гражданского общества являются предметом большого беспокойства антикурдских сил. Исламисты решительно выступают против этих процессов. Типичный отрывок из обращения организации «Джунуд аль-ислам» («Воины ислама») к курдам (01.09.2001 г.): «Ваши братья-мусульмане уже долгие годы заняты подготовкой священной войны для нравственного и духовного очищения области» (Курдистана – Ш.М.)12. Объявленная исламистами война против деятельности ДПК, ПСК и других демократических партий и национальных госструктур в Южном Курдистане оправдывается тем, что «исламу и исламским ценностям грозит опасность, что обязывает всех людей исповедующих ислам, сплотится под знаменем священной войны против богохульства и врагов ислама»13.

Далее в этом воззвании говорится о том, что люди должны понять, что область (Курдистан – Ш.М.) нуждается в сохранении и защите чистоты ислама. Мы должны начать жестокую священную войну против богохульства, насаждаемого политическими, социальными и культурными учреждениями, которые стремятся поработить мусульман Курдистана, и с их помощью не-чистые евреи и христиане пытаются разрушить основы ислама в Курдистане14. Экстремистские исламские организации в Курдистане – «Мусульманское братство», «Курдское исламское движение», «Силы Саурана», «Ат-Таухид» и другие – террористическую деятельность сочетают с пропагандой исламского фундаментализма Для выполнения этой миссии они помогают друг другу и получают помощь извне. Имеются сведения о получении «Джунуд аль-ислам» 600 тыс. долл. от бенладеновской «Аль-Каиды».
Исламисты открыто борются против не только ведущих партий Иракского Курдистана, но и против тех исламских организаций, которые не разделяют их цели и тактику борьбы. В автономном курдском регионе созданы полномасштабные условия для беспечения религиозно-духовных потребностей населения, исламистов и их опекунов не устраивает национальное самоопределение курдов, приоритетность национально-этнического фактора в этом процессе. Они не признают правомерность национально государственных структур в Иракском Курдистане. В этом вопросе они находились в одной упряжке не только с бывшим багдадским режимом Саддама Хусейна и его спецслужбами, но и с соседними государствами, выступающими против автономии курдов в Ираке.

В соответствии с этим в некоторых районах, временно контролируемых исламистами, был установлен жесткий шариатский правопорядок. Все посмевшие ослушаться строго наказывались в соответствии с законами шариата. В феврале 2001 г. в Эрбиле ими был убит один из влиятельных деятелей ДПК ассириец-христианин Франсуа Харири, а также известный курдский писатель, автор книги «Люди и Коран», организованы взрывы у офиса Гуманитарной программы ООН, многократно устраивались диверсии на промышленных объектах, обезглавлены 25 курдских пешмерга, организовано покушение на жизнь одного из руководителей ПСК Бахрама Салеха и т.д. Террористы «Ансар аль-ислам» вероломно убили депутата курдского парламента Шавката Мушира.
Связь исламских фундаменталистов в Курдистане с бен Ладеном подтверждается многими фактами. Так, издаваемая в Лондоне арабская газета «Аз-Заман», недавно опубликовала сообщение о связях высокопоставленного чиновника иракского мухабарата (охранки) Фарука Хиджази с бен Ла-деном с целью координации борьбы против курдов15.
Замечено, что одним из условий, порождающих исламский экстремизм, является нерешенность, тем более, хронический характер социально-экономических и национально-политических проблем, кризисные ситуации в жизни общества. Так, активизация деятельности исламистов и некоторый рост их влияния относятся к середине 90-х годов, что было связано с непопулярным в народе вооруженным конфликтом между ДПК и ПСК, а также тяжелым социально-экономическим положением широких слоев населения.
Характерно, что в дальнейшем, по мере преодоления конфликта между ДПК и ПСК и налаживания совместных усилий по решению проблем единства курдских национально-демократических сил, заметного улучшения социально-экономического положения народа, успехов в образовательной, культурной областях — влияние исламистов ослабло. Наглядным показателем этого процесса стали муниципальные выборы в Южном Курдистане, при которых в середине 90-х годов исламисты получили до 18% голосов, а уже во время тех же выборов в 2000-2001 гг. этот процент снизился до 3%. Следует отметить, что для исламистов представительство в выборных органах власти является всего лишь одним, и далеко не решающим, рычагом воздействия на политическую жизнь в курдском регионе.
Как радикально-экстремистская сила, исламисты делали и будут делать ставку на свои традиционные формы и методы борьбы. В противостоянии исламистам ДПК и ПСК в известной степени скованы так называемой корректностью: с одной стороны, они видят эти источники опасности, с другой, в некоторых случаях от решительных мер против вышеназванных сил их сдерживает проблема сохранения нормальных отношений с Ираном, Сирией, да и с Турцией, и Ливией, каждая из которых имеет отношения с этими организациями.
Автономия Южного Курдистана в проектируемом Федеративном государстве Ирак – первая попытка решения национального вопроса такого уровня на всем мусульманском Востоке. В связи с этим следует подчеркнуть, что различного рода силы (как светские, так и религиозные) беспокоит не столько автономизация Южного Курдистана, ставшая уже свершившимся фактом, сколько ее последствия для региона, где сохраняется масса нерешенных национальных проблем. Неслучайно, наиболее активно против этого процесса выступает и действует Турция, где острейшим образом стоит курдская проблема. На этой основе имеет место поддержка экстремистов в Южном Курдистане со стороны не только турецких исламистов, но и госструктур.
Другой фактор для беспокойства исламистов связан с тем, что пример Южного Курдистана может оказаться нежелательным прецедентом на мусульманском Востоке, где традиционно исламский фактор ставился выше национального, и на этой основе пока удавалось сдерживать возникновение новых проблем на этнической почве.
Каковы перспективы роли исламского фактора в Курдистане вообще и в южной его части, в особенности? Анализ и учет факторов, о которых шла речь, дает основание считать, что трудно полностью избавится от угрозы исламского фундаментализма и экстремизма. Тому есть ряд причин, главные из которых – хронический характер нерешенных как социально-экономических, так и национально-политических проблем -благоприятнейшая почва для исламского экстремизма.
Есть ряд факторов противоположного характера, которые дают право ставить под вопрос возможность исламизации общественно-политической жизни в Курдистане. К такому выводу склоняет современное курдского социума, который, по общему признанию специалистов, не отличается религиозностью, и, тем более, фанатизмом. И еще, историческое прошлое не дает материала о положительной роли исламского фактора в эволюции борьбы курдов за национальное самоопределение. Наконец, важно обратить внимание на то, что, несмотря на рост роли исламского фактора, его различные проявления и происки, попытки создания общеполитических госструктур на основе законов и догм шариата потерпели и терпят неудачу (Афганистан, эволюция иранского теократического режима и др.).
Показательно, что в Иране и ряде арабских стран реформаторские настроения исламского духовенства превращаются в серьезную силу, которой противостоит экстремистская и консервативная часть ислама.
Имевшие место важные социально-экономические и политические преобразования в Южном Курдистане, заложение основ гражданского общества являются одним из важнейших условий, исключающих утверждение в этом регионе исламского радикализма в его различных проявлениях.

Источник:

1. Леонид Шебаршин. Ислам (см. «Обшая газета» 30.06., 6.12.2000г.)
2.  П.Цветков. Джихад в Коране и в жизни, С.-Петербург, 1912 г., с, 19.
3. А.Коровиков. Исламский экстремизм в арабских странах, М., 1990 г., с. 30.
5. Известия, 08.08.2002.
6. Х.Аршаруни, З.Габидуллин. Очерк панисламизма и пантюр-кизма в России, М., 1931, с. 7

7. См. Об исламской «умме» М.Пиотровский, Пророческое движение в Аравии в VII веке (Сб. «Ислам, религия, общество, государство) М., 198.
8. Программа исламской партии Курдистана (см. М.Гасратяи, «Курдская проблема в Турции», М., 2001г., с. 207-208).
9. Там же.
10. Там же.
11. Там же.
12. Специальное заявление Патриотического Союза Курдистана (ПСК), 19.09.2001 г. о деятельности «Джунуд аль-ислам», с. 1.
13. Там же.

14.Там же.

15. Там же.